Повернуться лицом к залу.
Сесть.
Вот и все, что нужно было сделать. Подняться наверх и сесть. Он положил руки на гладкие, как атлас, подлокотники и вгляделся через полутемный зал в висевший на противоположной стене гобелен, на котором лорд Стиамот принимал капитуляцию метаморфов.
— Стиамот! — вслух произнес он. Голос оказался, как обычно, звучным и отозвался в пустом зале гулким эхом. — Дизимаул! Крифон! — Великие древние коронали.
Затем он медленно, с наслаждением произнес имя своего отца, звучанию которого великолепная акустика зала придала особую величественность:
— Конфалюм. Кон-фа-люм! — А потом громко, в унисон с разносящимся эхом провозгласил: — Корсибар! Лорд Корсибар, корональ Маджипура!
— Да здравствует лорд Корсибар! — послышалось откуда-то слева, из тени.
Этот голос так поразил Корсибара, что тот с трудом сдержал порыв немедленно сбежать с трона вниз, Он почувствовал, что его щеки зарделись от стыда за то, что он пойман за таким ребяческим самовосхвалением. Но он остался на месте и, скосив глаза, посмотрел в угол, откуда донесся голос.
— Кто здесь? Тизмет? Это ты?
— Я видела, куда ты пошел, и последовала за тобой. — Она вышла на открытое место. — Примеряешься к новому положению? И как ты себя чувствуешь?
— Странно. Очень странно. Но вполне приемлемо.
— Да. Я именно так и представляла себе это ощущение. А теперь встань и позволь мне тоже попробовать.
— Знаешь, я не могу… — замялся Корсибар. — Ведь этот трон — священное место, Тизмет!
— Да. Ты прав. Сядь попрямее, Корсибар. У тебя правое плечо ниже левого. Так лучше. Теперь ты король и должен сидеть прямо. Величие следует демонстрировать должным образом. Ты знаешь, однажды ночью, еще когда мы были в Лабиринте, я видела сон, в котором я, словно сомнамбула, пришла в тронный зал и увидела там тебя. Ты точно так же, как и сейчас, сидел на троне; везде было темно, и один ты освещен.
— Неужели? — без особого интереса протянул Корсибар. Тизмет постоянно видела во сне всякую всячину.
— Да. Только в моем сне было настолько темно, что я сначала не узнала тебя. Я стояла здесь, на том же самом месте, где и сейчас. Но в зале был и второй трон, похожий на первый, как близнец, Корсибар. Он стоял позади меня, возле той стены, где висит гобелен Стиамота. Я сделала перед тобой знак Горящей Звезды, а ты указал мне на второй трон, сказал, что это мое место, и спросил меня, почему я не иду туда. Я села на второй трон, сразу же с потолка хлынул яркий свет, и я увидела, что напротив меня, на этом самом троне, сидишь ты в короне короналя. Именно тогда я впервые поняла, что ты должен стать короналем.
— Воистину пророческий сон.
— Да. Но ведь там был второй трон, Корсибар, трон для меня! Ну, разве это не интересная подробность?
— Да, в снах мы порой видим странные вещи, — довольно бесцеремонно ответил Корсибар. Он еще раз погладил подлокотники. — Я никогда не мечтал о таком, сестра. Не осмеливался! Но как хорошо я чувствую себя, сидя здесь. Корональ! Корональ лорд Корсибар! Ты только представь себе!
— Дай мне попробовать это самой, Корсибар.
— Это невозможно. Это было бы кощунством.
— А ведь во сне я видела второй трон, и ты сам велел мне сесть на него!
— Да, в твоем сне, — отозвался Корсибар.
2
— Значит, вы все-таки собираетесь отправиться туда, Престимион? — спросил Свор, указывая пальцем на затейливо оформленное приглашение, которое доставил граф Ирам. — На самом деле решили так поступить?
— У меня нет выбора, — ответил Престимион. Они собрались вчетвером на заднем дворе замка Малдемар сразу после отъезда посланца Корсибара и уже два часа стреляли из луков по мишеням.
