О расовых доктринах: несостоятельны, но правдоподобны

не только по телесным характеристикам, но и по психологическим, определяющим интересы и поведение.

У тех и других разные интересы, разные игры, разные занятия. Процесс разделения поколения, начавшись в раннем детстве, когда детишки только начинают ходить, разговаривать, общаться между собой, продолжается до завершения отработки генетической программы формирования взрослого организма. К этому возрасту в основном выясняется, кто в поколении способен вести общепринятый «нормальный» образ жизни, а кто нет. Процесс расслоения поколения продолжается и далее за счет своеобразия жизненных целей и путей их достижения тех, кто не остановился в личностном развитии по достижении телесной зрелости, хотя большинство останавливается в личностном развитии, будучи увлеченным «нормальным» образом жизни, однако основная масса разделяется на «нормальных» и «ненормальных» к возрасту завершения отработки генетической программы формирования взрослого организма.

Еще раз подчеркнём, что «нормальным» [235] в нынешней цивилизации почитается (хотя этот факт и не осознается большинством во всей его определённости) сочетание, во-первых, телесного здоровья,во- вторых, животного строя психики, проявления инстинктивных программ поведения которого могут в каких-то обстоятельствах сдерживаться зомбирующими программами, почерпнутыми из культуры (в том числе привычками), и волевыми усилиями собственного или чужого демонизма.

Иными словами строй психики зомби и демонический строй психики в ранее определённом смысле этих терминов — не иерархически разновысокие ступени развития взрослой личности, а разные стадии ребёнка. Консервация достигнутого в детстве и подростковом возрасте уровня развития у телесно взрослой особи является недоразвитостью.

И по их существу строй психики зомби и демонический представляют собой специфические модификации животного строя психики: при строе психики зомби диктат инстинктов сдерживается, а не происходит освобождения от него; а демонический строй психики к сдерживанию инстинктов в определённых ситуациях еще добавляет и преодоление в каких-то ситуациях традиций культуры и прочих программ поведения, свойственных строю психики зомби.

Вследствие этого строй психики зомби и демонический строй психики несут в себе разнородные внутренние конфликты личности, от большинства которых свободен носитель свободно сложившегося животного строя психики [236].

Соответственно такому выявлению существа «нормальности» в жизни нынешней цивилизации до настоящего времени в подгруппу «ненормальных» попадают:

· действительные биологические вырожденцы, испытывающие генетически унаследованные более или менее ярко выраженные проблемы с телесным и психическим здоровьем;

· мутанты в смысле ненаправленной изменчивости, характер мутаций у которых никаких проблем со здоровьем не вызывает;

· те, кто вырос под определяющим воздействием уникального (или просто крайне редкого) по своему содержанию для этого общества духовного наследия;

· те, кто получил какое-то «ненормальное» воспитание (в том числе и те немногие, кого родители с Божией помощью смогли вырастить носителями человечного строя психики вопреки культуре, господствующей в толпо-«элитарном» обществе);

· те, кто является носителем каких-то сочетаний ранее названных видов «ненормальности».

Но и среди тех, кто не способен вести «нормальный» образ жизни в силу разных причин — как обусловленных генетически, так и «ненормальным» воспитанием, — также количественно преобладают носители нечеловечных типов строя психики. Однако, поскольку они не обременены житейскими заботами, свойственными «нормальному» образу жизни, то у них есть свободные силы и время для того, чтобы заняться чем-то другим.

Конечно, речь не идет о тех из них, кто подавлен телесными и психическими недугами до такой степени, что у них нет сил ни на что другое, кроме борьбы за выживание собственного тела [237].

При этом следует иметь в виду, что высвобождение времени и сил «ненормальных» для каких-то видов деятельности, которые не свойственны «нормальному» образу жизни, не носит импульсный, мгновенный характер, хотя в жизни случается и такое [238].

Процесс высвобождения времени и сил (прежде всего, относящихся к области психической деятельности индивида) протекает на протяжении всего периода детства и юности сопутствуя, процессу разделения поколения на «нормальных» и «ненормальных». Но вслед за этим процессом высвобождения времени и сил на протяжении всего детства и юности протекает процесс переориентации высвобожденных из «нормального» образа жизни личностных ресурсов «ненормальных» на достижение целей, «нормальному» образу жизни не свойственных.

И этот процесс протекает в объемлющем его процессе внутривидовой конкуренции, в которой большинство «нормальных» так или иначе отторгает от себя «ненормальных». Характер этого отторжения охватывает широкий диапазон действий различной интенсивности: от простого игнорирования предложения дружбы до коллективной травли «ненормального» [239], представляющей прямую опасность для его телесного и психического здоровья и самой жизни.

В такого рода детско-юношеских конфликтах, не мотивированных этическими внутриобщественными причинами взаимоотношения личностей, но обусловленных общебиологическими инстинктивными программами [240], «нормальные» обладают подавляющим численным преимуществом, что большей частью исключает ответные действия «ненормальных» в силовой области. Гарантированная при численном превосходстве победа «нормальных» позволяет им и впредь бездумно по инерции вести «нормальный» для их возрастной группы образ жизни, а реальные и возможные впредь поражения «ненормальных» стимулируют их к освоению навыков пользования иными — не используемыми «нормальными» — средствами защиты себя и своих интересов при жизни с «нормальными» в одной социальной системе.

Какие навыки возможно освоить и использовать для своей самозащиты «ненормальным» — зависит от конкретной исторической эпохи. На протяжении нескольких последних веков развития цивилизации в свод этих иных, большей частью не силовых средств обеспечения собственной безопасности «ненормальных» входят и общепонятные «клоунада» перед сверстниками и разнородное художественное творчество, благодаря которым «ненормальный» становится источником эмоциональной подпитки для «нормальных»; освоение разнородных общественно полезных, и прежде всего, школьных знаний, поскольку ни одному «нормальному» не придет в голову портить отношения с тем, кто завтра не даст списать на контрольной, после чего придётся отчитываться перед родителями за полученную двойку; и иные виды демонстрации собственной полезности, которые если и не решают проблемы вхождения «ненормального» ребёнка в коллектив сверстников на равных, то исключают внутрисоциально не мотивированную агрессию против него этого коллектива.

Но от опережающего освоения знаний в объеме «нормальной» для общества программы образования, будь оно исключительно домашним или общественным, — всего один шаг до «сверхпрограммного» освоения навыков и знаний, включая и навыки и знания осознанного властвования над коллективом в обход установленных и признаваемых обществом институтов власти; а следующий за ним шаг — освоение навыков обуздывания традиционных для общества институтов власти и использования их по своему разумению (в том числе через воздействие на эгрегоры: как осознанное, так и не осознаваемое; в последнем случае субъект начинает замечать, что ему почти всегда везёт, а его противникам почти всегда не везёт, хотя механизм распределения и адресации везения/невезения остается скрытым и от него, и от большинства окружающих) и порождение новых институтов власти.

Кроме того, описанный процесс освоения «ненормальными» не свойственных для «нормального» образа жизни навыков, знаний и сфер деятельности имеет свою специфику как в мальчишечьей, так и в девчачьей подгруппах поколения, в подробности чего мы в настоящей работе вдаваться не будем.

Во взрослой жизни толпо-«элитарное» общество, несущее недостойную человечности порочную