— Разберемся. Но думаю, что на такие пустяки, как поиск твоих слабостей, времени у нас найдется не скоро. Я намерена все ближайшие годы заниматься с тобой любовью. С перерывами на завтрак, обед и ужин. А начнем прямо сегодня, как только приедем в дом возле озера Толчиф.
Фиона снова обернулась к Джоуэлу, соблазнительно улыбнулась и медленно провела языком по губам.
— Надеюсь, что после этого я не отдам концы, — пробурчал Джоуэл и положил руку на бедро Фионы. Та улыбнулась. Она так долго жила в одиночестве, что ей было трудно привыкнуть к мужским ласкам, но к хорошему привыкаешь быстро. — А ты молодец! Такое впечатление, будто тебе не впервой водить мою машину, — похвалил ее Джоуэл, когда она удачно преодолела трудный поворот на тяжелой грунтовой дороге.
Фиона покосилась на него, собираясь шутливо ответить, но промолчала, невольно залюбовавшись сидящим рядом мужчиной.
Часом позже они уже лежали рядом на кровати, немного усталые, но безмерно счастливые. Лунный свет освещал комнату. На темном небе сверкали звезды. Фиона положила голову на грудь Джоула. Она радовалась близости его разгоряченного тела и вспоминала, как они приехали в домик возле озера и как, отказавшись от еды, буквально рухнули на кровать и стали целоваться, как страсть заставила их забыть обо всем на свете и как чудесно они провели время. За окном дул сильный ветер, погода явно ухудшилась, но им обоим все было нипочем, ведь, когда ты любишь, все остальное представляется неважным! Улыбка не покидала лица Фионы, она все еще ощущала поцелуи Джоуэла на своем теле. Ей хотелось, чтобы он покрепче обнял ее и прижал к себе, пусть вновь возникнет это сладкое чувство спокойствия и безопасности. Фиону переполняла любовь к Джоуэлу, но как показать ему, какие чувства она к нему испытывает? Слова казались ей бесполезными.
Джоуэл неожиданно зашевелился. Он поднял голову и, посмотрев Фионе в глаза, нежно поцеловал ее. Потом, заметив в волосах Фионы запутавшуюся веточку, аккуратно вытащил ее. Он был так заботлив, так ласков, что Фиона не выдержала и расплакалась.
Улыбка Джоуэла тотчас исчезла, и лицо его помрачнело. Он нежно взял ее за подбородок и повернул ее голову к себе.
— Неужели я снова сделал тебе больно? — спросил он дрогнувшим голосом.
Фиона легко ударила его по спине и покачала головой:
— Нет, Джоуэл, ты ошибаешься. Со мной все в порядке. Я счастлива, потому что все было великолепно. Просто подумала о том, какая чудесная сегодня ночь, вот и расчувствовалась. Знаешь ведь, женщины — плаксивые создания. И мы плачем не только тогда, когда нам больно или плохо.
Он закрыл глаза:
— Слава Богу! Но давай без комплиментов. Великолепно — это слишком громко сказано. Нормально.
Фиона легонько укусила его за нижнюю губу.
— А нормально — слишком слабо. Разве тебе не понравились мои поцелуи? Страстные и ненасытные… Джоуэл, тебе не холодно? — спросила она, натягивая на него одеяло и прижимаясь к нему, будто намереваясь согреть его своим телом.
— Мне сегодня не удастся к тебе приехать, чтобы потренироваться, — была вынуждена сказать Джоуэлу Фиона, когда он позвонил ей в четверг, чтобы заказать цветы для Мами. — Понимаешь, завтра у меня крестины двух детей, помолвка и масса работы в связи с предстоящими двумя свадьбами. А кроме того, случилось горе: умер мистер Уэйли. И весь город хочет послать цветы на завтрашние похороны. Мне придется этим всем заниматься с утра до ночи. Так что из магазина вряд ли вылезу. Ты ведь все понимаешь, Джоуэл, да? Но в последний раз мы с тобой хорошо потренировались. Ты был потрясающим. Думаю, с таким партнером первое место нам обеспечено. Если что, добавим импровизацию.
Джоуэл сильно сжал телефонную трубку. Две ночи подряд они проводили вместе, любя друг друга, и он не собирается отпускать ее из-за каких-то цветов.
— Я не приветствую импровизации, — сказал он и понял, что его голос звучит слишком холодно, по- деловому, чего ему совершенно не хотелось.
