собирались лечь спать.
— Ты имеешь в виду Хэрриса? — уточнила она. — Он вовсе не мой знакомый. Это друг твоего отца.
— А мне сказали совсем другое, — холодно возразил Патрик. — Я предпочел бы, чтобы имя моей жены не упоминали в связи с именем другого мужчины. Прекрати это знакомство, дорогая, или я сделаю это вместо тебя.
У Анны уже давно накипело на душе, чему немало способствовали старания Макса, поэтому она решила высказаться.
— Если ты находишь возможным покидать меня так часто, то какое право ты имеешь требовать у меня отчета, с кем я провожу время в твое отсутствие?
— Я обладаю правами мужа, — сердито напомнил Патрик.
— Ах, ты все-таки считаешь себя моим мужем! А мне кажется, что ты просто мужчина, который периодически ложится со мной в постель! Сколько ты отсутствовал в последний раз? — язвительно спросила Анна, не обращая внимания на предупреждающий блеск в глазах мужа. — Почти три недели? И что, по- твоему, я должна делать в твое отсутствие-надевать паранджу? — Анна, которую совсем не интересовал Гper Хэррис, старалась перевести разговор на свои отношения с Патриком. — Если ты желаешь знать, чем я занимаюсь каждую проведенную без тебя минуту, то останься и понаблюдай сам!
— Но ведь дела не будут ждать! — вспылил Патрик. — Я должен делать деньги, которые пойдут на оплату твоих тряпок и драгоценностей!
— А разве я когда-нибудь просила тебя покупать мне все это? — с вызовом спросила Анна. — В свое время я влюбилась в тебя, а не в твои деньги. Но тебя-то как раз и нет со мной!
— Сейчас я с тобой, — хрипло произнес Патрик.
Но впервые за все время на Анну не подействовало скрытое обещание, прозвучавшее в голосе мужа.
— Мы женаты больше года, — сказала она, — но я могу по пальцам пересчитать, сколько недель мы провели вместе. Кроме того, я чувствую себя здесь неуютно, потому что этот дом принадлежит твоему отцу. — Анна вздохнула. — И даже те короткие часы, которые ты проводишь здесь, принадлежат в большей степени Максу, чем мне.
— Прекрати! Мне прекрасно известно, что ты ревнуешь меня к моему отцу, — бросил Патрик.
— Я ненавижу этот дом! — прямо заявила Анна. — Если ты и впредь собираешься оставлять меня здесь одну, я лучше вернусь в Ниццу. Устроюсь там на работу и не буду скучать. Мне нужна настоящая жизнь, а не бесконечные посещения магазинов и салонов красоты. Не говоря уже о том, что я до сих пор чувствую себя в Ирландии чужой.
— С этим американцем тебе, наверное, было бы лучше!
— Хэррис здесь ни при чем! — вспыхнула Анна.
— Ты уверена?
— Конечно! Речь идет о нашем браке, который трудно назвать таковым, потому что ты постоянно отсутствуешь! Пойми же наконец, что я несчастна здесь! — Глаза Анны наполнились слезами. — Так больше не может продолжаться. Твой отец, все ваши друзья и знакомые стараются унизить меня. Я боюсь оставаться без тебя!
Это была мольба, идущая из самого сердца. Патрику следовало бы прислушаться к словам жены и вспомнить, что до свадьбы она была чрезвычайно стеснительной, да и позже врожденная деликатность не позволяла ей говорить столь резко. Но Патрик, как многие мужчины, был собственником и ревнивцем. И если Анна выбросила из головы мысли о Гpeгe Хэррисе, Патрик, напротив, не мог забыть о нем. Жалобы Анны спровоцировали вспышку подозрительности у Патрика, потому что подобных разговоров не было и в помине до тех пор, пока не прозвучало имя американца. Да и Анна прежде не осмеливалась спорить. Кроме того, Анна никогда еще не отказывалась от близости с мужем.
— Иди в постель! — с оттенком угрозы приказал Патрик.
— Нет! — Анна задрожала, заметив выражение, появившееся на лице мужа. — Мы должны обсудить создавшееся положение…
Обогнув кровать, Патрик направился к жене. Она попятилась, выставив вперед дрожащие руки.
— Патрик, перестань, — прошептала она. — Ты пугаешь меня. Мне не хотелось бы бояться еще и тебя!
