он разложил документы перед Координатором, – я прихватил с собой несколько возможных вариантов соглашения. Честно говоря, я не ожидал, что вы ограничитесь полумерами, и приготовил эти бумаги так, на всякий случай. А вот и само соглашение, – Бомин извлек еще один лист, расписался и положил поверх остальных бумаг. – Вам нужно лишь расписаться под ним и поставить свою печать.
– Что-то очень легко мы договорились, – буркнул Кобарт, внимательно разглядывая документ. – Никогда не думал, что Георг Бомин так легко сдастся.
– Это было неизбежно, – сухо ответил Бомин, – с этим соглашением или без него, все равно в течение нескольких дней вы прибрали бы нас к рукам. А так по крайней мере я знаю, что вы не станете контролировать всю деятельность моей Корпорации.
Кобарт еще раз внимательно прочитал договор.
– Договор должен держаться в секрете до того момента, пока одна из сторон не нарушит его. Добавьте этот пункт, и я подпишу.
– Вы собираетесь нарушить договор? – спокойно спросил Бомин.
– Нет, – отрезал Кобарт. – Но в тот день, когда ты обманешь меня, я распну тебя с помощью вот этой бумажки.
– И до этого момента никто не будет знать о нашем соглашении? – с едва уловимой иронией спросил Бомин. – Что ж, у меня нет возражений по поводу пункта о секретности. – Он вписал в документ параграф, еще раз расписался и передал два экземпляра договора Кобарту.
Координатор в последний раз прочел бумаги и поставил свою подпись и личную печать.
– Надеюсь, мне не придется пустить в ход эту бумагу, – он швырнул один экземпляр Бомину.
– Поверьте, по нашей вине этого не случится, – Бомин подхватил договор, сдержанно кивнул, повернулся и вышел из кабинета.
На следующее утро правление директоров собралось вновь. На этот раз Георг Бомин пригласил не только членов совета, но и управляющих агентствами новостей. Как только все расселись, он зачитал документ, подписанный Кобартом. Сообщение произвело впечатление разорвавшейся бомбы.
– Вы предали нас! – выкрикнул один из директоров.
– Зачем, черт побери, вы это сделали?! – поддержал его другой.
Каждый из присутствующих спешил высказать свое недоумение. Бомин спокойно переждал, пока утихнут гневные вопли.
– Я никого не предавал. Напротив, я спас вас всех. Подписав это соглашение, Кобарт подписал свой собственный политический некролог. Вы не поняли этого так же, как не понял и сам Кобарт.
– Объяснитесь!
– Разумеется. Ведь для этого я и собрал вас здесь. Чтобы понять, что произошло, вы должны прочесть между строк этого документа. Например, один из пунктов говорит о том, что мы обязуемся предоставить Кобарту равное время в эфире и равное пространство на газетных полосах. Иными словами, каждое наше проклятье в адрес Кобарта должно сопровождаться проклятьем со стороны Координатора. Но взгляните, следующим пунктом мы обязуемся никогда не критиковать официальную политику.
– Но это же бессмысленно! – воскликнул глава самого крупного информационного агентства.
– Отнюдь! – улыбнулся уголками губ Бомин. – Этот пункт всего лишь означает, что Корпорация никогда больше не станет критиковать Кобарта и его Администрацию, а Координатор, в свою очередь, никогда не получит возможность выступать в прессе.
– То есть мы станем поддерживать правительственную точку зрения, – с горечью откликнулся директор одной из телестанций. – Я немедленно подаю в отставку.
– Так вы все еще полагаете, что я предал Корпорацию?
– Да.
– В таком случае ваша отставка принята, – холодно сказал Бомин. – Вы недостаточны умны для своей должности. Теперь продолжим. Мы обязуемся никогда более не выступать против Кобарта. Но и за него выступать мы также не станем. Короче говоря, начиная с сегодняшнего дня мы вообще не будем упоминать его имя. Вплоть до следующих выборов вся информация, касающаяся деятельности Координатора и его Администрации, должна регистрироваться, но не более. Разумеется, возникнут определенные сложности: например, нам придется распространять информацию о новых сельскохозяйственных законах, принятых правительством в отношении Альдебарана IX. Мы передадим эту информацию, но воздержимся от каких- либо комментариев. Еще раз повторяю, имя Кобарта, что бы ни случилось, упоминаться не должно. Таким образом, ни при каких обстоятельствах он не получит ни времени в эфире, ни места на газетных полосах.
– Но он жестоко отомстит нам! – снова подал голос уволенный директор телестанции.
– Молодой человек, – спокойно ответил Бомин, – вы уже не имеете права голоса, но так как этот вопрос наверняка беспокоит и остальных, то я отвечу, что думаю на этот счет. Наша политика выбьет оружие из его рук, и он не сможет ничего предпринять против нас. Он никогда не воспользуется этим документом, во- первых, потому, что подписал его, а во-вторых, потому, что мы попросту не дадим ему возможности передать эту информацию о соглашении по нашим каналам. Наша позиция неуязвима – ведь мы не нарушаем никаких законов. Корпорация – частная компания, и правительство не вправе контролировать ее деятельность. Я подозреваю, что Кобарт попытается использовать всегалактическую информационную систему, но даже в этом случае все новости с Делуроса VIII станут поступать через наши информационные системы. Мы же попросту откажемся их передавать. Какие будут вопросы? – Он обвел взглядом аудиторию. – Если вопросов нет, то заседание закончено. Сейчас вы в письменном виде получите директивы относительно наших дальнейших действий. До конца дня эти распоряжения должны дойти до всех филиалов, и каждый из вас лично проследит за этим. Что же до вас, молодой человек, – Бомин взглянул на злосчастного директора, – то в вашем распоряжении одна неделя для передачи дел своему преемнику. Вам заплатят за год вперед, и вы можете быть свободны. – Бомин говорил мягко, почти нежно, можно было даже подумать, что он шутит.
Но Георг Бомин никогда не шутил, когда дело касалось его Корпорации.
