диссертацию на тему, заданную Советом факультета.
На протяжении довольно длительного времени после открытия университета студенты должны были в конце каждого полугодия проводить публичные диспуты. А самая первая экзаменационная сессия состоялась летом 1766 года по распоряжению куратора университета В.Е. Ададурова, который таким образом исполнял указ Екатерины II о ежегодных отчетах об успехах студентов. Экзамен проводился для всех студентов по изучаемым ими дисциплинам. Куратор лично в присутствии профессоров намеревался испытывать знания обучавшихся в университете. Ради удобства Ададурова, который должен был присутствовать на заседании в Сенате, экзамен был назначен на 6 часов утра.
Учебный год по традиции завершался заседанием Совета университета – торжественным актом, который являлся праздничным событием для всего московского общества. В этот день в Большую университетскую аудиторию приглашались весь цвет московской знати, представители древних дворянских фамилий, все, кто был неравнодушен к судьбе университета. Публику развлекали музыканты, лучшие усадебные капеллы, университетский хор, которым аккомпанировал орган. С речами к собравшимся обращались профессора, в торжественной обстановке оглашались имена тех, кому присваивались звания докторов, магистров, кандидатов, награждались лучшие студенты и гимназисты, вновь испеченные студенты получали шпаги.
Все, кто учился и работал в Московском университете, всегда составляли особую касту. Так повелось с самых первых лет существования университета, когда принадлежность к этому учебному заведению подчеркивалась мундиром – его носили преподаватели, студенты и хозяйственный персонал. Университетские мундиры были сшиты из сукна темно-зеленого цвета с красными воротниками, обшлагами и подбоем. Посеребренные пуговицы мундира украшались государственным гербом. Кроме того, студентам и учащимся университетской гимназии предписывалось носить напудренный парик и шляпу. Мундир был не только одним из корпоративных признаков, он уравнивал имущественные различия между студентами, способствуя формированию особой атмосферы университетского братства. Еще одним важным событием для каждого молодого человека, принятого в Московский университет, была выдача шпаги при производстве в студенты. И пусть мундир и шпага имели лишь символическое значение, но они демонстрировали благородство просвещенных, возводили образование в ранг одной из самых важных ценностей государства. Конечно, в повседневной жизни далеко не все студенты, особенно выходцы из богатых дворянских семей, придерживались правила носить мундир и шпагу, но подобное облачение было непременным атрибутом всех торжественных университетских мероприятий.
Война 1812 года принесла страшное разорение Московскому университету. Умерло несколько профессоров, не вынесших тягот эвакуации и дороги, в пожаре погибли не только практически все университетские здания, но и уникальные коллекции, собрания книг, лабораторное оборудование и приборы. Виновниками этой катастрофы с полным правом можно назвать главнокомандующего Москвы графа Ф.В. Ростопчина и попечителя университета П.И. Голенищева-Кутузова, не предпринявших сколько-нибудь серьезных усилий для своевременной эвакуации главного учебного заведения России. Главнокомандующий Москвы видел в университете лишь оплот якобинства, а профессоров, среди которых было немало иностранцев, прямо называл пособниками французов, дожидающимися удобного момента, чтобы перейти на сторону врага.
Море огня, охватившее Москву в страшную ночь с 3 на 4 сентября 1812 года, пощадило университет, но наутро, когда пылал уже весь центр города, пожар подступил вплотную к университетским корпусам, уничтожив часть из них. Следующей ночью огонь добрался до главного здания университета. По этому поводу профессор Штельцер, остававшийся в городе, позднее писал: «Когда я хотел идти в главное строение, которое между тем было в безопасности, то в половину 2го часа ночи увидел деревянную обсерваторию на оном находящуюся, горящей, вероятно от пролетевших головень. 4 человека могли бы спасти строение, но я ни одного призвать не мог, ибо все, опасаясь дурных поступков, с робостью скрывались». Наутро от университетских зданий остались лишь стены, кладовые и погреба были разграблены, погибли архив, библиотеки и коллекции.
