хихикнула в ответ на сердитое ворчание и отправилась на поиски сестер.
Каждый, кто попадал в сад монастыря святой Магдалены, неизменно в изумлении замирал на месте и недоверчиво оглядывался по сторонам. Казалось невероятным, что здесь могло быть так тихо, ведь за высокой каменной оградой раскинулся почти самый центр Лондона. Еще более невероятным казалось то, что здесь так много цветов и птиц. Англия вам не Карибский архипелаг, и, тем не менее, здесь цвели орхидеи, магнолии и гибискусы, дикий виноград обвивал все, что только мог обвить, а птицы просто-таки соревновались, кто громче и дольше пропоет. Одним словом, Господь Бог явно благоволил к маленькой католической обители, и все ее обитатели знали об этом и ценили подобное благоволение.
Сью прекрасно знала, где искать сестер. Долороса наверняка в бельевой, перекладывает накрахмаленные простыни сухими веточками лаванды и шепотом считает наволочки. Фелиция обложилась бумагами у себя в кабинете и сладко дремлет, вздрагивая и торопливо открывая глаза при каждом подозрительном шорохе. Отилия… нет, вот о сестре Отилии никогда нельзя знать заранее. Все зависит от того, какая из воспитанниц сейчас занимает ее мысли…
— Сью! Я тебя жду уже битый час.
Высокая, очень прямая, худощавая женщина с вечной выбившейся седой прядкой волос на виске. Сестра Отилия. Мама Отти. Единственная женщина на памяти Сью, кому монастырский наряд действительно к лицу. В том смысле, что ни в чем другом сестру Отилию представить невозможно.
— Ох, мама Отти, вы меня напугали! А я бегу к вам…
— Насколько я знаю, с прежним начальством ты распрощалась часа три назад.
— Я уже взрослая…
— Да, и никто с этим не спорит. Делай что хочешь, гуляй и развлекайся, но не забудь предупредить тех, кто о тебе волнуется. Твоя миссис Чаллонер сообщила мне обо всем по телефону. Они все страшно расстроены. Куда катится Англия! Одно из старейших заведений Лондона!
— Мама Отти, я думала, вы станете сердиться.
— Ты полагаешь, моя мечта относительно твоего будущего заключается в том, чтобы ты превратилась в засушенную училку младших классов?
— Мама Отти!
— Мы, к примеру, свою терпеть не могли. Ладно, это было давно, к тому же она была француженка. Сью, девочка, поверь, я вовсе не расстроюсь и не расплачусь, если в один прекрасный день ты скажешь мне, что решила стать актрисой варьете. Единственное, о чем я тогда тебя попрошу, так это подумать еще разок и все взвесить.
Сью ошалело смотрела на сестру Отилию, а та ехидно ухмылялась, глядя на девушку.
— Ладно. Довольно на сегодня. Где тебя все-таки носило?
— Да нигде. Гуляла по Лондону и чувствовала себя королевой мира. Такое солнце!
— Да, Господь не скупится на золото небес. Кстати, о золоте. Тебе заплатили выходное пособие?
— Мама Отти, я как раз хотела сказать…
— Девочка, тебе двадцать три года, ты человек с профессией, с опытом, с характером и с мозгами. Я не собираюсь спрашивать у тебя отчета, почему же ты все время оправдываешься?
Сью опустила глаза, на ее щеках пылал румянец.
— Я все истратила.
— Все?
— Все. Почти все. Остался один фунт.
— Что-то на память?
— О да! Это… круиз по океану. На «Королеве Виктории».
Сью выговорила это так небрежно, словно каждое лето ездила в круизы, и с некоторым ужасом замолкла. Сестра Отилия, конечно, продвинутая тетка, но не настолько же…
Достойная служительница Господа задумчиво кивнула и, к изумлению Сью, протянула медленно и мечтательно:
— Да, шикарный корабль! Белый, и красные шлюпки по бортам. А как блестели на солнце все эти иллюминаторы, поручни, снасти… Море было бирюзовым и гладким, что Темза, в небе ни облачка, и только высоко в небе чайки… Незабываемое зрелище!
