Глаза Кристофера, потемнев, сверкнули синим огнем.
– Пропавшие ценности, возможно, никогда не удастся вернуть. Из двух зол выбирают меньшее. Принести тебя в жертву означает пойти на скандал меньшего масштаба. Если обнародовать факт кражи, репутация музея будет окончательно погублена. Если же вина музея лишь в том, что его попечители ошиблись в выборе эксперта, который оказался не слишком опытным, – это совсем другое дело.
– Тот, кто совершил кражу, кем бы он ни был, хорошо знал, что именно я оценивала каждую из похищенных вещей, и был предельно точен в выборе ценностей. Должно быть, он заранее рассчитал, что профессор Атлер поступит в точности так, как от него и ожидалось.
– В таком случае, как я понимаю, твоя знаменитая карьера в большой опасности и в самое ближайшее время ей предстоит сгореть дотла.
– Нет! – Александра едва не замахнулась на Кристофера. – Работа – единственное, что еще имеет ценность в моей жизни, мистер Донелли. У меня нет ничего другого, – вздернув подбородок, она смело посмотрела ему в лицо, – и я не позволю, чтобы все, чего я так долго добивалась, отобрали у меня и принесли в жертву грязной политике.
– Политике? – Кристофер недоверчиво прищурился, и Александра почувствовала, что неизвестно почему от него вдруг снова начали исходить холод и опасность. – Добро пожаловать в реальный мир.
– Я не позволю им одержать победу надо мной.
– Ладно. Чего же ты хочешь от меня?
Сердце Александры учащенно забилось. Все, что составляло ее жизнь, зависело сейчас от того, сумеет ли она поймать вора.
– Всегда существует возможность выяснить, где была изготовлена искусственная драгоценность. Есть определенные признаки, своего рода «почерк» мастера, его «клеймо». Я хочу, чтобы ты выяснил, кто подделал этот рубин. Не много специалистов владеют таким уровнем мастерства. Думаю, выяснение потребует времени и денег. Я заплачу.
– Какого черта ты оскорбляешь меня?
– Прости, я не хотела – я просто в отчаянии. Мне необходимо найти вора и вернуть ценности, если это еще возможно.
Кристофер зло усмехнулся, лицо его исказилось.
– Почему же ты не пошла с этим к отцу?
– Вмешайся он сейчас, до того как мне удастся собрать все факты, и я потеряю всякое уважение своих коллег – они подумают, что отец просто заплатил за то, чтобы вывести меня из-под удара. – Александра неуверенно взглянула на собеседника: – Но ты... ты знаком со многими людьми...
Кристофер горько рассмеялся:
– Ну это уж слишком! Ты думаешь, у меня есть связи в преступном мире? Почему? Потому что я ирландец? Или еще что-нибудь в этом роде?
Легкий ветерок взметнул вверх черные волосы Кристофера, и Александра невольно залюбовалась этим зрелищем.
– Да, если хочешь знать. – На самом деле Александре просто некуда было больше идти за помощью, но об этом она говорить не собиралась. – Должно быть, у тебя еще сохранились связи...
– Позволь мне открыть тебе глаза, Алекс. Выполнение подобной работы требует высочайшей степени мастерства. Нужно великолепно знать химию. Такие люди продают свой товар богачам, например тем, кто содержит любовницу и не желает выпускать из рук фамильные драгоценности, даруя их в обмен на плотские утехи.
– Должно быть, тебе это известно из личного опыта?
– Я не дарю фальшивых изумрудов или рубинов своим любовницам. – Донелли небрежно вернул камень. В его ослепительной улыбке было столько заносчивости, что Александра вспыхнула от ярости. – Но если я найду ключ к разгадке в одном из грязных притонов, какой-нибудь курильне опиума или сомнительном храме наслаждений, то непременно дам тебе знать, обещаю, – весело заключил он.
Похоже, если Кристофер еще способен испытывать к кому-то искренние чувства, то только к своей сестре.
– Ты всегда был надменным самодовольным ничтожеством, Кристофер Донелли.
– Кто? Я? – Лицо его вытянулось.
– Да пропади ты пропадом! Ты мне больше не нужен.
Задумчиво прищурившись, Кристофер наблюдал, как удалялась Александра. Ее спина казалась прямой, как натянутая струна.
– Да уж, – вздохнул он. – В этом-то все и дело.
Он ей не нужен. И так было всегда. Она никогда бы не стала так ожесточенно сражаться за него, как за эту свою проклятую карьеру. Скорее адское пламя превратится в лед, чем он позволит ей вновь войти в свою жизнь.
– Барнаби! – Кристофер стоял перед зеркалом, завязывая галстук. Он уже принял ванну и переменил одежду и мог наконец вдыхать собственный запах без содрогания. – Твой брат по-прежнему работает в суде магистрата на Мальборо-стрит?
– Да, сэр.
– За безопасность Британского музея отвечает столичная полиция, не так ли?
– Да. Уже пять лет. – Барнаби тщательно почистил щеткой сюртук, прежде чем подать его хозяину. – Я слышал, ее сиятельство работает в музее. Мисс Брайанна показала мне чудную статью в журнале, ее написала миледи.