Сегодня трудно себе представить, что когда-то, на заре своей истории, Московский университет ведал цензурой. Как это ни парадоксально, но в XVIII веке роль цензоров в Москве исполняли университетские профессора. В ту пору само понятие «цензура» еще не сформировалось и зачастую отождествлялось с критикой литературного или научного сочинения. Пока не вполне сознавалась сила печатного слова и цензура не превратилась в одно из мощных орудий государственной власти, не было и тех строгостей в книгоиздательском деле, которыми так изобиловали век XIX и XX. Тем не менее в указе о продаже книг «против закона», который вышел в 1763 году, говорилось: «И тако надлежит приказать наикрепчайшим образом Академии наук иметь смотрение, дабы в ея книжной лавке такие непорядки не происходили, а прочим книгопродавцам приказать ежегодно реестры посылать в Академию наук и университет московский, какие книги они намерены выписывать, а оным местам вычеркивать в тех реестрах такие книги, которые против закона, доброго нрава и нас».
Продолжение следует
Зоосфера: Похождение тернового венца
Когда-то тропические воды Тихого океана обладали обширными великолепными садами коралловых колоний. Миллионы лет полипы строили Большой Барьерный риф и атоллы островов, которые постепенно превратились в чудесное подводное царство, яркостью красок и обилием жизни превосходящее едва ли не все другие ландшафты Земли. Сегодня многие волшебные замки коралловых рифов обращены в руины, где царит запустение. Те колонии, что еще продолжают процветать, временами скрываются под огромными шевелящимися скоплениями морских звезд акантастеров, после нашествия которых жизнь покидает риф.
В середине 60-х годов прошлого века появились первые сообщения о том, что на Большом Барьерном рифе в невероятных количествах размножилась морская звезда акантастер (Acanthaster planci). Эти морские звезды всегда обитали на коралловых рифах, но считались довольно редкими, и «в лицо» их знали только специалисты.
Акантастеры обладают самой разной окраской – от серовато-голубого до красно-бурого цвета; среди них встречаются особи с 5, 10 и даже 23 лучами, поскольку с возрастом число лучей увеличивается. От прочих морских звезд они отличаются тем, что вся верхняя поверхность их тела густо усажена длинными, оканчивающимися трехгранными остриями, подвижными иглами, придающими звезде угрожающий вид. Иглы акантастера не только остры, но и ядовиты. Их укол вызывает жгучую боль и серьезное отравление. Из-за своих длинных игл эта морская звезда получила меткое название – терновый венец. Акантастеры – одни из самых крупных звезд Мирового океана, среди них попадаются настоящие гиганты, достигающие полуметра в диаметре.
Когда полчища терновых венцов появились на австралийских рифах, многие ученые заявили, что столь мощная вспышка численности акантастера может привести к экологической катастрофе и гибели Большого Барьерного рифа.
Большинство морских звезд играют роль санитаров морского дна, поедая всевозможные органические останки погибших и ослабленных животных. Но, как это ни удивительно, некоторые из этих созданий, не обладающих ни смекалкой, ни проворством, ни мощными челюстями, являются активными и весьма прожорливыми хищниками. Их жертвами становятся и губки, и ракообразные, и моллюски, и даже их же сородичи иглокожие. При этом у каждого вида морских звезд есть свои излюбленные объекты питания.
Основа рациона тернового венца – кораллообразующие полипы. Нижняя сторона тела акантастера покрыта плотной эластичной кожицей, что позволяет звезде изгибаться, плотно охватывая выросты и впадины массивных кораллов, веточки их древовидных форм, пролезать в любые щели. При помощи сотен крошечных полупрозрачных ножек, расположенных на нижней стороне лучей, морская звезда легко может присосаться к самой неровной поверхности. Надежно закрепившись на коралле, терновый венец выворачивает желудок, накрывая им участок, равный площади тела. Выделяемые при этом морской звездой мощные пищеварительные ферменты без труда проникают через многочисленные поры известкового скелета кораллов и превращают нежные тела полипов в питательный бульон, который и поглощает акантастер. Когда звезда перемещается дальше, на месте ее кормежки от коралла остается только серый безжизненный скелет.