Но Патрик словно не слышал. А может, его в тот момент не волновало то, что он может разрушить остаток веры, который еще сохранился в сердце Анны, — что этот безжалостный хищник, за которого она вышла замуж, не посмеет причинить ей зла.
Но он посмел. Конечно, Патрик не поднял руку на жену, но его откровенная, почти животная чувственность ввергла женщину в шок.
Вид обнаженного, распалившегося мужа, все ближе подступающего к ней, подействовал на Анну так, словно она в разгар корриды увидела перед собой разъяренного быка. Анна поняла, что сопротивление может привести к самым непредсказуемым последствиям. Кроме того, от Патрика исходили настолько сильные импульсы возбуждения, что через минуту Анна и сама затрепетала от желания.
Приблизившись к жене, Патрик рывком стянул с ее плеч халат, обхватил одной рукой талию и жадно припал к обнажившейся груди. Сначала он страстно целовал нежно-розовые широкие соски, потом стал по очереди сосать их, другой рукой тем временем скользнув между бедер Анны и стиснув горячей ладонью едва прикрытое светлыми волосками лоно. Анна застонала и впилась пальцами в плечо мужа.
Услышав голос жены, Патрик внезапно выпрямился, опалил ее жарким взглядом и схватил за руки.
— Значит, ирландцы тебе не нравятся? — прохрипел он, поворачивая Анну спиной к себе. Одним движением сдернув с жены халат, Патрик отвел в сторону ее густые волосы и прильнул к шее, постепенно перемещаясь выше, к мочке уха. Это было одно из самых чувствительных мест Анны. Она не удержалась от прерывистого вздоха, когда Патрик взял губами пухлую мягкую мочку и прикоснулся к ней языком. Одновременно Анна почувствовала сзади другое, твердое и пульсирующее, прикосновение возбужденной мужской плоти.
Через мгновение Патрик завел руки жены назад и осторожно поднял их вверх, заставив ее наклониться вперед. Оказавшись в непривычной позе, упираясь в край кровати коленками, Анна ощутила предвкушение чего-то необычного, и ее дыхание участилось.
Когда Патрик, сдавленно застонав, медленно проник в тайную глубину женского тела, Анна вскрикнула от наслаждения и напряженно прогнулась навстречу мощным скользящим движениям. Прижимаясь щекой к белоснежной простыне, она тонко постанывала, и ее тело, сотрясаемое ритмичными толчками, наполнялось пронзительной негой.
Через несколько мгновений искушенный в любовных играх Патрик принялся ласкать жену свободной рукой между бедер. Задыхаясь, Анна интуитивно стиснула его руку ногами, и в следующий миг к ней пришло сладостное, томительное и тягучее ощущение освобождения. Чуть позже затянутое поволокой удовольствия сознание Анны отметило протяжный хриплый стон Патрика. Ненадолго замерев, муж какое-то время продолжал удерживать ее руки, а потом отпустил их и отстранился. Считая своеобразное супружеское наказание законченным, Патрик позволил жене выпрямиться.
— Если я увижу тебя с янки, убью обоих! — грозно пообещал он, переведя дух. — Своего я никому не отдам, а ты принадлежишь мне!
Потом Анна целый месяц не видела Патрика и не получала от него никаких известий. Все это время она не покидала виллу и даже не обращала внимания на ядовитые замечания Макса насчет того, что их брак, должно быть, разваливается, если Патрик предпочитает проводить время подальше от жены.
Анна даже не подозревала, что все это время Макс готовил ей западню. Она обрадовалась, когда однажды вечером свекр передал ей просьбу Патрика прибыть в гостиницу в Дублине, где они всегда останавливались, когда вместе выбирались в столицу.
Анна явилась в отель, слегка нервничая и надеясь, что муж захотел встретиться с ней здесь, потому что наконец понял, насколько она несчастна, и решил поговорить с ней без свидетелей.
В десять часов вечера Патрика все еще не было. Анна, устав от ожидания, начала понемногу выходить из себя. В одиннадцать она принялась готовиться ко сну. В двенадцать Анна все еще лежала, не смыкая глаз, когда вдруг услышала, как в замочной скважине поворачивается ключ. Соскочив с постели, Анна, как была в прозрачной бежевой ночной сорочке, бросилась в гостиную.
