— А я согласен с Дэном, — сказал Майкл Карлоу. — Он прав. Эти два монстра приставлены для того, чтобы охранять бабки. Если они их потеряют, то их все равно пришьют.
— Я ведь хороший стрелок, — сказал Деверс. — Я раню одного, и это даст им повод выйти из игры.
Майкл Карлоу повернулся к Дэну Викца, чтобы узнать его мнение. Эти трое никогда раньше не работали вместе и сегодня встретились в такой операции впервые.
Карлоу и Викца обменялись понимающими взглядами, словно пытаясь заранее оценить Деверса в сложной ситуации, а также взвесить и возможности друг друга. В конце концов, Викца опустил глаза и слегка кивнул головой, как бы говоря: «Ну что ж, пусть попробует, мы всегда сумеем вовремя вмешаться, если будет необходимо». А Карлоу поджал губы и отвернулся, что должно было означать: «Тебе решать, я ведь только водитель, и если возникнут неприятные обстоятельства, я не хочу быть ответственным за это!» И он сказал Стену Деверсу:
— Если ты считаешь, что так будет лучше...
— Во всяком случае, попробуем, — ответил Деверс и повернулся к Дэну Викца: — Тебе решать! Если эти два монстра станут возникать — действуй!
Дэн Викца кивнул.
«Пусть Деверс ранит одного из них в плечо, — подумал он, — а если понадобится, я добью всех троих пулями в голову» — и вслух сказал.
— Согласен.
Эндрю Лефлер, агент меняльной конторы, спокойно спал, ничего плохого не подозревая, когда вдруг, посреди ночи, в дом проникли грабители.
Он проснулся лишь тогда, когда под потолком зажегся свет. Приподняв голову, он увидел у двери двух вооруженных пистолетами типов в черном, с масками на лицах.
Привычным жестом Лефлер стал шарить на ночном столике в поисках очков. Морин тоже проснулась, и он услышал ее приглушенное восклицание, когда она увидела незваных гостей.
Но Морин не закричала, как это сделало бы большинство женщин. Эндрю вспомнил о большом хладнокровии и уме Морин и немного успокоился, но ему было неуютно из-за того, что без очков он плохо видел.
— Спокойно! — твердо сказал один из вошедших. — Будете тихими, умненькими, тогда ничего плохого не произойдет.
Найдя, наконец, свои очки и водрузив их на нос, Лефлер стал рассматривать обоих типов и пришел к убеждению, что это похитители, а не грабители...
«Пусть бы они взяли меня, — подумал он, — только не Морин!»
Незнакомцы стояли по обе стороны двери. Лефлеру показалось, что они избегают находиться рядом с окном.
— Вставайте! — приказал один из них. — Оба! Можете надеть халаты и шлепанцы, этого будет достаточно. Вам больше ничего не надо: на улице очень тепло.
— О! Оба! — подумал Лефлер, а вслух сказал: — Только я, вам ведь не нужна моя жена.
— Не будем терять времени, — настойчиво проговорил тот же парень слегка приглушенным из-за маски голосом. — Если вы вынудите нас тащить вас силой, то пожалеете об этом!
Сохраняя удивительную твердость, Морин сказала:
— Энди, будет лучше сделать то, что они хотят! — и она первой вылезла из кровати.
Голосом, дрожащим больше от ярости, чем от страха, Эндрю резке проговорил:
— Вы заплатите мне за это, вы оба!
Незнакомцы не сочли даже нужным ответить. И это молчание подействовало сильнее, чем резкий ответ.
Лефлер, смущенный и обескураженный, поторопился надеть халат и туфли.
Когда они были готовы, один из парней спокойно сказал:
— Мы погасим свет, но будем освещать вас карманным фонариком, так что вы будете у нас на виду. Не делайте никаких подозрительных движений! Вы должны просто пройти через дом, открыть дверь и выйти на улицу.
Эндрю Лефлер молча взял жену под руку, и они пошли по коридору к гостиной.
Рука Морин сжала его руку.
— Как ты? — спросила она.
— Нормально, — ответил он и успокаивающе похлопал ее по руке. — Я очень огорчен, милая, что все так случилось.
— Не будь идиотом! — она крепче сжала его руку, и он увидел на ее губах улыбку. — Это просто авантюра.
«Авантюра? Вряд ли! — подумал он. — Мне пятьдесят семь лет, Морин сорок пять... Разве мы годимся для авантюр?»
Но Эндрю ничего не возразил. Спокойствие жены помогло и ему относительно спокойно пройти через весь дом и выйти на улицу. Оба парня в черном следовали за ними...
Ник Ринкон жил над баром. Бар назывался просто:
«У Ника». Да и все здание было оформлено на имя Ника Ринкона, хотя на самом деле он не был владельцем.
Нику Ринкону было уже пятьдесят два года. Он был всегда весел, общителен. Ему доставляло удовольствие играть роль владельца бара.
Честно оправдывающий доверие городского синдиката, Ринкон позволил однажды приговорить себя за невольный проступок, дорожное происшествие, в котором был виноват не он, а один из местных боссов. За это Дорожное происшествие он провел пять лет и три месяца в тюрьме, а когда освободился, получил в виде компенсации этот бар.
Бар был хорош! Большой и светлый зал внизу, а наверху — апартаменты. Ринкон пользовался ими, хорошо зарабатывал на жизнь, здорово забавлялся и был весьма Доволен своей судьбой.
Занимался Ник Ринкон и ссудами. Операции эти были очень просты. Можно было занять крупные денежные суммы у Ника или... у людей, которые стояли за ним. Главным здесь было регулярно платить два процента каждый месяц! Один месяц задержки — и к вам тут же приходил мощный парень для беседы... Два месяца задержки — и парни вновь приходили, но уже не для беседы-Ник Ринкон оплачивал услуги «Ночных», и городская полиция как бы опекала его. Потом, кто же может быть таким болваном, что позарится на бабки, принадлежащие таким людям, как Эрни Дюлар и Алан Лозини! Но этот «кто» все же появился. В спальне вдруг зажегся свет, и Ник Ринкон проснулся. Открыв глаза, он увидел двух типов у порога, с пистолетами в руках и с масками на лицах.
— Боже мой! — воскликнул Ник.
Тяжелая рука Анжелы лежала поперек его груди, прижимая к себе, и ему с трудом удалось оттолкнуть ее и выпрямиться. От яркого, внезапного света он часто моргал, непонимающе уставившись на незнакомцев.
— Вставайте, Ник! — приказал один из них. — Вставайте и откройте-ка шкаф!
— Вы что, с ума сошли? — спросил Ник. Спросонья ничего не соображая, он тер свои сощуренные, полузакрытые глаза, стараясь поскорее прийти в себя.
— Что здесь происходит? — с недоумением вопрошал Ник. — Да вы знаете, кому принадлежат эти деньги?
— Нам! Идите, Ник, мы торопимся!
Анжела что-то проворчала во сне и тяжело повернулась на другой бок. Когда она спала, ее и пушками не разбудишь. Ник был даже рад, что жена не проснулась. Иначе бы она разразилась воплями, жалобами и бранью, как сумасшедшая...
Ник осторожно высунул ноги из-под одеяла и опустил их вниз.
— Черт возьми, — проворчал он. — Который же теперь час?
— Ну, шевелитесь же. Ник! Быстро!
Пол был холодным. Сидя на кровати в рубашке и кальсонах, Ник, нахмурив брови, недоуменно смотрел на этих отчаянных парней. Он пытался представить их обтянутые черными чулками лица, припомнить голос, который назвал его по имени.
