из него был убит Меллорз?
— Я знаю это. Я проверил номер. А теперь это знает Баскас.
— Но это не означает, что вы его убили, не так ли?
— Доказательства косвенные, но это мало убеждает инспектора, поскольку я соврал ему. Все указывает на меня, и у него нет другого подозреваемого, кроме, быть может, Доринды.
Марианна задумчиво посмотрела на меня.
— Вы полагаете, она способна на это?
— Я почему-то не могу представить ее в роли убийцы. По крайней мере, сейчас. Я вспоминаю, как она вела себя в деловых вопросах… все ее поведение тогда и после. Она думает, что я убил ее мужа. — Это для отвода глаз, уловка.
— Тогда кто же?
— Не знаю. А ты как думаешь? — продолжал я, переходя на «ты».
— Скорее всего, доктор Страттон, — просто сказала Марианна.
— Но у него алиби! — воскликнул я в недоумении.
— Я знаю. Можешь считать это интуицией. В конце концов, я едва знаю его. Но кто-то совершил убийство, и у кого-то есть фиктивное алиби. Подумай, Страттон — ученый. Этот проект — его детище, а мистер Меллорз все время мешал ему, он готов был восстановить весь город против станции. К тому же доктор Страттон… Ты говорил что-то об эмоциональном потрясении, не так ли? Насколько я понимаю, он все еще надеется, что ты сможешь вернуть ему Сюзанну…
Марианна смотрела мне в глаза, я не мог понять ход ее мыслей.
— Что бы ты сделал, если бы все же нашел ее в одном из параллельных миров? — вдруг спросила она.
— Не знаю, — откровенно признался я.
— Она, должно быть, действительно необыкновенная.
— Да.
Марианна неожиданно улыбнулась.
— Тебе не кажется бестактным, что в обществе молодой привлекательной особы — более того, в гостях у нее — мы обсуждаем достоинства другой женщины?
Марианна прекрасно понимала, на какую зыбкую почву мы ступаем и как это может отразиться на моем настроении.
— Прости, Марианна.
— Она умерла, Джон. Она участвовала в проекте и теперь мертва. В голосе Марианны прозвучали еле заметные нотки раздражения.
— Она проиграла, и теперь ее нет. Давай оставим этот спор. Даже будучи слегка опьяневшим от нескольких порций виски, я все же почувствовал возникшее между нами напряжение.
— Я объяснил тебе суть проекта. Ты знаешь о мирах и о том, что в них происходит. Но верить в полную параллельность событий не следует, иначе ты не увидела бы меня здесь. Сюзанна где-то там, она существует!
Я сам испугался, уловив нотки отчаяния в своем голосе.
— Что же ты намерен делать в таком случае, черт побери? Искать ее во всех временах, как древнегреческий герой? Оставь это, Джон. Вернись к своим яхтам и друзьям, уладь дела с полицией и миссис Меллорз и забудь Сюзанну. Эта девушка не была настоящей, реальной. Она — призрак возможного.
— Давай не будем говорить о ней.
— Как хочешь.
Мы попытались переменить тему разговора, но это оказалось невозможным — как всегда, когда важная беседа внезапно прерывается и главное не сказано, но продолжает незримо присутствовать и напоминать о себе. Для постороннего наш дальнейший разговор был спокойным и даже содержательным, но мне и Марианне все время мешал образ белокурой девушки, стоявшей за каждым сказанным словом.
Вскоре Марианна ушла к себе, а я уснул в кресле, закутавшись в одеяла.
Утром Марианна разбудила меня. Она была дружелюбна и приветлива, но я чувствовал скрытую настороженность, словно она опять не доверяла подозрительному типу, который провел ночь в ее квартире.
— Кстати, я поговорила с одним из твоих друзей, — сказала она.
— Да?
— Я позвонила доктору Страттону. Решила, что это безопасней, чем твой звонок. Он сказал, что приходить на станцию не надо, потому что полиция ведет наблюдение. Он попросил тебя быть в Бухте Морских Звезд в десять утра, и еще сказал, что если ты будешь там ровно в десять, он тебе поможет.
Говоря это, Марианна не смотрела на меня.
Глава 16
Марианна, сидевшая за рулем, всю дорогу упорно молчала. Погода обещала исправиться, кое-где из- за туч пробивались лучи солнца. Плотно сжатые губы Марианны свидетельствовали о том, что она не желала ненароком обронить хоть слово. Когда мы свернули на короткую тропу к бухте, я все же нарушил молчание:
— В чем дело, Марианна?
— Ни в чем.
— Почему же ты молчишь?
— А о чем говорить?
— Ну… — Я лихорадочно пытался придумать что-либо, чтобы растопить лед. — Мы можем долго не увидеться, и мне не хотелось бы, чтобы мы так расстались. Я многим тебе обязан. — Я решил воздействовать на ее чувство сострадания. — К тому же система Страттона не исключает ошибок. Может случиться так, что ему не удастся вернуть меня.
— Не принимай меня за идиотку, Джон.
— Что ты хочешь сказать?
Мы остановились под деревьями. Выйдя из вездехода, я молчал, прислушиваясь к тихому шелесту листвы. Марианна демонстративно осталась в машине.
Внизу по серой глади моря забегали солнечные зайчики.
— Ты нагородил частокол лжи, — тихо произнесла Марианна.
— Лжи?
— О параллельных мирах. О проекционном устройстве на станции. Здесь нет и слова правды! — Голос ее окреп, она с досады прикусила губу. — Я считаю это гадким. Я искренне хотела тебе помочь, а ты сочинил какую-то дурацкую байку. Мог бы сказать правду. И что обидней всего, я на какое-то время поверила тебе, поверила всей этой глупой выдумке.
В ее голосе была горечь.
— Почему ты считаешь это выдумкой? — растерянно спросил я.
— Ты допустил ошибку, не предупредив своего друга Страттона, а он тут же выложил мне всю правду, как только я спросила.
— Что он сказал тебе?
— Правду. Он сказал, что позвал тебя в бухту для того, чтобы посадить на корабль и переправить во Францию, пока все не утихнет. Ладно, я готова поверить, что он пришлет за тобой судно. Но мне непонятно, зачем ты придумал остальное, почему должен бежать, если невиновен, как утверждаешь.
Я понимал, почему Страттон вынужден был сочинить историю с кораблем. Он всегда предупреждал меня, насколько важно держать в тайне его работу на станции. А я все разболтал практически постороннему человеку, Марианне. Он хотел как-то спасти положение. Представляю, что он мне скажет при первой же
