лице. – Но сейчас я должна снять рабочий костюм, и чем скорее, тем лучше.
Она быстро приняла душ, надела медового цвета свитер, коричневые вельветовые брюки и закрытые туфли на невысокой платформе, слегка провела по губам коричневой помадой и сбежала по лестнице. Джеффри, увидев ее, с ехидной улыбкой постучал ногтем по стеклу наручных часов.
– Я обернулась очень быстро! – запротестовала Ребекка.
– Разве что по сравнению с другими женщинами, с которыми я был знаком.
– Например, с Айрис, – ехидно сказала Ребекка.
– И с теми, что были до нее, – невозмутимо ответил Джеффри и, подойдя к Ребекке, снова поцеловал ее.
Затем они направились к его дому на ужин, который, как сообщил Джеффри по дороге, состоял из салата и жареных цыплят, заказанных в ресторане «Стэнфилд».
– Вначале у меня возникла идея накормить тебя роскошным ужином из трех-четырех блюд, десерта и шампанского, – пояснил он, открывая дверь. – Но я подумал, что Джудит Брайен что-то заподозрит. Или тебя не заботит мнение окружающих и я поступил глупо?
– Ты поступил совершенно правильно, – уверила его Ребекка. – Ты уедешь через две недели, а мне еще здесь работать! – При этих словах ее лицо омрачилось, и Джеффри сильнее привлек ее к себе.
– Но пока я здесь. Так будем наслаждаться тем, что есть.
– А что есть? – спросила Ребекка, запрокинув голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
– Я говорю только за себя, – мягко ответил Джеффри, и его глаза блеснули из-под полуопущенных ресниц. – Но в сейчас все, чего я хочу, находится в моих руках.
– Я могу сказать то же самое, – прошептала Ребекка, целуя его в губы.
Они долго стояли обнявшись, забыв обо всем.
Затем Джеффри, словно пробудившись ото сна, с удивлением произнес:
– Мы все еще в прихожей!
– Действительно, – подхватила Ребекка, улыбаясь, – мы же собирались ужинать.
Гарниром к цыплятам служил печеный картофель и листья салата, которые Ребекка сбрызнула лимонным соком и полила оливковым маслом.
– Еще Джудит прислала вишневый пирог, – сообщил Джеффри, когда они уселись за небольшой круглый стол с горящей посередине свечой. – Мне показалось, что она рассчитывала на приглашение на ужин.
– Несомненно, – усмехнулась Ребекка. – С того вечера, когда мы втроем оказались в ресторане, она все время, как бы между прочим, задает мне всевозможные вопросы о тебе.
– И что ты ей говоришь?
– Я тщательно скрываю все сведения о твоей личной жизни, – с серьезным видом уверила его Ребекка, но глаза ее смеялись. – Пожалуй, чересчур рискованно сообщать ей, что ты совсем недавно расстался с женщиной, с которой был близок долгое время. Джудит тут же попыталась бы утешить тебя.
Джеффри усмехнулся.
– Что ж, я был бы только рад.
– В самом деле? – ахнула Ребекка, едва не задохнувшись от возмущения.
– Ты же знаешь, что нет, – успокоил ее он. – Во-первых, я не нуждаюсь в утешениях, поскольку не испытываю сожалений из-за разрыва с Айрис. И даже если бы испытывал, то хотел бы, чтобы меня утешала только ты, Ребекка Хьюстон.
Молодая женщина в раздумье покачала головой.
– Удивительно, не правда ли?
– Что именно?
Ребекка взглянула на его красивое лицо с твердыми чертами, на прядь темных волос, упавшую на лоб, в решительные серо-стальные глаза – и подумала о том, какой станет ее жизнь, когда он уедет. По-прежнему спокойной и без мятежной? Или…
– Ты, я, все это… – произнесла она вслух, отвечая на его вопрос.
Джеффри через стол коснулся ее руки.
– Мне кажется, ничего удивительного здесь нет. Мне хватило лишь взгляда на твои обнаженные ноги, когда, выскочив из ванной, ты открыла мне дверь, – чтобы я понял, что погиб. Если не считать юношеских увлечений, которые были вызваны скорее гормональными всплесками, чем чувствами, я еще ни разу так не влюблялся.
Ребекка недоверчиво покосилась на него.
– Даже в Айрис?
– Даже в Айрис. У нас были общие интересы, и мы наслаждались обществом друг друга, не более того. – Джеффри улыбнулся и слегка сжал пальцы Ребекки. – Я вовсе не собирался совершать подвиги в ее честь, но вчера был близок к тому, чтобы задушить Фостера голыми руками. – Затем он мягко выпустил ее ладонь испросил:
– А ты часто влюблялась?
– У меня было несколько романов, но я никогда не чувствовала ничего подобного. И меньше всего мне
