— По словам мистера Диллона, вы хотели поговорить о моем отце, — перебила его Делия.
— Совершенно верно. Но сперва мне необходимо уладить вопрос с финансированием. Вы дочь Чарли Бранда, и я доверяю вам так же, как всегда доверял вашему отцу. Я, не задумываясь, открою вам свои карты и без всякой опаски возьму в долю, но язык с трудом шевелится и слова застревают в горле, когда рядом сидит адвокат. Я расскажу вам, а он намотает на ус, и в конце концов мы оба, то есть вы и я, останемся с носом.
— Я выйду, если вы будете настаивать, — вмешался Диллон. — Но если вы предложите мисс Бранд что-то стоящее и она пожелает ссудить вас деньгами на разработку золотоносной жилы, я не только не стану отговаривать ее, но и помогу собрать необходимую сумму. Я ее адвокат, это правда, но я также… словом, мы собираемся пожениться.
— Но это нисколько не улучшает ситуацию, а скорее ухудшает ее, — нахмурился Харли. — Однако я плохо умею блюсти свою выгоду… Если бы умел, то не дошел бы в своем возрасте до такой жизни, что прошу женщину войти со мной в пай. Во всяком случае, я должен это сделать ради Чарли Бранда, а тот койот в здании суда пусть оближется, я и так уже наболтал ему слишком много.
— Вы имеете в виду Бейкера? Окружного прокурора?
— Кого же еще? Он обрабатывал меня вчера, а когда я намекнул ему, что хорошо бы поучаствовать в моем предприятии, он обошелся со мной так, словно перед ним самая последняя вонючая крыса. Я уже сказал ему, что когда пришел в свою лачугу и увидел мертвого Чарли Бранда, то перевернул его и нашел под ним записку на клочке бумаги. Спрятав ее, по обыкновению, под стельку сапога, я погрузил Чарли на лошадь и отвез в Шугабоул, и тут явился Кен Чемберс и начал ругаться и грозить. Вот я и не стал говорить ему про находку, — какой толк! — а решил держать ее у себя до поры до времени. Я бы показал листок Лему Саммису, но он поступил со мной очень невежливо. С тех пор я помалкивал до последнего вторника, когда отдал записку Дану Джексону и он положил ее в свой бумажник и тут же отсчитал мне триста долларов. Я расплатился с некоторыми долгами, а остальные деньги в тот же вечер, как безмозглый идиот, проиграл в рулетку в «Тихой гавани». И я подумал: раз Дан Джексон безо всяких отвалил за бумажку столько денег, то он, возможно, не откажется выложить еще немного, и я отправился к нему и застал вас с револьвером в руке в его кабинете.
Скуинт Харли перевел взгляд на Диллона.
— А вы не очень-то похожи на настоящего адвоката, иначе вы закидали бы меня вопросами.
— Сперва закончите.
— А я уже закончил. То же самое я вчера сообщил Бейкеру. От него и узнал, что записки в бумажнике Джексона не оказалось. Значит, ее забрал убийца, а поскольку он не взял деньги, то, выходит, что застрелил он Джексона из-за этой записки. А отсюда следует: тот, кто убил Чарли Бранда два года назад, ухлопал и Дана Джексона вечером во вторник. Вполне логично. Естественно, Бейкер страсть как хотел знать, о чем говорилось в записке, но я сказал ему, что не знаю, так как не умею читать написанное от руки. Это был листок белой бумаги величиной с мою ладонь, сложенный вдвое, с пятью-шестью словами.
— И вы не могли пересказать ему содержание записки?
— Нет, сэр, не мог.
— И записка исчезла?
— Как пить дать. Застреливший Дана похитил ее из бумажника.
— И вы утверждаете, что обнаружили листок под телом мертвого Чарли Бранда?
— Верно. Когда его перевернул.
— И никто не знает содержания записки?
— Похоже, что так.
