— Это я к тебе не лоялен? Уж так лоялен — лояльней некуда! — возмутился Сноппи. — Я просто стараюсь, как могу, отвести от нас беду. Почему ты меня не слушаешь?
— Да слушаю я тебя, слушаю… Слушаю без конца.
— Слушаешь, может быть, да не слышишь. Ты просто спятил от своих мечтаний о славе. Здравый смысл тебе уже недоступен. А теперь ты размышляешь о том, как тебе использовать этих пришельцев с наибольшей выгодой для себя. И не говори, пожалуйста, что это не так!
— На их воспроизведение уйдёт много времени, — сказал Смоки задумчиво. — Интересно, нельзя ли найти более быстрый метод?
— Да, это скоро не получится, — подтвердил Сноппи. — Слишком много фактов придётся учесть.
— Я подумывал, не использовать ли оригиналы, — сказал Смоки, — и не ждать воспроизведения. Но это может оказаться небезопасно. Другие, эти, похожие на кубики, — я про них ничего не знаю, но люди — существа чувствительные. А ведь за все то время, что Декер у нас, только эти двое и появились. И все-таки я чувствую сильное искушение…
— Ты рассчитываешь на то, что они идентичны Декеру? Не стоит, честное слово. Это большой риск. Индивидуумы внутри одного вида могут иметь большие различия, и потом, Декера мы подвергли солидной ревизии.
— Советуешь не торопиться?
— Конечно советую.
— Ты вечно советуешь мне быть осторожнее, не рисковать. До чего мне надоела твоя предусмотрительность, если бы ты знал!
— Это ты как хочешь, — прошипел Сноппи. — Просто я привык немножко вперёд заглядывать. Посуди сам, разве можешь ты быть уверен, что эти двое похожи на Декера? У них могут оказаться совершенно разные темпераменты, и уровень интеллекта ещё неизвестно какой. По одному индивидууму трудно судить, что за птица — человек. Декер, на счастье, оказался существом, способным к сотрудничеству. С ним можно договориться. А эти двое могут такими не оказаться.
— Ладно, — буркнул Смоки, — подождём, поглядим. Уговорил.
«Шмяк! Шмяк! Шмяк!» — скакал Попрыгунчик.
Глава 56
— Ох, не знаю, не знаю… — с сомнением проговорила Джилл и покачала головой. — Этот Декер…
Теннисон прижал палец к губам. Джилл оглядела комнату. Никого и ничего. После ухода Декера они были в полном одиночестве.
— Вот интересно, где Шептуна носит? — спросил Теннисон. — Не похоже на него — совсем нас бросил.
— Может быть, он отыскал своих родственников, — предположила Джилл. — Декер же сказал, что тут есть пыльники. Наверное, болтает с ними. Они ведь так давно не виделись.
— Мне бы хотелось, чтобы он вернулся поскорее, — признался Теннисон. — Мне надо кое о чем спросить его.
— Значит, и ты чувствуешь что-то такое…
— Да, Джилл, чувствую.
Они сели рядышком на диван. Комната как комната, ковёр как ковёр. Картины на стенах даже казались знакомыми. Если бы мысленно перенести эту комнату в Ватикан, то и там в ней все было бы на месте. Но все-таки было тут что-то чужеродное, пугающее, неприятное.
Теннисон протянул руку, и Джилл взяла его ладонь в свои. Они сидели рядом, держась за руки, словно двое маленьких детей, одинокие, неуверенные в себе, беззащитные перед лицом угрозы, таящейся в уголках чужого пустого дома с привидениями.
Джилл хотела что-то сказать, но Теннисон крепко сжал её руку. Она сглотнула комок в горле и промолчала. И прошептала мгновение спустя:
— Джейсон, Шептун вернулся. Он снова с нами.
— Шептун! — позвал Теннисон.
— Я здесь, — ответил Шептун. — Простите, что покинул вас. Но я нашёл пыльников. Здесь есть пыльники, представляете?
— Иди к нам, Шептун, — позвала Джилл. — Иди скорее. Давай поговорим втроём.
Шептун послушался. Скоро Джилл и Джейсон почувствовали его присутствие в сознании.
