твою жизнь?
— О, папа! — простонала Саманта. — Я знаю, что вы все старались делать мне на благо. Но поверь мне, этот брак был бы ошибкой! Теперь я знаю это. Хорошо, что я вовремя это поняла. По крайней мере не придется пережить ужасную процедуру развода.
Отец внимательно посмотрел на нее.
— Ты сказала: «Теперь я знаю это». Почему теперь? Значит, что-то произошло?
Саманте хотелось закричать. Но вместо этого она засунула руки поглубже в карманы фартука и храбро встретила взгляд отца.
— Ну хорошо, — сказала она срывающимся голосом, хотя изо всех сил старалась говорить твердо. — У меня был роман с другим человеком. — Она подождала, пока до отца дойдет смысл сказанного, и быстро добавила:
— Но все уже прошло. Я больше не буду с ним встречаться.
— Но ты же сказала маме…
— Я солгала. Или, точнее, я не сказала ей всей правды. Сейчас у меня действительно никого нет. — Помолчав, она неловко добавила:
— Что было, то было, и нет ничего.
Отец был потрясен.
— Роман, — тихо проговорил он. — Ох, Сэм!..
— Это еще не конец света! — воскликнула Саманта, чувствуя, что она на грани нервного срыва. — Я же сказала тебе, что с этим покончено, ничего страшного не произошло! — Она надеялась, что это действительно так. Мэтью, наверное, думал, что она принимает таблетки. До тех пор, конечно, пока не обнаружил, что он — ее первый мужчина. Но тогда было уже слишком поздно.
— Это ведь была любовная связь, — слабо запротестовал отец, и Саманта поняла, какой же он наивный, в его-то возрасте.
Отчасти, думала она, это ее вина. Дружба с Полом оградила ее от проблем, с которыми сталкивались ее ровесники, и потому все домашние были настроены слишком благодушно. Но такое безмятежное существование возможно в тиши музея, а не в реальной жизни.
— Прости меня, папа, — сказала она, чувствуя себя виноватой за то, что обрушила на него эту новость. — Я не хотела огорчать тебя.
— Ничего, ничего. — Мистер Максвелл покачал головой. — Ты рассказала об этом Полу?
— Пока нет. — Саманта пожала плечами. — Он… Он еще надеется, что я передумаю. Но он вряд ли будет так же настойчив, когда узнает, что я натворила.
— Ох, Сэм, — вздохнул отец, — я потрясен. Никогда не думал, что ты на такое способна.
— Да, — согласилась Саманта. — Если тебя это хоть немного утешит, я скажу тебе, что и сама не думала, что способна на такое.
Остаток дня не предвещал ничего хорошего. Отец ушел, так и не поев, а Саманта была усталой и подавленной. Она снова чувствовала себя как первоклашка, получившая нагоняй от директора школы. Ей двадцать четыре года, и уже два года у нее собственное дело, но до сих пор она не обрела подлинной самостоятельности. О господи, твердила она себе, с ней не произошло ничего особенного! Почти все ее подруги прошли через это еще в школе!
Но подруги тогда не были обручены, — возразила она себе. И уж если ей так хотелось расправить крылья, почему она не выбрала для этой цели кого-нибудь другого. Скажем, человека, которого она могла бы по крайней мере уважать? Мэтью Патнем бессовестный лгун. В нем нет ни грамма порядочности. О чем он думал, когда соблазнил ее и тут же бросился к своей Мелиссе? Она надеялась, что та, другая, пошлет его к черту. Он это заслужил. Заслужил хотя бы за то, как он обошелся с ней, Самантой.
Заслужил ли? Саманта вздохнула. По правде говоря, себя она осуждала не меньше. И особенно ее удручало то, что если бы Мэтью не бросил ее так откровенно, она продолжала бы встречаться с ним до тех пор, пока бы ему не наскучила. Сознавать это было так унизительно! Саманта знала, что он еще хочет ее — особенно после тех незабываемых часов, которые они провели в ее постели. Когда его мать заявила, что он уехал в Лондон к Мелиссе, она сначала не поверила и подумала, что миссис Патнем все выдумала. Поэтому она и заставила себя остаться на ужин. Но это оказалось правдой. В этом она убедилась за ужином, ловя на себе взгляды членов его семьи — сочувственные или злорадные. А старик Аполлониус только подтвердил ее подозрения. Она совсем не знала Мэтью.