— И вы пришли, чтобы рассказать об этом мисс Бранд?
— Вы попали в самую точку. И кроме того, сообщить ей содержание записки, если это ее интересует.
Делия и Тайлер в изумлении уставились на старого золотоискателя, сидевшего в кресле с невозмутимым видом.
— Но вы только что заявили, что не умеете читать рукописные тексты.
— Вы не очень-то внимательно меня слушали.
Это я только сказал Бейкеру, что не смог прочитать записку; учитывая, как он повел себя со мной в ответ на мою просьбу помочь с финансированием моего предприятия.
— Понимаю, — в свою очередь прищурился Диллон, глядя на Харли. — Вам нужны деньги. Если мисс Бранд согласится обеспечить вас всем необходимым для разработки золотоносной жилы, вы скажете ей, о чем говорилось в записке.
— Что-то в этом роде.
— А если подобная записка вообще не существовала? Если вы все нарочно придумали?
— Но я ничего не выдумывал! Я таскал с собой эту бумажку целых два года.
— Ну а как вы поступите в том случае, если мисс Бранд откажется участвовать в вашем предприятии?
— Я окажусь в чертовски неудобном положении, — ответил Харли. — Мне придется все равно сообщить ей содержание записки. Ведь она — дочь Чарли Бранда и должна узнать правду. Но я уверяю вас, известное мне место в Чифордских горах…
— Я согласна войти с ним в долю, — вмешалась Делия. — Я скопила достаточно денег, чтобы…
— Я сам финансирую его, — заявил Диллон, доставая из кармана чековую книжку и ручку. — Итак, Харли, о чем эта записка? Говорите, и я сейчас же выпишу вам чек или, если вы предпочитаете наличные…
— Мне не нужны деньги сию минуту. Только когда мне разрешат покинуть этот проклятый город. — Губы старого золотоискателя вздрагивали от охватившего его нетерпения, руки беспокойно шарили по скатерти. — Значит, вы готовы выдать мне ссуду? Даже до трехсот долларов?
— Разумеется.
— И прибыль пополам?
— В рамках обычных правил.
— Отлично, — согласился Харли, стараясь сдержать волнение. — Хотя, должен признать, вы не очень похожи на адвоката. На листке было написано: «Пума на охоте 450 «У.Д.».
— Пума?! — невольно вырвалось у Делии.
— Подожди минутку, — остановил ее Тай. — Записка написана карандашом или чернилами?
— Черными чернилами.
— Может, ее написал Чарли Бранд? Как вы полагаете?
— О нет! Почерк Чарли я хорошо знаю. Тут буквы крупные, круглые и толстые.
— Фраза написана в одну строчку?
— Нет. В первой строке стояло слово «пума», ниже — «на охоте», еще ниже — «четыреста пятьдесят», а в самом низу — «У.Д.».
— «Четыреста пятьдесят» написано словами или цифрами?
— Цифрами. Четыре, пять и ноль, без всяких черточек или точек между ними. Затем внизу — заглавные буквы: У и Д.
— Тай! — воскликнула Делия. — Уверяю тебя, «пума» — это Уинн Коулс! Она в то время всячески обхаживала отца, пытаясь разузнать побольше о его делах. Он много шутил по этому поводу, когда бывал дома…
— Очень может быть, — кивнул Диллон. — Но возможны и другие объяснения. Конечно, Уинн Коулс всегда не прочь поохотиться за чем-то или кем-то, и «У.Д.» напоминает подпись.
— Но слово «пума», вне всякого сомнения, относится к Уинн Коулс!
— Очень может быть, — повторил Диллон. — Вам, Харли, известен кто-нибудь, чьи имя и фамилия начинаются с этих букв?
— Нет. Думал над этим целых два года.
— Вы уверены, что почерк не Чарли Бранда?
— Так же верно, как дважды два.
— Вы сказали: листок лежал под ним. Как это «под ним»?