Прежде чем позвонить Фионе, он побеседовал с Коди, надеясь немного наладить отношения с сыном, а кроме того, ему вдруг до боли захотелось услышать голос мальчика. Но Коди по-прежнему разговаривал с ним вызывающе и агрессивно. Джоуэл не выдержал и перешел на холодный менторский тон. А теперь винил себя за то, что не сумел сдержаться. Ему еще многому нужно научиться, чтобы сблизиться с сыном, да и с Фионой тоже.
Черт! Как жаль, что Фиона все время бросает его из-за работы, из-за цветов. Джоуэл, безусловно, понимал ее проблемы: короткие сроки, загруженность работой, которая неожиданно сваливается на тебя в огромных количествах. Но он не мог ничего поделать с собой: ему было грустно и больно, ведь сегодня он опять не сможет увидеть Фиону.
— Я могу тебе помочь, — сказал Джоуэл, не особенно надеясь, что Фиона примет его предложение.
Он прижал трубку ухом к плечу, взял тряпку и вытер запачканные бензином руки. Взглянув на них, Джоуэл печально покачал головой: как можно с такими большими и грубыми руками обращаться с изящными цветами, не говоря уж о хрупких, нежных женщинах.
После некоторых сомнений Фиона ответила:
— Джоуэл, я не думаю, что ты мне можешь помочь. Я этому обучалась несколько лет. Весной даже принимала участие в нескольких конкурсах. Пойми, это не так легко, как может показаться с первого взгляда.
После разговора с Коди, который все еще злился на него и даже не обрадовался перспективе покататься на собственной лошади, Джоуэл надеялся увидеться с Фионой, обнять ее и поцеловать. Их встреча обязательно принесет ему столь необходимое спокойствие и уверенность в собственных силах. Они ведь созданы друг для друга — он нисколько в этом не сомневался. Почему же она не хочет, чтобы он ей помогал? Вдали от нее он чувствовал себя таким одиноким и несчастным.
— А ты поела? — спросил он, подозревая, что Фиона могла заработаться и забыть поесть.
— Я что-то там перекусила. На основательный обед у меня просто не было времени, — ответила она. Ее было плохо слышно, так как она, наверное, включила воду.
Когда они занимались любовью, она обычно не шептала ему нежных слов, не подгоняла его. Фиона погружалась в свои чувства, в море страсти и, похоже, наблюдала за реакцией собственного тела на ласки Джоуэла. Он, наверное, должен был вести себя иначе: говорить ласковые слова, проявлять больше нежности, говорить о своей любви. Фиона заслуживает не только секса, но и настоящих глубоких чувств. Но Джоуэл молчал, всякий раз его самого захлестывали эмоции, и он забывал обо всех своих намерениях. Но главное заключалось в том, что, по правде говоря, он не имел ни малейшего представления о том, когда именно и что нужно говорить. Джоуэл боялся, что может все испортить своей попыткой предстать в глазах Фионы в романтичном свете. Ну почему ему никак не удается совладать с самим собой! Он хочет продемонстрировать Фионе нежность, а сам бросается на нее, как голодный зверь… Джоуэл снова вспомнил о царапинах на запястьях Фионы. Когда он наконец научится находить нужные слова, чтобы постоянно выражать ей свою благодарность за ее любовь? Ведь она отдала ему всю себя.
— Решено, я к тебе заеду и привезу что-нибудь. Тебе нужно подкрепиться.
Положив трубку, он направился к холодильнику и осмотрел его содержимое. Мами не забывала о нем и здесь. Холодильник был доверху забит всевозможной едой. Джоуэл выбрал запеченного с сыром лосося, потом сварил макароны и отправился к Фионе.
Через полчаса он уже стоял возле черного входа ее дома. Из оранжереи доносились громкая музыка и звонкий голос Тины Тернер. Так как в одной руке у него была кастрюля с макаронами, а в другой — блюдо с рыбой, Джоуэл не без труда сумел нажать на звонок и обрадовался, когда увидел Фиону, идущую к двери. Она была в джинсах и свитере, а сверху передник. Открыв дверь и увидев нагруженного Джоуэла, она тотчас же взяла у него из рук блюдо.
— Ммм… Спасибо за еду. Честно говоря, у меня со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было. Все кручусь, нет даже времени лишний раз на кухню сходить. Я люблю тебя, мой король.
Сказав это, Фиона отправилась за тарелками и вилками. Джоуэл стоял, ошеломленный. Она снова
