— Этот человек — чудовище, — сказал Престимион. — Я мог бы понять, если бы он восстал из чистой жадности, из открытой жажды власти. Но он и так уже правит целым континентом; его богатство превосходит всякое воображение. Им ничто не движет, кроме беспричинной ненависти, Вараиль. Он без всяких оснований источает внутренний яд, которым пропитаны все его поступки. И он вынуждает нас отвечать на ненависть ненавистью. Еще не прошло и двух лет со времени окончания гражданской войны, и мы все еще страдаем от ее последствий, а он уже готовит новую войну! Что, кроме ненависти, можно чувствовать к такому человеку? Я уничтожу его, клянусь, Вараиль, если мне еще когда-нибудь представится такая возможность!
Его всего трясло от гнева. Вараиль налила ему вина, сладкого золотистого вина из Дюлорна, и сжимала кончиками пальцев его виски, пока он немного не успокоился.
— Значит, ты отправишься в Стойен, да? Чтобы воевать с ним? — спросила она.
Престимион кивнул головой.
— Акбалик послал копии этих сообщений Септаху Мелайну в Замок. Не сомневаюсь, что они с Гиялорисом уже собирают армию, чтобы отправиться на юг.
В любом случае, я сегодня же пошлю им приказ.
В его голове уже вырисовывалась стратегия.
— Одна армия будет наступать с северо-запада, со стороны города Стойен, двигаясь по диагонали через полуостров, а вторая на юг через Кетерон, Арвианду и Каджит-Кабулон к Аруачозианскому побережью по тому маршруту, что и мы в прошлом году, и потом на запад из Сиппульгара в провинцию Стойен. Да-да. Зажать его с двух сторон одновременно. А потом…
Раздался стук в дверь.
— Открыть? — спросила Вараиль.
— Кто бы это мог быть? Да, открой.
— А я, тем временем, — продолжал Престимион, — поплыву в город Стойен как можно быстрее и встречусь там с Акбаликом, присоединюсь к войскам, выступающим в… Да?
Вараиль уже подошла к двери. Там стояла иерарх с посланием в руке.
— Что там?
Может быть, новое послание от Акбалика? Престимион сломал печать и быстро побежал его.
— Что-нибудь важное? — спросила Вараиль.
— Я не знаю. Твой юный друг Деккерет здесь. Он совершил спешное путешествие из Замка в Алаизор, а потом из Алаизора до острова на борту одного из курьерских почтовых судов. Он попросил особого разрешения подняться сюда к тебе, и Хозяйка дала его. Сейчас он на полпути ко Второму утесу. Его ожидают здесь к концу дня.
— Ты его ждал?
— Вовсе нет. Не имею ни малейшего представления, зачем он приехал. Он здесь пишет, что должен немедленно встретиться со мной, но не объясняет почему.
Почему-то мне кажется, что новость, ради которой он проделал путешествие через полпланеты с такой быстротой, не сулит мне никакой радости.
Лицо Деккерета, еще недавно такое открытое и юное, теперь стало суровым, а манеры — более сдержанными и спокойными. Со времени первой встречи с ним Престимиона в Норморке Деккерет без конца путешествовал по всей планете, и теперь, хотя вид у него был неважный, измученный лихорадочно поспешным переездом, когда он вошел к Престимиону и приветствовал его, от него веяло силой и целеустремленностью.
— Я привез вам привет от Верховного канцлера Септаха Мелайна и от Великого адмирала Гиялориса, милорд, — так он начал разговор. — Они просили меня сказать вам, что получили сведения от Акбалика из города Стойен насчет Дантирии Самбайла и что они начали подготовку к военным действиям и ждут ваших прямых указаний.
— Хорошо. Я ничего иного и не ожидал.
— Значит, вам тоже известно местонахождение прокуратора?
— Известие от Акбалика пришло ко мне только сегодня утром. Я готовлю приказ, чтобы отправить его в Замок.
— События развиваются дальше, ваша светлость.
Барджазиды сбежали и сейчас направляются к Стоейнзару, чтобы предложить свои услуги Дантирии Самбайлу. Они взяли с собой устройство для управления мыслями.
— Что? Но они были в подземелье! Неужели это место так похоже на сито, что любой может выйти из него, всего лишь шевельнув пальцем? Любой, кроме меня, по-видимому, — про себя добавил Престимион, вспомнив собственное нелегкое заключение.
— Их некоторое время назад выпустили из подземелья, милорд. Они жили как свободные люди в северном крыле Замка.
— Как это случилось?
— Ну, милорд, очевидно, это произошло так…
Престимион слушал рассказ Деккерета, и его все больше охватывало изумление и отчаяние.
Маленький человечек с бегающими глазами, Венгенар Барджазид, в дни, предшествующие гражданской войне, жил в Замке и служил герцогу Свору. Во время своего заключения в туннелях Сангамора он каким-то образом установил контакт с другим соратником покойного герцога, который изготовил поддельные документы, приказывающие освободить Барджазида и его сына из туннелей Сангамора и перевести в скромные комнаты в одном из жилых секторов Замка.
По-видимому, целесообразность такого перевода ни у кого не вызвала сомнений. Барджазиды без труда вышли из туннелей. Месяц или больше они жили тихо в своих новых комнатах, не привлекая к себе внимания. А в один прекрасный день обнаружилось, что они ухитрились не только подготовить побег (в прекрасном экипаже, который доставит их, куда они пожелают), но даже захватили с собой весь набор устройств для управления мыслями и моделей, отнятых старшим Барджазидом у вруунского мага Талнапа Зелифора в то время, когда он, Барджазид, сопровождал мага в ссылку на Сувраэль.
Престимион провел рукой по лицу и выругался себе под нос.
— И они поехали к Дантирии Самбайлу? Откуда это может быть известно? Они оставили в своей комнате объяснительную записку?
— Нет, милорд. Конечно, нет, — Деккерет выдавил из себя мрачную ухмылку. — Но после их исчезновения провели расследование и разоблачили их сообщника, и его светлость принц Навигорн подверг этого человека допросу с пристрастием. С очень большим пристрастием, милорд. Принца Навигорна все это происшествие крайне расстроило.
— Могу себе представить, — сухо ответил Престимион.
— И из этого допроса узнали, милорд, что этот сообщник — его звали Мортейл Дикаан, милорд…
— Звали?
— К несчастью, он не выдержал допроса, — ответил Деккерет.
— Вот как!
— Этот сообщник, ваша светлость, завладел одним из волшебных устройств из хранилища. Он принес его Барджазиду в туннели Сангамора. А Барджазид использовал его для того, чтобы заставить всех поверить в подлинность предъявляемых им бумаг. Тем же способом он приказал предоставить в его распоряжение один из экипажей Замка, когда был готов отправиться на юг.
— Значит, это его устройство, — похоронным тоном спросил Престимион, — обладает абсолютно неотразимой силой? И оно делает любого, кто его носит, способным заставить всех встречных выполнять его приказания?
— Не совсем так, милорд. Но оно необычайно мощное. Я сам ощутил его силу, милорд, в Сувраэле, в месте под названием пустыня Похищенных Снов. Ее так назвали потому, что там скрывался Барджазид, он проникал в мозг путешественников и менял их мысленное восприятие таким образом, что они уже не могли отличить истину от обмана, иллюзию от реальности.
Я все это объяснил леди Вараиль, милорд. Рассказал ей, как на собственном опыте испытал воздействие этого устройства, путешествуя по пустыне с Барджазидом, и объяснил его потенциальную опасность.
— Это правда, Престимион. Ты должен помнить, я пыталась рассказать тебе эту историю в тот день,