— Мама Отти! Вы что, плавали вокруг света?
Мечтательное выражение исчезло, как и не было.
— А что в этом такого, мисс Нахалка? Ты думаешь, я всю жизнь утираю носы глупым девчонкам и выслушиваю жалобы учителей?
— Нет, просто я никогда не думала…
— И напрасно. Прекрасное занятие! Развивает мозги, делает хорошим собеседником, повышает шансы на счастливый брак…
— Мама Отти!
— Счастливый брак — это тоже очень важно, юная Сьюзан. Но не будем отвлекаться. Когда ты отплываешь?
— Через три дня. Автобус до Ярмута. Потом полгода — и я снова дома.
— Отлично. А из одежды у тебя джинсы, майка и еще одна майка. Драповое пальто в расчет не берем, ты плывешь в теплые края. Так, пока все ясно. Вот тебе деньги, отправляйся в «Харродс». Купишь себе белье, всякую летнюю дребедень и хороший чемодан.
— Мама Отти, я не могу это взять.
— Еще как можешь. Это твои деньги, не мои. Дотация от правительства за двадцать один год. Ты довольно богата, моя девочка, если ориентироваться на довоенные цены.
Так и получилось, что ошарашенная и недоумевающая Сью была практически выпихнута из монастыря и отправлена в универмаг «Харродс». Двухчасовой шопинг привел ее мысли в некоторое подобие порядка, и домой она возвращалась почти спокойной.
Спокойствию не суждено было длиться долго.
В комнате Сью было тихо и прохладно. На аккуратно застеленной кровати были разложены три платья. Как в сказке, зачарованно подумала Сью. Сказка про Ослиную Шкуру. Открываешь один орешек, вынимаешь вот это, бледно-зеленое, переливающееся серебром рыбьей чешуи, все в мягких складках, текучее, словно морская волна…
А в другом орешке вон то, из серебряного атласа, холодное и надменное, строгие линии, лунные блики. Одно плечо в нем будет обнажено, а на другом дрожит прозрачными лепестками шелковая роза…
Ну а когда придет время танцевать с принцем, она вынет из орешка золотистую парчу…
Сью очнулась и шагнула к кровати. Она понятия не имела, откуда эти платья.
Позади раздался звучный всхлип и энергичное шипение. Сью порывисто обернулась и бросилась на шею сестре Долоросе, одновременно схватив за руку сердитую и смущенную сестру Фелицию.
— Это вы, вы, ведь правда? Вы мои феи! Настоящие крестные феи.
— Опомнись, дитя, мы же в лоне католической церкви. Какие феи!
— Значит, это просто чудо, но именно вы его сотворили. Мама Долли! Фелиция! Откуда эта роскошь?
Фелиция смутилась еще больше, а Долоро-са неожиданно пришла в прекрасное расположение духа и захихикала.
— Понимаешь, девочка, это, собственно говоря, наши платья. То есть они были нашими платьями, когда нам было столько лет, сколько тебе, даже меньше. Фелиция была подружкой невесты у своей сестры в том, зеленом, Отти танцевала на выпускном балу в серебряном, ну а я…
Сью ахнула. Ростом сестра Долороса, в миру Долли Мастерсон, была вровень со Сью, но в остальном очень напоминала кадушку, поставленную на пухленькие ножки. Очень симпатичную, разумеется, и добрую кадушку.
Сестра Долороса кокетливо хихикнула.
— Я была худенькая и танцевала лучше всех. Эти две даже туфли сохранили в целости, ну а моих после бала было не собрать.
— После бала?
— Бал графства. Праздник святого Андрея. Вся Шотландия в этот день пляшет до упаду и пьет эль…
