Элсоп разбирал оставшиеся после недельной давности приема записи; взглянув на Пола, он воскликнул:
– Привет, куда делось ваше прекрасное настроение?
– Улетучилось, – кисло ответил Пол. – Стараниями доктора Холинхеда.
– Ждете, чтобы я вас расспрашивал? Говорите самое худшее.
Он выслушал Пола, рассудительно покачивая головой.
– Придется последить за собой, – заключил Элсоп. – Уступите немного в случае Рили, например; быть все время правым – лучший способ усугубить ситуацию.
Тактика, мой юный коллега, происходит от слова такт. Стратегия, однако, у вас верная, и если вы будете ее придерживаться, надолго отобьете у своего начальника желание открывать на вас рот. Договорились?
Не дожидаясь ответа, он сменил тему.
– Один вопрос пришел мне в голову, как только я выехал за ворота. После того, как Арчин ударила сестру, как ей могли позволить идти на танцы?
Почему ее не заперли в боксе?
Пол почувствовал озноб в позвоночнике, словно кто-то провел у него по спине холодной мокрой рукой.
«На чем висела моя жизнь? На нитке, волосе, паутине?» – Знаете, это начисто вылетело у меня из головы. Ее заперли в боксе, и мы до сих пор не знаем, как она оттуда выбралась.
– Как говорил папа Фрейд, – усмехнулся Элсоп, – не позволяйте счастливому избавлению скрыть от себя потенциально значимые факты. – Он неожиданно рассмеялся. – И не позволяйте ему увести вас по ложному следу, вроде того, который только что пришел мне в голову.
– Что?
– К какой профессии вы отнесли бы более чем симпатичную молодую женщину, которая – а) владеет приемами рукопашного боя, и б) умеет отпирать неотпираемые замки. В любом сериале, она непременно окажется чьим-нибудь секретным агентом. Все, время уходит. Попросите сестру позвать первого пациента.
23
В углу бормотал телевизор, и сероватый свет экрана играл на лице Айрис.
Пол уже давно научился работать, не обращая внимания на говорящий ящик.
Сидя за кривоногим столиком и подперев руками голову, он листал досье Арчин, пытаясь разобраться в очередной порции несуразностей.
Подробный анализ лишь малой их части займет не меньше месяца, из каждой выведется какая-нибудь гипотеза, и все они заведут в тупик. Группа крови, к примеру, у нее AB – и без того самая редкая – плюс отрицательный резус, что свидетельствует об уникальном сочетании генов, что и так ясно, если просто посмотреть на ее лицо, в котором эпикантическая складка мирно уживается с абсолютно европейскими чертами.
Но смысла во всем этом нагромождении он не видел.
Он так глубоко задумался, что, когда Айрис вдруг заговорила, поначалу не обратил внимания, приняв ее слова за телевизионную болтовню. Потом откликнулся.
– Прости, что ты сказала?
– То, что программа сегодня ужасная, – Айрис пожала плечами. – Чем ты так занят?
Что-то для диплома?
– Нет, это история одной нашей больной; ее нашли в лесу недалеко от Йембла.
«Полуправда: когда-нибудь я попадусь и в эту ловушку. Почему-то кажется, что Айрис будет неприятно узнать, что Арчин – та самая девушка, которая спасла меня от Рили. Я уже собрал целый склад полуправд- полусекретов.» – По-моему, это безобразие – они заваливают тебя работой, – сказала Айрис.
– Я сам вызвался.
– Господи, неужели тебе мало диплома?
– Пригодится. Мы разработали этот проект вместе с доктором Элсопом, консультантом.
«Волшебное слово.»
– О! – включился интерес. – Теперь я вспоминаю, ты говорил, что он предлагал тебе писать статью. Это…?
– Вполне возможно.
«Если только у меня хватит ума разобраться.» – А что особенного в этой больной?
– Ну, боюсь, это слишком специальные вещи.
– Ты всегда так говоришь, – Айрис надулась. – Почему ты никогда не рассказываешь о работе? Я, конечно, не училась медицине, но не настолько же глупа, чтобы закрывать от меня половину своей жизни.
«Все это мы проходили. Стоп: у нас была очень неплохая встреча. Давай попробуем подольше продержаться на этом настроении.» Упрощая до невозможности, он пустился в объяснения и говорил, пока Айрис не стала красноречиво зевать; тогда он прервал себя на полуслове и предложил пойти спать, на что
