гирлянды украшали стены над камином.
Берни принялся представлять Джессику. Но вскоре она отказалась от попытки запомнить имена такого огромного количества людей. Тети, дяди, кузены, соседи, друзья детства, учитель третьего класса – все без исключения были с ней приветливы.
Мама Берни, Салли, оказалась высокой крепкой женщиной лет пятидесяти пяти. Она не уставала улыбаться, олицетворяя своей внешностью все выгоды проживания на свежем воздухе. Салли радушно обняла Джессику, любезно принимая от нее тарелку с наскоро сооруженным из замороженного полуфабриката печеньем. Девушка слегка смутилась, когда хозяйка дома поставила ее коврижки рядом с другими первоклассными десертами. Хорошо, что никто не видел ее жуткий лимонный бисквит.
Потом они перешли в гостиную. Группа пожилых мужчин собралась вокруг стола, играя в бридж. Берни представил своего отца, дружелюбного румяного мужчину, одетого в белую рубашку и отглаженные джинсы. Толпа мужчин помоложе смотрела футбольный матч.
Луис Тиллинг знал всех присутствующих, обращаясь к каждому из них по имени, и то, что Джессика была его внучкой, немного поддержало ее морально. Она боялась, что станет чувствовать себя чужой среди незнакомых людей, но клан Прайдов оказался приветливым и гостеприимным.
На просторной кухне толпились женщины, молодые и старые, все действовали слаженно, как хорошо отрегулированный механизм. Джессика огляделась с нескрываемым любопытством. Она не представляла, что такое огромное количество людей могло работать так дружно и четко. Кастрюли бурлили, сковородки шипели. На столе прибавлялись миски и блюда с аппетитными кушаньями. В корзинках, устланных салфетками, грудой высились теплые хрустящие булочки. Такое изобилие! Как вообще все это можно было съесть?
В доме чтили праздничные традиции. Это чувствовалось во всем, начиная от замысловато сплетенного рождественского венка на входной двери и кончая самодельными детскими украшениями на ветвях елки.
Джессика вдруг вспомнила свое детство. Она не могла выходить из своей комнаты раньше десяти часов в рождественское утро, потому что ее мама любила вставать поздно. У мамы не было времени для кухонной возни, поэтому члены их семьи отведывали праздничные блюда в ресторанах. У Джесс дома никогда не наряжали живую елку, поскольку считалось, что осыпавшиеся иголки создают беспорядок. Ее мама прятала украшения, которые Джессика мастерила в школе, объясняя, что они не были достаточно милыми, чтобы красоваться на ветвях среди других, настоящих игрушек. Печенье покупалось только в магазинах. Прошло много лет, прежде чем Джессика поняла, что другие женщины пекут дома. Она попыталась вспомнить, соблюдали ли они какие-нибудь традиции, но в памяти всплыли только ссоры родителей и ощущение одиночества, которое она испытала после ухода отца.
Почему ей не позволяли бывать у дедушки в Ишбери? Может, мама боялась, что Джессика обнаружит, чего именно не хватало в ее жизни? Или это был один из способов наказать отца? Интересно, захочет ли когда-нибудь Чарльз пригласить своего сына на праздник и что почувствует при этом Луис?
Она улыбнулась своему мальчику, который был здесь как дома. Получив по законной порции печенья, все дети большой толпой отправились играть в одну из комнат на первом этаже. Берни заверил, что старшие дети вполне ответственно будут следить за поведением младших.
Сестра Берни Прайда оказалась одной из последних, кому он представил Джессику. Молодая женщина расставляла тарелки в столовой, держа на руках розовощекого младенца.
– Джессика, это моя сестра Софи и малыш Джонни. – Берни чмокнул ребенка в макушку. – Ей просто не терпелось с тобой познакомиться.
– Да, мне было интересно. – Улыбнувшись Джессике и сверкнув глазами на брата, она протянула руку для приветствия. – Очень рада, что ты смогла прийти. Берни прожужжал о тебе все уши.
В ее интонации Джессика уловила признаки доброго соперничества между братом и сестрой. Они оказались поразительно похожи. У Софи была такая же стройная фигура, длинные ноги, миловидное овальное лицо. Волосы, коротко подстриженные, были такого же русого цвета, а голубые глаза такими же живыми.
Открыто оценивающе разглядев Джессику, Софи, похоже, осталась удовлетворена своими выводами относительно новой гостьи.
– Как тебе Ишбери? – Она поудобней подхватила малыша, играющего в «ку-ку» с Берни. Неожиданно Софи шлепнула по руке брата, который попытался стащить засахаренную клюкву со стола.
– Мне понравилось то, что я увидела. Приятный чистый городок.
– О, да! И не такой шумный и суетливый как тот, в котором ты жила. Но и в неспешной жизни есть свои преимущества.
– Не сомневаюсь.
– Навряд ли тебе придется здесь скучать. – Она произнесла это для Джессики, но многозначительно посмотрела на брата, который отправлял похищенную ягодку в рот. – Скажу больше, твое пребывание здесь может оказаться довольно увлекательным.
– Не исключено. В любом случае хочу поблагодарить тебя за разрешение срубить на своем участке елку. Луис был просто счастлив.
– Не стоит благодарности. Рада, что мой брат помог вам. – Она придала недвусмысленный акцент последнему слову.
– А еще Берни предложил мне посоветоваться с тобой насчет няни для Луиса. Вдруг ты кого-нибудь порекомендуешь.
– Конечно. Могу познакомить тебя с моей няней. Она отлично ладит с детьми.
– Большое спасибо!
– Без проблем. – Софи перевела взгляд с Джессики на Берни и обратно. Неожиданно она победно улыбнулась и слегка подтолкнула его под локоть. – Да, я не ошиблась. Ближайшие месяцы будут очень интересными.
Они уже выходили из столовой, когда Софи окликнула их. Остановившись в проеме дверей, Берни обернулся, вопросительно посмотрев на свою сестру.
