– И никакого ощущения ускорения! – воскликнула она.
– Это из-за гравитационного двигателя, – объяснил Пелорат. – Все ускоряется одновременно, и мы тоже, поэтому ничего не чувствуем.
– Но как он работает, Пел?
Пелорат пожал плечами:
– Думаю, Трев знает, но только он, похоже, сейчас не в настроении объяснять.
Тревайз нырнул в гравитационный колодец Геи почти безошибочно. Корабль вел себя точно так, как сказала Блисс. Он мог лишь слегка отклониться в сторону от вектора гравитационных сил. Попытка подняться вверх успехом не увенчалась. Корабль все еще ему не принадлежал.
– Не слишком ли быстро мы опускаемся? – тихо спросил Пелорат.
Тревайз несколько небрежно ответил:
– Молодая дама утверждает, что Гея позаботится о нас.
Блисс сказала:
– Конечно, Пел. Гея не сделает этому кораблю ничего дурного. Скажите, а у вас не найдется чего- нибудь перекусить?
– Найдется, конечно, – ответил Пелорат. – А чего бы вам хотелось?
– Чего угодно, только не мяса, – безразлично отозвалась Блисс. – Немного яиц, рыбы, овощей, если есть.
– Кое-что из еды мы взяли с Сейшелла, Блисс. Я точно не знаю, что в контейнере, но, может быть, вам понравится?
– Ну, не знаю, – пожала плечами Блисс. – Попробую. Не понравится – не буду есть.
– Люди на Гее – вегетарианцы? – спросил Тревайз.
– Многие, – кивнула Блисс. – Все зависит от того, в чем нуждается организм в определенное время. В последнее время мяса мне не хочется, значит, оно мне не нужно. И сладкого тоже не хочется. Хочется сыра и креветок. Вероятно, потому, что мне нужно похудеть.
Шлепнув себя по бедру, она сообщила:
– Вот тут надо бы сбросить фунтов пять-шесть.
– Но зачем? – искренне удивился Пелорат. – Так сидеть удобнее, наверное?
Блисс перегнула голову через плечо, чтобы получше рассмотреть себя сзади.
– Ну да это неважно. Вес приходит и уходит, когда нужно. А мне нечего об этом беспокоиться.
Тревайз помалкивал, поскольку был занят управлением. Он немного замешкался, выбирая орбиту, и теперь корабль рассекал нижние слои экосферы планеты. Корабль все меньше и меньше повиновался Тревайзу. Как будто кто-то другой отнимал у него «Далекую Звезду», научившись ею управлять. «Далекая Звезда», двигаясь как бы сама по себе, вошла в разреженные слои атмосферы и теперь снижалась медленно и плавно. Сама выбрала путь и заскользила по плавной нисходящей спирали.
Блисс, не обращая никакого внимания на свист трения обшивки, с удовольствием принюхалась к запаху пара, исходящему из открытого контейнера.
– Должно быть, вкусно, Пел. Если бы было невкусно, мне бы не захотелось этого есть. – Она запустила изящный пальчик в контейнер и облизнула его. – Верно угадали, Пел. Это креветки или что-то на них похожее. М-м-м… вкусно!
Обреченно махнув рукой, Тревайз встал и отошел от компьютера.
– Девушка, – обратился он к Блисс, как будто только что увидел ее.
– Меня зовут Блисс, – сердито ответила Блисс.
– Ладно. Блисс, вы знали наши имена?
– Да, Трев.
– А откуда вы их знали?
– Для моей работы было важно их узнать, и я их узнала.
– А вы знаете такое имя: Мунн Ли Компор?
– Если бы это было важно, знала бы. Раз я не знаю, кто это такой, значит, мистер Компор сюда не прибывает. И… (она ненадолго задумалась) никто, кроме вас, не прибывает.
– Поживем – увидим, – буркнул Тревайз.
Он посмотрел в иллюминатор. Вокруг планеты было много облаков, но облачный слой был не плотный, а разреженный, и облака были разбросаны на удивление равномерно. Пока трудно было разглядеть поверхность планеты.
Он включил радароскоп. Поверхность оказалась почти зеркальным отражением неба. Мир островов – очень похоже на Терминус, только островов было гораздо больше. Острова не слишком отличались один от другого по площади и находились не слишком далеко друг от друга. Этакий планетарный архипелаг. Корабль опускался под большим углом к экватору, но никаких признаков наличия полярных шапок не наблюдалось.
Трудно было судить и о какой-либо неравномерности распределения населения, судя по освещенности ночного полушария.