Во всяком случае, теперь к ней вернулся рассудок, успокаивала себя Саманта чуть позже, когда Дебби уже ушла, чтобы успеть на автобус, и она осталась наедине со своими мыслями. Хорошо, что она быстро раскусила Мэтью и ей не пришлось потратить недели, а может быть и месяцы на то, чтобы понять, что он — человек, на которого нельзя положиться. Он причинил ей боль, но она с ней справится. А пока прошло слишком мало времени, чтобы успокоиться.
Саманта уже собиралась идти домой, когда раздался стук в дверь.
— Закрыто! — крикнула она, подхватив сумку и ключи от конторы и пробираясь между столиками к выходу. Напоследок она поправила жалюзи и открыла дверь.
Понедельник — день тяжелый, и не было ничего удивительного в том, что кто-то из клиентов захотел, чтобы его обслужили после закрытия. Наверное, кто-то из мелких торговцев с рынка не прочь выпить чашку чая с булочкой, перед тем, как уехать домой.
— Сожалею, но мы…
Перед ней стоял Мэтью. Куда только подевался ее практический ум и здравый смысл. У Саманты подкосились ноги.
— Можно мне войти? — спросил он, почему-то впившись взглядом в ее губы, и Саманта судорожно вздохнула. Она ожидала увидеть кого угодно, только не его, и теперь не могла прийти в себя.
— Нет, нельзя, — сказала она наконец. — Я уже ухожу, — добавила она, как будто это имело отношение к делу. Мэтью загородил ей дорогу.
— Пожалуйста, пропусти меня.
Он не двинулся с места и к тому же уперся одной рукой в косяк. Заняв эту ключевую позицию, он смотрел на нее сверху вниз, и Саманта пожалела, что открыла дверь.
— Мне нужно поговорить с тобой, Сэм, — сказал он, и хотя Саманта не сомневалась, что для него это всего лишь продолжение игры, она не могла не заметить, что в его воспаленных глазах нет и намека на насмешку. Напротив, они были грустны и смотрели на нее выжидательно. Он так пристально разглядывал ее лицо и фигуру, что, будь на его месте кто-то другой, она бы расценила это как наглость. Но сейчас она так волновалась, что ей было не до того.
— Я думаю, что нам не о чем говорить, — вызывающе произнесла она, лихорадочно соображая, как бы проскользнуть мимо него. — Послушай, ведь мы уже все обсудили, но это ничего не изменяло. У нас с тобой нет ничего общего. Я была дурой, когда согласилась поехать на Дельфос, но теперь я постараюсь выкинуть эту прогулку из головы.
— Ты сама знаешь, что это не правда. — Его голос звучал резко. Мэтью выглянул на улицу, чтобы удостовериться, что их препирательство не привлекло внимания прохожих на Хай-стрит. Потом неожиданно убрал руку с косяка и буквально втолкнул Саманту в пустое кафе, закрыв плечом дверь за собой.
— Ну а теперь, — сказал он, расстегивая кожаную куртку, из-под которой виднелась темно-зеленая шелковая рубашка с открытым воротом, — давай без глупостей, хорошо? У меня к тебе вопрос. Я хочу знать, почему ты от меня сбежала?
— Я сбежала от тебя?! — Саманта задохнулась от возмущения, но от его наглости у нее неожиданно появились силы. — Прости, но у меня сложилось впечатление, что это ты меня бросил. Кстати, как поживает мисс Мейнверинг? Не сомневаюсь, что ей стало гораздо лучше после того, как она тебя увидела.
Мэтью стиснул зубы.
— Ну, хорошо. Наверное, я это заслужил. Я уехал, не повидавшись с тобой, но ведь Каролина все тебе объяснила, не так ли? Звонила мать Мелиссы, сама она была в невменяемом состоянии. Думаю, положение показалось ей более серьезным, чем было на самом деле. Она обрисовала его так, что я даже не стал задавать вопросы, а просто схватил Спиро, мы полетели на вертолете в аэропорт, и первым же рейсом я вылетел в Лондон.
Саманта старалась не показать, что ее задевает трогательная забота Мэтью о Мелиссе, но с каждым
