вернулся?
На другом конце провода последовало недолгое молчание, а потом она явственно различила шелест простыней. Санди торжествующе улыбнулась. Прекрасно! По крайней мере она заставила этого заносчивого дьявола вскочить от удивления.
Шелест смолк.
— Это не Питер, — отрывисто проговорил он. — Это Дэмион.
— Дэмион? Дэмион Тэннер? — Ей удалось изобразить как раз нужную степень сонного удивления. — Боже правый, Дэмион, я уже спала! С чего это вы мне звоните так поздно?
— Теперь и сам не знаю. — К ее изумлению, в голосе его звучала скорее улыбка, чем обида. — Когда я набирал номер, мне казалось, что это хорошая мысль. Извините, что я вас разбудил. Кто такой Питер?
— Питер? О, просто хороший приятель, — небрежно бросила она. — Очень хороший. Он… э-э… много бывает в разъездах, так что я никогда не знаю, когда он в следующий раз окажется в городе.
— Понятно. Ну, поскольку Питера в городе нет, то не пообедаете ли вы завтра вечером со мной? Я знаю прекрасный ресторан, где вьетнамский иммигрант специализируется на французской кухне, и это придает всем блюдам особую прелесть. Думаю, вам понравится.
Санди напомнила себе, что это приглашение всего лишь первый этап запланированного им обольщения. Она напомнила себе, что может гордиться долгой историей разумного поведения в ситуациях, когда у нее была масса соблазнов вести себя совершенно противоположным образом. Она была почти уверена, что если ответит на его приглашение отказом, то Дэмион больше никогда ей не позвонит. Она обмотала телефонный шнур вокруг пальца, пытаясь убедить себя в том, что сейчас не время отказываться от устоявшейся за двадцать восемь лет привычки принимать благоразумные и осторожные решения. Она вспомнила о шести женах отца и бесчисленных любовниках матери, и ее решимость окрепла. Она ответила быстро, не позволяя себе даже мимолетного иррационального чувства сожаления:
— Спасибо за приглашение, Дэмион, но, по-моему, нам не следует встречаться. На самом деле у нас нет ничего общего.
— Сдаетесь без боя? — лениво протянул он. — А как же наше пари? Неужели вы настолько боитесь того, что может произойти, что готовы признать поражение прямо сейчас?
— Ничего я не боюсь, — едко ответила Санди. — Это не военная кампания, Дэмион. И речь идет не о победе или поражении. Речь идет о том, как мы проводим свою жизнь. Этим утром мы оба вели себя глупо. Сейчас я это понимаю.
— Да, мне тоже так кажется.
— Ну вот видите, — сказала она, удивляясь, почему его быстрое согласие вызвало в ней такое разочарование. — Послушайте, Дэмион, вы — любимец Голливуда и можете делать все что угодно. Любая кинозвездочка Калифорнии потеряет сознание от радости, если вы ее пригласите. Уверена, что вы найдете лучшее применение своему времени, чем тратить его на попытки меня обольстить. И я определенно найду лучшее применение моему времени, нежели провести весь вечер, не уступая вам, только чтобы подтвердить какую-то теорию.
— Не спорю, — проговорил он. — Так не надо не уступать, милочка, и мы оба проведем великолепную ночь, Я могу это гарантировать.
Раздражение его невероятным самомнением сменило все ее другие не вполне понятные чувства.
— Знаете, Дэмион, если вы действительно считаете, что можете гарантировать мне удовольствие — или, если уж на то пошло, любой другой женщине, — то мне вас почти жаль. Неужели вы, несмотря на всю вашу опытность, все еще не поняли, что заниматься любовью могут только два искренне расположенных друг к другу и преданных друг Другу человека? Даже мимолетная половая связь требует от обоих партнеров нежности и чуткости — иначе она не принесет удовлетворения. Имейте в виду: одного самодовольного жеребца с мускулистым телом и самовлюбленностью для этого недостаточно. Сексуальные упражнения мужчины, каким бы талантливым он ни был, вряд ли обеспечат женщине, которая к нему равнодушна, удовольствие. Так что боюсь, что ваши гарантии ничего не стоят, Дэмион.
— Тогда покажите мне, как подарить вам наслаждение, Санди. Научите меня, как любить вас так, чтобы вам это понравилось, как вы считаете нужным.
