— Я хотела бы говорить с ней, — громко вскричала Люси. — Она здесь… Ах…
Неуверенно приближаясь, она смотрела на меня. Айша тянула ее назад.
— Мисс Люси, пойдемте в вашу комнату. Так будет лучше. — Я помнила этот монотонный голос, много лет тому назад поразивший меня.
Мисс Люси сказала:
— Я хочу поговорить с ней… Я должна ей кое-что сказать.
Леди Харриет волновалась:
— Уведите мисс Люси обратно в ее спальню. Как это могло произойти? Я же распорядилась, чтобы ее держали в апартаментах, что совершенно необходимо для ее же благополучия.
Я встала, и бедная ненормальная женщина уставилась на меня. Затем она как-то нежно улыбнулась.
— Я хочу… я хочу… — начала она.
Айша прошептала:
— Да, да, позже… Посмотрим, посмотрим…
Айша нежно взяла ее за руку и увела прочь; уходя, она обернулась и беспомощно посмотрела на меня. Леди Харриет была в высшей мере расстроена.
— Не могу не думать о случившемся. Она так плоха. Я делаю все возможное, заботясь о ней, а они позволяют ей спускаться…
Было очевидно, что эта сцена потрясла ее так же, как и меня. Ее мысли оторвались от меня и моих дел. То, что происходило непосредственно в Фремлинге, имело для нее гораздо большее значение.
— Итак, моя дорогая, — сказала она, отпуская меня, — подумай об этом… и пойми, что это самый лучший выход из положения.
Я была рада уйти и в задумчивости пошла домой.
Двумя днями позже Колин Брейди попросил моей руки.
Я прогуливалась. Я с удовольствием ездила бы верхом, но своей лошади у меня не было, и хотя Фабиан давно дал мне разрешение пользоваться конюшней Фремлинга, я не могла заставить себя принять его предложение, так как не желала попадаться на глаза леди Харриет.
Я возвращалась домой после прогулки и, сокращая путь, пошла через церковный двор, когда увидела выходившего из церкви Колина.
— Ах, Друзилла, — воскликнул он. — Я хочу сказать вам пару слов.
Я догадалась, что за этим последует.
Я спокойно посмотрела на него. Он, безусловно, был некрасивым. Однако лицо сияло добродетелью; он принадлежал к тому типу мужчин, кто всю жизнь шел по пути справедливости; он не наживал себе врагов за исключением тех, кто завидовал его добродетельности; он приносил утешение больным и слабым; он обладал чувством «вымученного» юмора; и многие женщины жаждали бы провести жизнь в заботе о нем. Брак с ним — это было самое большее, на что могла бы надеяться дочь нуждающегося пастора.
Я не знаю, на что я надеялась, но чувствовала, что предстану перед миром скорее одна, чем с кем-то, кому так или иначе прикажут жениться на мне.
— Привет, Колин, — сказала я. — Я вижу, вы заняты как всегда.
— Приходские дела. Их нельзя отложить. Мне кажется, что сегодня утром пастор выглядит не очень хорошо. — Он покачал головой.
— Да, — ответила я. — Боюсь, что он очень слаб. Он прочистил горло:
— Мне кажется хорошей мыслью, если вы и я… ну, с точки зрения всего… это кажется хорошим решением.
Раздражение вновь охватило меня. Я не хотела, чтобы замужество стало решением наших проблем.
— Так вот, — продолжал он, — вы знаете это место. И я… полюбил его… и полюбил вас тоже, Друзилла.
— Я думаю, — сказала я, — что вы поговорили с леди Харриет. Вернее сказать, что она поговорила с вами. Никто не может говорить с леди Харриет. Ее могут только слушать.
Он слегка хихикнул и кашлянул.
— На самом деле я сам собирался сказать, что мы с вами… могли бы пожениться.
— И вы имеете в виду, что тогда могли бы получить пасторский дом?
