— Я не успела ничего сказать.
— Сказала. Там на улице, когда мы вышли из магазина. Повтори, Кейтлин, иначе мне будет казаться, что я сплю.
— То, что я люблю тебя? Это не сон, Флинн.
— Чудо произошло, а я уже почти потерял надежду. Собирался лететь на ранчо и сказать, что не принимаю твоего отказа. И вот ты здесь. Ты на самом деле любишь меня, моя дорогая?
Дорогая… Слово божественной музыкой проникло в душу Кейтлин.
— На самом деле. А ты, Флинн… Вчера ты сказал…
— Что я тебя люблю! И до невозможности сильно. Не представляю жизни без тебя, несмотря на мои злые слова, сказанные накануне. Вот почему я хотел лететь к тебе.
— Мы могли разминуться.
— Но я остался бы на ранчо до твоего возвращения. Господи, Кейтлин, мне не верится, что ты меня любишь, что мы будем жить вместе. Правда? Почему ты не отвечаешь, любовь моя?
— Флинн…
— Я не позволю тебе прогнать меня.
— Я не об этом. Прежде чем мы станем строить планы на будущее, поговорим о прошлом.
— О прошлом?
— О закладной и твоей навязчивой идее стать владельцем ранчо. Я многого не понимаю.
Они сели, и Флинн спросил:
— С чего начинать?
— С твоего обещания.
Он задумался, потом сказал:
— Я пообещал тебе и себе, что вернусь на ранчо через пять лет. Таков был мой первоначальный план. Теперь я об этом сожалею, но дело обстояло именно так.
— Ты хотел заполучить не только ранчо, но и меня в придачу.
— Да. Но это пришло мне в голову позже.
— Ты решил это не из-за любви ко мне.
— Правильно. Любовь тогда не играла никакой роли.
— Ты намеревался завладеть ранчо любой ценой… даже лишив меня права на его выкуп, — с болью сказала Кейтлин.
— Я предложил купить у тебя ранчо.
— А я отказалась.
— Моя неуступчивая и несгибаемая Кейтлин. — Флинн ласково сжал ей руку. — Мне казалось, что я все предусмотрел, но… я снова влюбился в тебя. Возможно, не переставал тебя любить, и, наверное, поэтому мой брак с Элизой был обречен на неудачу. Я сопротивлялся любви к тебе.
— Ты был так надменен и так враждебно настроен, когда в первый раз появился на ранчо…
— Мне не следовало тогда говорить тебе колкости, — сокрушенно признался он.
— Ты сказал, что не хотел поддаваться любви ко мне. Когда же все изменилось?
— Да почти сразу. Ты оказалась другой, не похожей на прежнюю Кейтлин: худенькая, измученная, беззащитная. И стена, которую я воздвиг в своей душе, начала рушиться. Чем чаще я тебя видел, тем больше любил. Мне хотелось заботиться о тебе, беречь от невзгод. Но ты была такой независимой и самостоятельной…
— Мои дела того требовали, Флинн. Я находилась в отчаянном положении, и мне, вероятно, не удалось бы сохранить ранчо, но тут ты придумал оплату в виде услуг. Черные глаза Флинна весело сверкнули.
— Задумка была несколько иной.
Она удивленно посмотрела на него.
— Не догадываешься, любовь моя? Я придумал эти услуги, чтобы мы могли вместе проводить время.
— Господи! А я и не сообразила.
— Нам ведь было хорошо вместе?
— Да. Мы веселились, когда покупали тебе одежду.
— И когда покупали зеленое платье.
— Которое предназначалось другой женщине.
— Ее не существовало, дорогая. Платье покупалось для тебя. И ожерелье — тоже.
— Но ты сказал, что идешь на банкет с дамой.
Флинн засмеялся.
— Я не сообщил тебе ее имя, а ты решила, что это другая женщина. Мне хотелось, чтобы ты ревновала.
— Я ревновала, — призналась Кейтлин, — и ненавидела эту женщину, но… платье и ожерелье носила с удовольствием. Даже забыла, что они не мои.
— А потрясающая ночь после банкета? Наша близость стала для меня блаженством.
— И для меня, — тихо сказала Кейтлин.
— Но потом ты вдруг рассердилась. Почему?
— Когда ты сказал, что позволишь мне больше не платить, я подумала, что ты собираешься использовать меня в своих интересах.
— Использовать? Кейтлин, любимая, этого не было ни разу. Я намеревался снова просить тебя выйти за меня замуж и на этот раз добиться твоего согласия, но… ты выдворила меня из комнаты.
— Откуда я могла знать! — воскликнула изумленная Кейтлин.
— Ты была в такой ярости, что мне пришлось изменить тактику. Что ты подумала, дорогая, когда я предложил тебе упаковать чемодан и уехать со мной на две недели? Наверняка что я снова хочу использовать тебя.
— Конечно, — сказала Кейтлин.
— Но я-то ведь уже предлагал тебе замужество.
— Ты и не представляешь, как заманчиво было твое предложение, любимый. Кейтлин впервые назвала так Флинна и ощутила от этого огромное удовольствие. — Но согласиться на брак, когда я считала, что ты презираешь меня… Я не могла это сделать.
— И сказала «нет». Теперь наконец я понял, в чем было дело.
— Но мы не обо всем переговорили, — заметила Кейтлин. — Я, например, не знаю, почему ты покинул ранчо пять лет назад.
Выражение лица Флинна сделалось отстраненным.
— Ты долго об этом не спрашивала.
— Я давно хотела спросить, но… только сейчас набралась смелости. У меня была вечеринка, а на следующее утро ты уехал. Почему?
— А как ты сама думаешь — почему?
Вопрос взволновал Кейтлин. Наступило напряженное молчание. Ей не хотелось говорить о том давнем вечере, но выбора не было, и она рассказала ему все, а в конце добавила:
— Ты унизил меня, Флинн. И я не могу понять почему.
— Но, может быть, все-таки была причина? — Голос его звучал настороженно.
— Могу представить себе лишь одну: я не разрешила тебе заняться со мной любовью, а ты отверг меня, посчитав бессердечной.
— Ничего подобного, Кейтлин. — Флинн запустил ладони в волосы. — Кажется, порарассказать о том, что произошло тем вечером.
— Все было по-другому?
— Ты сама сделаешь выводы после моего рассказа. Ты знаешь, что я отправился перегонять скот?
— Конечно. И ни словом не обмолвился об этом. Вот тогда я и заподозрила, что ты отверг меня.
— Я не успел тебе сообщить, — мрачно сказал он. — Распоряжение было дано мне за десять минут до отъезда.
— Но это странно.
— Нет. Твои родители знали, что я был в доме с тобой, Кейтлин. В тот день, когда ты оцарапала
