Разобравшись в её намерениях, он хотел остановить её раньше, чем она поставит и себя, и его в неловкое положение.
– Мне известно, что Том сейчас работает на Гарриет Олдерсон, – заговорил он. – И я знаю, что его долго не было в городе, после возвращения я его не видел. И даже не слышал, что он вернулся, так что ничего не знаю о фотокопиях…
Вновь почувствовав чарующую силу взгляда Риты, он запнулся.
– Но если вы правы, – продолжал, собравшись с силами, – и Брейди действительно придет ко мне с подобным предложением, то учитывая, что в городе хватает частных фотоателье, сделает это потому, что мы старые друзья и он может на меня положиться.
– Естественно!
– Полагаю, упомянутые вами бумаги-конфиденциального свойства?
– Ну… очевидно.
– Но если Гарриет Олдерсон ему платит, то имеет права на его отчеты. Почему бы вам не поговорить для начала с Брейди?
– Я собиралась… потом, но подумала, имей я заранее хотя бы общее представление…
Она не закончила, плечи поникли, руки упали на колени. Уогда заговорила снова, голос звучал тихо и виновато.
– Вы правы, мне не следовало сюда приходить. Видимо, я плохо разбираюсь во многих вещах. Я действовала под влиянием глупого порыва, даже не подумав как следует…
– Это часто случается!
– Поверьте, я просто не подумала, что рассказывая мне о содержании этих бумаг, вы подвели бы своего друга. Ну что, забудем об этом?
Выпрямившись, она нажала на стартер.
– Можно сделать вид, что меня здесь не было?
Улыбка у неё не получилась, но глаза смотрели дружелюбно.
– Вы не изменили отношения ко мне?
– Нет, конечно.
– Я рада.
Положила руку на его колено.
– И не думайте, что я забыла, сколько вы для меня сделали… после аварии… Спасибо, Кент.
– За что? – спросил он, протягивая руку к дверце.
– За то, что вы не позволили мне ничего испортить.
Он вылез из машины. Рита рванула с места, едва не протаранив стоявшую впереди машину. Мердок следил, как она влилась в общий поток машин, худое лицо его хмурилось, темные глаза смотрели задумчиво.
Несколько минут он не трогался с места. Для этого времени года было холодно, небо затянули тучи; ветер, налетавший порывами с Джолнес Бенк, пах дождем. Позабыв про суматоху дня, Кент думал о молодой женщине и странной её просьбе, пока наконец не сообразил, что попусту теряет время. Тихо выругавшись, он торопливо пересек улицу.
Глава 2.
Фотостудия«Курьера», не знавшая отдыха ни утром, ни вечером, состояла из ряда комнат, соединенных темноватым коридором, тянувшимся от приемной до фотолаборатории, сворачивая ещё и к четырем крохотным каморкам, где печатали снимки.
В одном углу приемной была сооружена перегородка из дерева и стекла, отделявшая закуток, служивший Мердоку кабинетом. Там едва хватало места для письменного стола с креслом и стула для посетителей. Угол был занят стеллажом для бумаг, и поскольку в комнате больше не оставалось ни сантиметра свободного пола, все остальное громоздилось вверх к потолку. К стене прилепился радиоприемник, на его крышке-табло, фиксировавшее, какие машины редакции где находятся.
Когда вошел Мердок, в приемной был всего один человек-фотограф Клайм, который ещё в четыре часа сменился. Клайм всегда гонялся за сверхурочными, вот и теперь он встретил Мердока вопросом, нет ли срочной работы. Тот обещал посмотреть.
Судя по табло, три машины были на заданиях, в журнале тоже не было ничего чрезвычайного. Так он и сказал Клайму, скинув пиджак и протискиваясь в кресло. Еще не успев как следует устроиться, заметил какое-то движение сбоку, и обернувшись увидел Тома Брейди, загородившего всю дверь, с портфелем под мышкой. Радость Мердока была неподдельной.
– Эй! – он весело улыбнулся, – заходи, садись, если сумеешь. Где ты пропадал, бродяга?
Навалившись всем телом на косяк, Брейди сбил шляпу на затылок. Краснощекий здоровяк с седой шевелюрой выглядел ниже своего роста из-за широченных плеч и бычьей шеи; из-под нависших густых бровей взирали черные глаза, изъяснялся он в ворчливогрубоватой манере. Полтора года назад он ушел в отставку после 38 лет службы в полиции, в криминальном отделе. И открыл свое собственное частное детективное бюро со штатом в одиннадцать человек.
Сейчас он улыбался во весь рост, явно весьма довольный собой.
– Путешествовал, сынок, путешествовал. Спросишь, где?
– Считай, что уже спросил.