— Понимаешь, — начала Джилл, — нам кажется, что тут что-то не так. Декер не тот. Не такой.
— Я не был уверен, что ты это заметила, — сказал Теннисон. — Но могу твёрдо сказать: Декер не тот, которого я знал в Ватикане. А ты что скажешь, Шептун?
— Он не тот Декер, которого я знал, — согласился Шептун. — Он Декер, но другой.
— И ещё он солгал нам, — сказала Джилл. — Сказал, что не знал о Мэри, покуда мы ему не рассказали. Но это ложь. Это невозможно. Центр уделяет огромное внимание своей безопасности. Мэри дважды проникала сюда, не подозревая, что она — шпионка. Она просто делала своё дело. Первый раз они, может быть, её и упустили, но второй раз они уж точно её заметили, потому что применили к ней свою систему психологической защиты, чтобы отпугнуть. Конечно, они не разобрались, кто она такая, потому что кому пришло бы в голову бояться Мэри?
— Да, ты права, — сказал Теннисон. — Наверное, они собрали о ней кое-какую информацию. И, наверное, не слишком много. К тому же явно неудовлетворительного качества, поскольку имели дело не с живой Мэри, а с тем, что представляет собой Слушатель, когда отправляется в другие миры и пространства. Но ты права, Джилл. Они знали о ней и кое-что получили-таки. И что бы они ни получили, это наверняка заставило их призадуматься. И, судя по тому впечатлению, которое произвёл на меня здешний Декер, судя по тому положению, которое он тут занимает, он наверняка должен был знать про это.
— Не наболтали ли мы Декеру лишнего, Джейсон?
— Может быть. Не знаю. Нужно же было что-то ему рассказывать. Может быть, поначалу мы и чересчур много ему рассказали. До того, как я стал примечать, что он какой-то не такой. Я это только почувствовал, не более. Но с Мэри он явно оплошал. Все остальное было в полном порядке, но тут промашку дал. И есть в нем что-то такое, чего не было в прежнем Декере. Ты помнишь, что мы ему рассказали?
— Гораздо лучше я помню, чего мы ему не рассказали. Мы ни словом не обмолвились о роботах. Так что он, по всей видимости, понял, что Ватикан — учреждение, в котором работают люди. Мы не говорили также о религиозном уклоне изысканий. Мы не объясняли ему, откуда взялось название «Ватикан». Мы не говорили ему, что Мэри думала, будто нашла Рай. Следовательно, можно надеяться, что он пребывает в убеждении, будто Ватикан научное учреждение типа здешнего Центра.
— Даже если и так, — вступил в разговор Шептун, — то это его наверняка потрясло. Весь Центр потрясло, я думаю. Представляете себе их удивление: узнать, что в Галактике есть ещё один Центр!
— Послушай, но неужели нам действительно удалось попасть сюда так, что они об этом не знали, то есть не знали до тех пор, пока мы, так сказать, не ступили на твёрдую землю?
— Уверен.
— Но когда мы попали сюда, нас, естественно, обнаружили сразу. Первая же сороконожка о нас сообщила.
— Больше всего меня волнует то, что они уже наверняка сделали наши снимки — как бы ни называлось то, чем они занимаются. Следовательно, сейчас они уже запросто могли реконструировать новых Джилл и Теннисона, кубоиды…
— А слышать нас сейчас они не могут?
— Думаю, нет, — ответил Шептун.
— Но здесь же есть пыльники. Значит, Центру известно, как они ведут себя и как разговаривают?
— Пыльников тут теперь уже мало осталось, — ответил Шептун. — А иногда их тут и совсем нет. Мой народ, по сути дела, к Центру не относится. Они консультируют Центр в случае появления чего-то нового, что может оказаться интересно для них. А что касается воссоздания пыльника, я сомневаюсь, что им это удастся. Ведь мы, в конце концов, всего лишь беспорядочная масса молекул и атомов.
— Значит, пыльники в каком-то смысле эксплуатируют Центр?
— Можно и так сказать. Сотрудничества, во всяком случае, не было и нет. Мой народ слишком сильно
