возле самого амфитеатра. Художник Йенсен, медальер Кристенсен и я забрались туда с раннего утра, и, разгуливая по саду по случаю жары без сюртуков в одних жилетах, плели венки и гирлянды. Елку нам заменяло большое апельсиновое дерево, отягченное плодами. Главным призом был серебряный кубок с надписью «Сочельник 1833 г.». Счастливцем, выигравшим его, оказался я. Все члены кружка должны были явиться на праздник с подарками; каждому вменялось в обязанности выбрать что-нибудь забавное либо позабавить остальных оригинальностью упаковки или девиза. Я привез с собой из Парижа пару кричащих ярко-желтых воротничков, годных разве только для карнавала. Их-то я и принес на елку, но мой сюрприз чуть было не поднял повода к крупным неприятностям. Я был твердо уверен, что все считают Торвальдсена самым почтенным членом кружка, и решил поэтому увенчать венком именно его, как царя пиршества. Я еще не знал тогда о том, что теперь известно всем из жизнеописания Торвальдсена, составленного Тиле, а именно о прежнем соперничестве между Торвальдсеном и Бюстремом. Последний признавал превосходство Торвальдсена в барельефе, но не в скульптуре, и Торвальдсен раз сгоряча воскликнул: «Да свяжи мне руки — я зубами обработаю мрамор лучше, чем ты резцом!»
На нашей елке присутствовали и Торвальдсен, и Бюстрем. Я, как уже говорил, сплел для Торвальдсена венок, а также написал небольшое стихотворение, но рядом с венком положил желтые воротнички, которые должны были достаться кому-нибудь по жребию. Вышло так, что достались они Бюстрему, содержание же прилагаемой к ним эпиграммы было: «Желтые воротнички зависти оставь себе, а венок, что лежит рядом, преподнеси Торвальдсену!» В обществе произошло замешательство; все сочли это бестактной или умышленно-злой выходкой. Вскоре, однако, выяснилось, что все вышло совершенно случайно, а когда узнали, что сюрприз был приготовлен мною, кого уж никто не мог заподозрить в ехидстве, то все успокоились и веселье закипело по-прежнему.
Я написал для этого праздника песню — свою первую песню в скандинавском духе. В Риме наш праздник был, конечно, общим скандинавским праздником, хотя тогда еще не было и помину о нынешних «скандинавских симпатиях». Я так и озаглавил свою песню: «Скандинавская рождественская песнь, Рим 1833 г.» Пелась она на мотив: «На тинге стоял молодой Адельстен».
Песню пропели, и наступила пауза, каждому хотелось первому провозгласить тост за своего короля; наконец, все тосты были соединены в один. В своей песне я упомянул имена обоих скандинавских королей, полагая, что поступаю вполне естественно и тактично; я совсем не думал ни о какой политике, но меня еще тут же за столом упрекнули в «многоподданстве», а впоследствии до меня дошли слухи, что и в Копенгагене некоторые высокопоставленные лица сочли весьма странным, что я, разъезжая за датские деньги, воспеваю шведского короля! А мне казалось просто неприличным не упомянуть его имя рядом с именем датского короля, раз уж сама песнь пелась в кружке родственных между собой датчан, шведов и норвежцев. Ведь все мы были братьями, и каждый гость на нашей пирушке являлся в то же время и хозяином. Однако в то время не все разделяли мое мнение: слава Богу с тех пор взгляды изменились, тогда же я поплатился за то, что выступил со своими скандинавскими идеями слишком рано, хотя, на мой взгляд, и вполне уместно.
Возвращаясь с пирушки с Торвальдсеном и еще несколькими членами нашего кружка и подходя около полуночи к городским воротам, в которые нам пришлось стучаться, я невольно вспомнил сцену из комедии Хольберга «Улисс с Итаки», где Килиан стучится в ворота Трои. «Кто там?» — спросили за воротами. «Друзья!» — ответили мы, и в воротах открылась узенькая калитка, через которую едва можно было протиснуться. Ночь была чудная, по-нашему, по-северному — чисто летняя. «Да, это не то, что у нас на родине в сочельник! — сказал Торвальдсен. — Здесь просто жарко в плаще!»
