Можно, я покурю, пока ты ешь?
– Да, конечно, – Пол замялся. – Ты с ней согласен?
– Хочешь, чтобы я ставил диагноз больной, которую даже толком не видел?
Но то же самое я слышал и от сестры Уэллс. «Никогда не видела ничего похожего,» – так она сказала. – «Она не глупа, она очень сообразительна.
Но я ума не приложу, почему ее надо всему учить, даже одеваться,» – Мирза щелкнул зажигалкой. – И, как я понял, она все время просит людей называть по-английски предметы, которые есть в палате.
– Верно. Утром она просила меня о том же.
– Короче говоря, это представляется мне аномальностью. А ты что думаешь?
– Хочу сначала послушать тебя. Все равно у меня рот занят.
– Как ты можешь запихивать в себя столько помоев?.. Хотя подозреваю, что это отвлекающий маневр. – Мирза нахмурился. – Держу пари, Элсоп пытался убедить тебя, что она страдает полным набором симптомов истерии: эксгибиционизм, истерическая амнезия, и весь этот джаз. А сам при этом прекрасно понял, что столкнулся с явлением исключительным.
– Хотел бы я, – сказал Пол с неожиданной пылкостью, – чтобы Бог дал мне твой талант предсказывать человеческое поведение.
– Это не талант. Это означает, что я пропускаю через голову все, что жители этой страны принимают как должное, и чему я должен учиться, потому что иностранец.
– Что ты думаешь о культурном шоке? – спросил Пол.
– Что? А, ты имеешь в виду шок, когда человека забрасывают в центр Китая или куда там еще, а он не может даже прочесть указатели на столбах?
– Мирза стряхнул с сигареты пепел. – Да, некоторые из моих пакистанских приятелей этим страдают.
Из богатых домов у себя на родине приезжают сюда, живут, как свиньи в трущобах, не заботясь даже о том, чтобы помыть окна и разобрать бумаги, не пытаются завести друзей среди местеых и, как только кончается срок учебы, или ради чего там они сюда приехали, возвращаются домой со вздохом облегчения. – Он помолчал.
– А к чему ты вдруг спрашиваешь?
– К Арчин, – неохотно ответил Пол.
«Когда идея приходит мне в голову, она похожа на удар, или на паралич.
Вид при этом наверняка глупый.»
– Понимаю. Ты думаешь, что она – давай посмотрим – неграмотная дочь или жена какого-нибудь иммигранта, не знаю, или ее привез в Британию более образованный родственник, и она ни слова не знает на чужом языке: Но что она делала в лесу без одежды? Или муж-деспот выгнал ее в таком виде из дома за какую-нибудь провинность?
– Я бы не стал вдаваться в столь глубокие подробности, – задумчиво произнес Пол.
– Но это, по крайней мере, дает хоть какое-то направление.
– Флаг тебе в руки. Но имей в виду, если ты изложишь свою идею Сопливому Элу, он решит, что это его изобретение, а не твое. Он очень ревниво относится к чужим мыслям, не замечал? – Мирза бросил взгляд на часы. – Черт, я собирался еще минут десять почитать после ланча: Так что ты собираешься делать с Арчин?
– Элсоп насочинял целый список: анализ мочи, рентген головы – да, хорошо, что ты мне напомнил, надо послать заявку в Бликхем. И еще одну вещь, которую придумал сам. Кстати, тебе не попадался по- настоящему хороший невербальный интеллектуальный тест?
– Ну, разве что для животных. Но ты можешь спросить у Барри Тамбелоу.
Пол щелкнул пальцами. Он встречался с Тамбелоу, когда тот приезжал в Чент выявлять больных детей с врожденным слабоумием, которые по положению должны были находиться в специальных заведениях, но жили здесь из-за вечной нехватки места.
– Спасибо. Я мог бы и сам догадаться.
– Может, он тебе что-нибудь и подскажет. На нашего святого Джо очень похоже – смотреть на педиатрию как на модное увлечение вместо того, чтобы взять в штат хорошего детского психолога. Если бы: Ладно, мои предрассудки и так всем известны. Пока.
Оставшись один, Пол принялся машинально перемешивать в тарелке тушеные яблоки, думал же он при этом совсем о другом.
«Не сумасшедшая, а просто перепуганная. Нет, это общие слова, слишком часто умственные расстройства сопровождаются беспочвенным страхом. И что-то в ней очень рациональное, в этой Арчин. Да, параноики рациональны, даже слишком, но паранойя – это уже серьезно, а все похоже склоняются к тому, что у нее не больше, чем истерия: Если она действительно хочет знать английский, придется ее учить. Без языка мы все равно ничего не сделаем.»
13
Неприятности начались на следующий день.
После разговора с Мирзой Пол на некоторое время задержался в больнице.
Полный благих намерений позаниматься после ужина, он остановился у «Иголки» купить пару кварт пива и честно направился домой.
Неотвязное чувство, что он в большем долгу перед Арчин, чем перед другими своими пациентами,