— Ну, что же, я думаю, что это было бы удачным решением всех наших проблем.
— Думаю, что вряд ли следует вступать в брак, чтобы уладить дела, не так ли?
— Леди Харриет намекнула… — удивленно начал он.
— О, я знаю, на что она намекнула, но я не хотела бы выходить замуж только потому, что это будет удобно для всех.
— Это не только потому… — Он взял меня за руку и серьезно взглянул на меня. — Вы знаете, я очень люблю вас.
— Колин, вы мне тоже нравитесь. Я уверена, что когда вы полностью примете на себя все дела, вы будете прекрасно работать. Да вы уже и сейчас все хорошо делаете. Что же касается меня, то я не уверена, что хочу выходить замуж… пока.
— Моя дорогая девочка, вы не должны так думать. Уверяю вас, все будет хорошо. Я вовсе не хочу вас торопить. Если бы мы могли обручиться…
— Нет, Колин. Пока нет.
— Я знаю, что ваши мысли сейчас далеки от этого. Вы беспокоитесь о своем отце. Возможно, я заговорил преждевременно. Леди Харриет…
Мне хотелось закричать на него: «Леди Харриет не будет управлять моей жизнью, как вашей».
— Леди Харриет, — спокойно сказала я, — любит устраивать чужую жизнь. Пожалуйста, Колин, попытайтесь понять, что я хочу сама распоряжаться собственной жизнью.
Он рассмеялся.
— Она очень сильная леди… но с добрым сердцем и, думаю, от души желающая нам блага. Я заговорил преждевременно. Я знаю, что вы очень беспокоитесь о своем отце. Мы позже поговорим об этом.
На этом наш разговор был закончен, а мне еще хотелось крикнуть ему: «Я никогда не выйду за вас замуж».
Но этого нельзя было делать. Он был нежным и добросердечным. Мне не хотелось дать ему понять, как меня рассердило то, что он стал орудием леди Харриет. Может быть, он был мудрым. У него был свой путь в жизни, и он знал, что не может себе позволить игнорировать таких людей, как леди Харриет, поскольку они способны играть определенную роль в его карьере.
Я часто ходила в паддок. Он был на земле Фремлинга, но редко использовался. Я находила там какой-то покой. Оттуда я могла видеть западное крыло, где жила мисс Люси. Я много думала о той нашей странной встрече много лет тому назад.
Я предавалась размышлениям о прошлом и пыталась смотреть в будущее. Оно касалось меня. Мой отец слабел все больше и больше. Он с нетерпением ждал того часа, когда я могла почитать ему. Его самым большим несчастьем была потеря зрения, которая лишила его контакта с миром книг. Когда во время моего чтения он погружался в сон, я знала, что он просто очень слаб. Положив книгу на колени, я смотрела на его лицо, такое мирное во сне. Я представляла, как он приехал сюда с моей мамой, их надежды и планы, касавшиеся меня. И затем она умерла, оставив его одного, и он погрузился в мир книг. Будь она жива, все сложилось бы иначе!
И теперь его жизнь подходила к концу, а я оставалась одна в этом мире. Нет, у меня была Полли. Полли была как спасательный плот для утопающего, она была путеводной звездой в моей жизни.
Я знала, что мой отец долго не протянет и его место займет Колин Брейди; и тогда здесь — где я прожила всю свою жизнь — для меня не будет места, если только я не стану женой Колина.
Возможно, кто-то посчитал бы мудрым принять предложение Колина Брейди.
«Нет, нет», — сказала я себе. Почему я чувствовала такое отвращение? Колин был хорошим человеком. Мне было бы хорошо с ним. Но я сравнивала его с другими и находила то, чего ему недостает — с Дугалом, который заставлял меня думать, что наша дружба перерастет во что-то более возвышенное; с Фабианом, который возбуждал и дал ясно понять, какого рода отношения могли бы сложиться между нами.
