– Ты уже видела эту дрянь? – Потрясая газетой, как грозным оружием, он резко сунул ее дочери под нос и тут же возмущенно швырнул на стол. Затаив дыхание, Александра с ужасом взглянула на злополучный листок, опасаясь увидеть там самое худшее.
Страницу светской хроники украшала фотография Кристофера Донелли. Хотя Александра сразу почувствовала на себе действие его чар, выражение ее лица ни капли не изменилось, показывая лишь вежливое равнодушие.
– Грязный ирландский ублюдок пожертвовал десять тысяч фунтов в новый музейный фонд. Он хочет проникнуть туда, куда ему вход заказан, вот и лезет из кожи вон. Это станет для нас самым настоящим бесчестьем, помяни мое слово.
Сумма была чудовищно велика, тут уж не поспоришь. Немудрено, что пронырливый ирландец, унаследовавший «Ди энд Би Стил энд инжиниринг» и сразу заставивший заговорить о себе, вызвал вспышку необузданного гнева у ее отца.
На мгновение Александра почувствовала укол совести оттого, что негодование и ярость отца не встретили в ее душе ответного отклика. Опустив глаза, чтобы не выдать своих чувств, она добавила сливки в кофе и с удовольствием сделала глоток любимого напитка.
– Сэр Донелли всего лишь обычный человек, – ей вдруг захотелось успокоить отца, – а ты член палаты лордов, пользующийся всеобщим уважением. Почему же тебя это так задевает?
Лорд Уэр резко подался вперед, и стул под ним жалобно заскрипел. Александра встревожено посмотрела на отца: его лицо было мертвенно-бледным. Лорд Уэр всегда довольно чувствительно относился к классовым различиям, настаивая на соблюдении необходимой субординации, но столь бурная реакция на статью о Кристофере Донелли явно не имела отношения к проблемам социального неравенства.
Александра отставила чашку с кофе.
– Папа, что случилось?
– Я не могу добиться финансирования ни одного проекта в музее. Кроме того, мое членство в клубе приостановлено...
– О, папа...
– Банк отказывается выдать мне заем по закладной на этот дом в нынешнем году. Я сохранил за собой родовое поместье Уэр, но исключительно потому, что оно не подлежит отчуждению. А теперь меня поставили перед фактом. – Лорд Уэр ткнул пальцем в газету. – Совершенно случайно я узнаю о том, что Донелли вошел в совет попечителей музея, и, заметь, узнаю не от Атлера, а из этой проклятой газеты.
Александра отодвинула в сторону тарелку с едой. Собственные проблемы мгновенно отошли для нее на второй план. Она ни на секунду не поверила, что ее отец неожиданно стал объектом чьего-то преследования. Банки продают и покупают закладные, это вполне естественно; если бы отец не влез в такие большие долги, прежде всего по причине своих многочисленных экспедиций в последние годы, он бы не оказался сейчас в затруднительном положении.
Недоразумение с членством в клубе тоже в порядке вещей: чаще всего это происходило по вине каких- нибудь мошенников, пытающихся пустить в оборот клубные деньги. Но Александра не стала разубеждать отца.
– Может быть, тебе все же следовало посещать собрания попечителей в прошлом году? – осторожно сказала она.
Лорд Уэр с силой ударил кулаком по столу, заставив Александру вздрогнуть.
– Запомни мои слова хорошенько: Донелли вошел в совет попечителей вовсе не из любви к древностям – у него свои цели, и не зря он сейчас ошивается в Лондоне.
– Еще одно пожертвование в фонд Британского музея никак не отразится на твоей роли в совете попечителей. Абсурдно, что ты все еще так сильно ненавидишь Донелли, – наверняка он приехал в Лондон, чтобы ввести в свет свою сестру. Совершенно естественно, что он пытается использовать все свои связи...
– Так ты с ним виделась?
Александра хотела снова приняться за еду, но внезапно почувствовала, что не сможет больше проглотить ни куска.
– Вчера в музее... – Она исподлобья взглянула в глаза отцу, который недоверчиво уставился на дочь, потрясенный ее признанием. Гнев и уязвленная гордость заставили его покраснеть.
– Так вот почему ты здесь, в моем доме, за моим столом, защищаешь его!
Захваченная врасплох этим неожиданным обвинением, Александра принялась сбивчиво оправдываться:
– Я никого не защищаю, папа. Мистер Донелли вернулся в Англию много лет назад – стал бы он ждать столько лет, чтобы обрушить на твою голову громы и молнии?
– До сих пор я был уверен, что у тебя гораздо больше здравого смысла, дочь моя. – Лорд Уэр раздраженно бросил салфетку на стол и поднялся. Его могучая фигура, казалось, заполнила собой все пространство комнаты. – Ты никогда не знала, что представляет собой Донелли, не знаешь и теперь. Попомни мои слова, ему ненавистна даже земля, по которой мы с тобой ступаем. Да-да,
Не в силах вымолвить ни слова, Александра молча провожала отца взглядом, пока он гордо шествовал к выходу из комнаты. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она со смущением обнаружила, что находится в центре пристального внимания слуг, столпившихся у буфета в ожидании приказаний.
Нервно скомкав полотняную салфетку, Александра молча уставилась в свою тарелку.
– Еще кофе, мэм?
– Спасибо, Альфред.
Она едва заставила себя прикоснуться к чашке: ей было неловко и досадно, что отец так грубо вел себя