— Корональ Маджипура приглашает принца Малдемарского посетить празднества в Замке, — сказал Септах Мелайн. — Забудьте о том, что это за корональ, забудьте, о каком принце идет речь. Отказ от такого приглашения при любых условиях был бы непростительной грубостью. Ну, а в нынешнем положении это явилось бы форменным объявлением войны.
— А что, разве война еще не началась? — спросил Гиялорис. — Разве вооруженные люди не прогнали нас от ворот Замка, когда мы мирно намеревались войти туда?
— Это было до того, как Корсибар обосновался там, — ответил Престимион. — Тогда он не был уверен ни в себе, ни в наших намерениях. А теперь он уверенно контролирует ситуацию и приглашает принцев Горы нанести ему визит. Я должен ехать.
— И преклонить перед ним колено? — воскликнул Гиялорис. — Это же оскорбление, принц!
— Да, это оскорбление. Но оно не больше чем бегство из Лабиринта, которое мы вынуждены были предпринять, в то время, как все остальные сопровождали нового короналя в его триумфальном шествии по Глэйдж. — Престимион, хмуро улыбнувшись, несколько раз поддернул пальцем тетиву своего лука. — Трон достался Корсибару. Вот это настоящее оскорбление. А все остальное лишь довески, как побрякушки- амулеты, надетые на цепь.
— Как вы, конечно, знаете, Престимион, — сказал Свор, — у меня есть некоторый навык в геомантике. Я постарался выяснить, что нас ждет во время того приключения, которое вы предлагаете устроить. Не желаете узнать о результатах?
— Что ж, послушаем. Вряд ли эта информация может повредить нам.
Свор улыбнулся, изобразив бесконечное терпение.
— Как вам будет угодно. Руны говорят, что, если мы сейчас отправимся в Замок, нам грозит опасность.
— Грозит опасность! — передразнил его Септах Мелайн, залившись нервным смехом. — Четыре человека отправляются в Замок, где их ждет целая армия врагов, и вам требуется магия, чтобы догадаться об опасности этой поездки! Ах, Свор, Свор, какой же вы остроглазый провидец! Но, думаю, мы можем рискнуть встретиться с этой опасностью.
— А что, если он без лишних слов схватит нас и отрубит головы? — осведомился Свор.
— Вообще-то так не делается, — ответил Престимион. — Но даже если бы нечто подобное и случалось когда-нибудь, Корсибар не из тех людей, которые могут решиться на это. А что на этот счет говорит магия? Вам не было откровения, что мы лишимся голов?
— Определенно это не читалось. Лишь указание на великую опасность.
— Нам уже известно об этом, — сказал Престимион. — Но будь что будет: я должен ехать, Свор. Септах Мелайн сказал, что будет сопровождать меня; надеюсь, что вы и Гиялорис тоже поедете, невзирая на дурное расположение рун. Да, эта поездка в Замок может оказаться путем к гибели, но я считаю, что все обойдется. Игнорировать приглашение — это действительно открытый вызов, ну а для нас еще не настало время идти на прямой конфликт с Корсибаром.
— Бросьте ему вызов, Престимион, — сказал Гиялорис, — бросьте ему прямой вызов, и хватит вилять! Прокуратор обещает вам войска. Давайте уедем отсюда, укрепимся где-нибудь в безопасной части Алханроэля, на равнине у Триккальских гор или еще дальше, на Алаизорском побережье, если там будет лучше, вызовем туда армию Дантирии Самбайла, двинемся на Замок, захватим его и покончим со всем этим.
— Как все просто! — рассмеялся Престимион. — Нет, Гиялорис. Я не стану ввергать этот мир в войну, пока имеется хоть малейшая возможность ее избежать. Новая власть незаконна и падет под тяжестью собственных неудач. Нужно дать Корсибару достаточно длинную веревку, и пусть он сам завяжет на ней петлю и накинет себе на шею. Я долго дожидался своей очереди взойти на трон и готов подождать еще некоторое время, но не стану развязывать войну, в которой победители потеряют не меньше, чем побежденные.
— Если вы приняли окончательное решение, — вдруг оживленно сказал Свор, сверкая глазами, — то я