Письма с родины приходили ко мне редко, а те, что я получал, почти все носили отпечаток поучительности, мелочности и поверхностности. Они, конечно, только расстраивали меня и иногда так сильно, что те из земляков, с которыми я в Риме сошелся наиболее близко, сейчас же говорили мне: «Видно, опять письмо из Дании получил? На твоем месте я бы не стал и читать таких писем и вообще порвал бы с такими друзьями; от них тебе одни сплошные мучения!» Я, разумеется, все еще нуждался в воспитании, вот меня и воспитывали, но грубо, безжалостно, не думая о том, какое тяжелое впечатление оставляют в сердце мертвые буквы таких писем. Врачи хлещут бичами, друзья — скорпионами… Скоро начался карнавал; уже три года не праздновался он с такой пышностью, оживлением и раскованностью. На этот раз опять был дозволен блестящий праздник «мокколи», всю прелесть которого я описал в «Импровизаторе». Сам я, однако, в общем веселье участия не принимал: мое хорошее расположение духа было безвозвратно утрачено, юношеская беззаботная веселость уничтожена, смыта тяжелыми ударами волн, несшихся на меня с родины… Карнавал кончился, и я уехал из Рима в Неаполь вместе с Херцем.
Медпрактикум: Вампиризм во благо
Пиявки — вездесущие. Они обитают по всему миру, кроме Арктики и Антарктиды. Главная отличительная особенность всех 400 видов этих животных, относящихся к классу пресноводных кольчатых червей, — гематофагия, означающая то, что они питаются кровью. Однако среди всего этого разнообразия лечебный интерес представляют только медицинские пиявки. Современные исследования подтверждают, что гирудотерапия — сильнодействующий метод лечения, применяемый практически во всех областях медицины.
Несмотря на кажущуюся примитивность, медицинская пиявка в отличие от других кровососов независимо от степени голода очень щепетильна к выбору места, к которому будет присасываться. Ее может привлечь кожа, не имеющая посторонних запахов, на которой она выбирает самый теплый участок, наиболее богатый кровью, и обнаруживает биологически активные точки, через которые воздействует на кровеносные сосуды, энергетические меридианы, а через них — на внутренние органы и системы человека.
По мере насыщения пиявка заметно увеличивается в размерах, потому что выпивает она в 3—5 раз больше своего веса (а он обычно составляет 1—3 г) и одновременно вбрасывает в кровоток целительную слюну — уникальный сбалансированный комплекс биологически активных веществ, за что пиявку называют «фармацевтической мини-фабрикой». В результате происходит разгрузка кровяного русла, кровь частично обновляется и повышаются защитные силы организма человека. «Продукция» слюны пиявки быстро проникает в ткани, чему способствуют содержащиеся в секрете пиявки ферменты, активизирующие транспортные свойства крови. Уже спустя 20 минут после снятия пиявки компоненты ее секрета исчезают из луночки, где она стояла, — они разносятся током крови по всему организму. Интересно, что и место укуса пиявка обрабатывает веществами, препятствующими свертыванию крови, благодаря чему оно становится как бы продолжением кровеносного сосуда, и даже после того, как червь отпадает от кожи, истечение из ранки происходит довольно долго.
Самым изученным на сегодняшний день среди биологически активных соединений пиявочного секрета является гирудин, оказывающий противотромботическое действие. Он подавляет активность фермента тромбина, не давая образовываться кровяным сгусткам. Дестабилаза, как и гирудин, влияет на процессы свертывания крови, но реализует это иначе — разрывая изопептидные связи, скрепляющие боковые цепи фибрина. Действуя таким образом, фермент как бы разделяет фибрин-полимер на фрагменты, растворимые в кровяной плазме.
Облегчает доступ биологически активных веществ фермент гиалуронидаза, который увеличивает проницаемость тканей, и в частности стенок капилляров, и таким образом различные вводимые извне вещества поступают к клеткам беспрепятственно. А такой фермент, как оргелаза, даже способствует образованию новых кровеносных сосудов. В результате отеки и тромбы в стенках сосудов рассасываются и восстанавливается нормальное движение жидкостей в пораженном органе. Еще одним интересным веществом, обнаруженным в слюне пиявок, является фермент коллагеназа. Она способна разрушать длинные нити белка коллагена, который образуется в процессе заживления раны и способствует рассасыванию келоидных рубцов.
Полный список полезных ферментов и соединений пиявочного секрета на сегодня практически
