Сэлли покраснела и утвердительно кивнула головой.
— Та, которая находится в твоей квартире и стоит в серебряной рамочке.
Итак, подумала она, то, что она была на этой фотографии, не было просто случайностью. Сэлли прикусила губу и быстро отвела взгляд в сторону. Она густо покраснела от радости и смущения.
— Я не знаю, почему я так думала, может, из-за детской незащищенности, — добавила Сэлли, — но мне всегда казалось, что я совсем тебе не нравлюсь.
— Ну, я могу тебе сказать, что ты одна так думала. Девушки, которых я приводил в дом, жутко ревновали меня к тебе, но больше всех Люсинда. Она считала, что я слишком много обращаю на тебя внимания.
— Люсинда ревновала тебя ко мне? Сэлли не могла в это поверить. Не подумав, она выпалила:
— Это я жутко ревновала тебя к ней!
Она призналась в этом в первый раз даже себе. Ее неприязнь к Люсинде объяснялась простой ревностью.
Сэлли пришла в ужас, что выдала себя. Она уставилась взглядом в пол, как бы желая, чтобы под ногами разверзлась бездна, и она провалилась туда.
Ей показалось, что Джош насмехается над ней, когда он сказал:
— Польщен твоими словами!
Потом была пауза. Сэлли продолжала смотреть в пол. Джош отпустил ее руку и, взяв ее за подбородок, приподнял лицо, чтобы Сэлли смотрела ему прямо в глаза.
— Почему ты мне сразу ничего не рассказала об ожерелье? — спросил он ее.
— Мне это казалось Неважным. Она думала, что он станет насмешливо улыбаться, но этого не случилось.
— Тебе это казалось неважным, ибо ты считала, что все равно мне не нравишься?
Он уставился на нее своими темными глазищами, и у нее по телу побежали мурашки. Он нахмурился.
— Ты это хотела сказать мне?
— Да, наверное, ты прав.
Но Сэлли прекрасно понимала, что была еще одна явная причина, чтобы вести себя именно так. Она воспользовалась ситуацией, чтобы держать дистанцию между собой и Джошем. Она просто боялась быть рядом с ним. Она не могла доверять своему сердцу. Потому что она всегда любила его.
— Хотел бы я знать все еще тогда, — вздохнул Джош. — Если бы я все знал про ожерелье, я тогда не поверил бы так легко, что ты замешана в этом мошенничестве с Кливом.
Он отпустил ее, отступил назад и посмотрел ей прямо в глаза.
— Сколько же времени у нас пропало даром!
— «Пропало даром»?
О чем он говорит? У Сэлли бешено заколотилось сердце. Прежняя надежда шевельнулась в ее душе. Нет, нет, этого не может быть. Пустое, подумала Сэлли, а вслух сказала:
— Мы могли бы быть друзьями.
— Да, могли бы быть. — Он продолжал смотреть на нее. — Но потом это уже не имело значения.
Надежда, едва успев родиться, сразу же умерла в ней, и она сказала ровным голосом:
— Конечно нет.
— Это все не имеет никакого значения.
Опять пауза… Джош тяжело дышал и не отрываясь смотрел на Сэлли. Потом он спросил:
— Как ты думаешь, где я был все это время?
Сэлли собиралась ответить что-то» вроде:
«Откуда мне знать», но в этот момент вспомнила, где, по ее мнению, он был. Казалось, ее с силой ударили в солнечное сплетение. Она, нахмурилась и ответила:
— Ты был с Кэрин во Франции.
— Что? С Кэрин? И что я там делал с Кэрин?
— Не знаю… То, что все делают… Я хочу сказать, что если она, твоя подружка…
— Моя кто?
Внезапна Джона схватил Саджи и начал хохотать.
— Ты так решила? В это просто невозможно доверить! — воскликнул он.
— Конечно, я так решила. Почему тебя это удивляет?
— Потому что Кэрии никогда не была моей девушкой. — Он нежно погладил щеку Сэлли. — Ты просто сумасшедшая. Мы с Кэрин просто друзья! И всегда были только друзьями.
Сэлли изумленно смотрела на него. Можно ли верить ему? Она спросила его, с трудом переводя дыхание:
— Так что ты делал все это время? Джош наклонился и поцеловал ее в кончик носа.
— Я занимался тем, что встречался с партнерами и старался организовать дела так, чтобы меньше времени отсутствовать дома.
Он замолчал и снова посмотрел на Сэлли. Теперь он выглядел серьезным и взволнованным.
— Ты не хочешь узнать, почему я этим занимался?
Сэлли кивнула, она все еще не могла прийти в себя от удивления. Оказывается, между ними ничего не было, подумала Сэлли, все еще боясь в это поверить. Впереди опять забрезжила надежда…
Джош не отпускал ее, продолжая все объяснять.
— Я прекрасно понимаю, что жизнь, которую я веду, — безостановочно ношусь из конца в конец по всему свету, — эта жизнь хороша для одинокого мужчины, но не для человека, у которого есть жена… семья. Поэтому я решил исправить это положение…
Он глубоко вздохнул.
— Я не стану тебя торопить. Я понимаю, мне предстоит ухаживать за тобой, чтобы заставить тебя полюбить меня… и я понимаю, что тебе еще нужно время, чтобы оправиться после истории с Кливом. Но я должен сказать тебе все равно. Сэлли, я прошу тебя стать моей женой.
— Твоей женой?!
Сэлли уцепилась за него, чтобы не упасть. Она крепко схватила его за руки.
— Ты можешь пока не думать об этом… Я уже сказал, я не буду торопить тебя…
Он остановился, глаза его потемнели, потому что Сэлли качала головой.
— Нет, Джош, ты ошибаешься.
У Сэлли стало так ясно в голове. Все вокруг казалось ей простым, ярким и чистым. Безграничное счастье переполняло все ее существо.
— Мне не нужно успокаиваться после потери Клива. Он был всего лишь ошибкой. Я никогда не была в него влюблена. Единственный мужчина, которого я люблю, — это ты!
— Это правда?
Его темные глаза, которые только секунду назад были такими потухшими, сейчас сияли и искрились смехом и радостью.
— Я тоже любил тебя всю свою жизнь. Я просто не полностью осознавал это, но окончательно понял тогда, в наш последний вечер в Лондоне, и тогда же решил, что должен жениться на тебе — несмотря на эту записку, которой ты старалась оттолкнуть меня.
Он улыбнулся и снова поцеловал ее в нос.
— Именно эта записка убедила меня, что тебе потребуется время, чтобы прийти в себя после истории с Кливом и всего остального…
— Я написала эту записку совсем не поэтому. — Сэлли улыбнулась и прижалась к нему, крепко обняв его за шею. — Я написала ее, потому что поняла, как сильно я люблю тебя, и думала, что ты связан с Кэрин…
— Нет, мы просто сумасшедшая парочка! Джош засмеялся и поднял ее на руки.
— Давай сбежим куда-нибудь в спокойное местечко, запрем дверь, отключим телефон и проведем там парочку лет, пытаясь рассортировать всю чепуху, которую мы сами создали, а заодно и получше узнаем друг друга.
Он наклонился и поцеловал ее.