Она судорожно сжала телефонную трубку и с трудом сглотнула. «Его голос, — с отчаянием решила она, — следует запатентовать в качестве смертоносного оружия».
— Если вы просите о профессиональной консультации, мистер Тэннер, то я беру с пациентов сто пятьдесят долларов в час плюс накладные расходы. Естественно, я предполагаю, что вам не требуется скидок, которые мы предоставляем тем пациентам, которым мой обычный гонорар недоступен.
— Не думаю, чтобы мне положены были скидки, но я не сомневаюсь, что ваши советы стоят любых денег. Я заеду за вами к вам домой завтра в семь тридцать, и мы обсудим дальнейшие встречи за обедом. Я буду с нетерпением ждать моего первого урока. Доброй ночи, Санди.
Он повесил трубку, прежде чем она успела отказать ему. Или, вынуждена была признаться Санди, пока она молчала. И, если подумать, эта поправка внушает немалую тревогу.
По опыту Санди знала, что все кинозвезды всегда опаздывают, чтобы лишний раз продемонстрировать свою значимость. Она рассчитала, что Дэмион, как обладатель «Оскара» этого года, появится по крайней мере на сорок пять минут позже назначенного срока с охапкой дорогущих цветов и рассыплется в хитроумных и неискренних извинениях.
На самом деле он удивил ее, приехав на две минуты раньше и без всяких подарков. Одежда его, однако, соответствовала ее самым мрачным предчувствиям. На нем были запредельно облегающие фигуру джинсы, престижный лейбл которых был пришит не только к заднему карману, но и впереди на самом видном месте, и черная велюровая водолазка с двумя золотыми застежками-»молниями» от плеча до пояса. Одна из «молний» была немного раскрыта, показывая манящий участок загорелой мускулистой груди. В руках он нес черные кожаные автомобильные перчатки, а волосы его были уложены в нарочито небрежном стиле, который, наверное, требуется создавать по крайней мере час с феном в руках. Несмотря на то, что уже был вечер, глаза его были спрятаны за огромными темными очками.
Почему-то она сразу же поняла, что его наряд выбран специально для того, чтобы досадить ей, и на губах ее невольно появилась чуть заметная улыбка.
— Готовитесь сыграть роль ночного вора? — спросила она, когда Дэмион вошел в ее гостиную.
Он снял темные очки и неспешно смерил ее взглядом. Его насмешливые глаза задержались сначала на туго скрученном узле волос, потом скользнули по строгому серому шелковому платью и туфлям ему в тон. Потом он наконец взглянул ей в лицо.
— Нет, — совершенно серьезно ответил он. — А вы готовитесь играть роль монахини?
Ничего не поделаешь — она громко рассмеялась.
— Ладно, Дэмион, этот раунд за вами. Но вы не согласитесь оставить очки в машине, пока мы будем в ресторане?
Взгляд его вдруг стал очень пристальным, и у нее невольно подогнулись коленки.
— Конечно, оставлю, — пообещал он. — Сегодня я хочу делать вам только приятное.
Ощутив в его словах какой-то подтекст, Санди отвернулась — якобы для того, чтобы взять свой вечерний шерстяной жакет. Под кожей ее разливался жар, щекоча легкими уколами страсти. Неприятность состоит в том, с невеселой улыбкой подумала она, что, находясь рядом с Дэмионом, она готова будет услышать эротический подтекст даже в том случае, если он начнет читать телефонный справочник.
Когда они оказались в ресторане, метрдотель очень почтительно с ними поздоровался и сразу же усадил за уединенный угловой столик. Зал был заполнен посетителями, но Дэмион не сделал ни малейших усилий для того, чтобы привлечь к себе внимание. Санди решила, что это приятно отличает его от многих актеров, с которыми она была знакома.
Сам владелец вышел, чтобы подать им меню.
— Мистер Тэннер, — сказал он, — мы поздравляем вас с вашим огромным успехом на церемонии вручения «Оскара». Моя дочь хочет, чтобы я поблагодарил вас за фотографию с автографом, которую вы ей прислали. Ей все подруги завидуют.
— Очень рад, — непринужденно отозвался Дэмион. — А как у вас дела, Бен? Похоже, дело процветает.
— Все идет превосходно. Особенно с тех пор, как вы так любезно начали рекомендовать нас вашим
