раз заинтересованные лица и организации более осторожно отнеслись к информации – ведь кличка Феникс говорит сама за себя, но два или три года о нем действительно не было ни слуху ни духу. Его досье хотели перевести в архив, но в это время в Германии, в сверхсекретном Центре, координирующем деятельность целого ряда разведок и спецслужб, произошла беспрецедентная утечка информации… О характере этой информации я, конечно, не могу вам сказать. – Шмидт еще больше помрачнел и поднял на Леню желтовато-карие глаза.
Маркиз кивнул, не акцентируя внимания собеседника на том, что страшной ночью в Катышах Вольф- Феникс, считая Леню фактически покойником, подробно рассказывал при нем о характере похищенной информации.
Шмидт опустил тяжелые веки и продолжил:
– Удивительным был способ, при помощи которого провели эту операцию. Охрана Центра была организована настолько надежно, что многочисленные попытки взлома компьютерной сети хакерами не давали никаких результатов, а вынести за пределы Центра невозможно было не только дискету или компьютерный диск, но даже дамскую шпильку или жевательную резинку.
Однако подсобный персонал, обслуживающий Центр, – уборщики, официантки, электрики, водопроводчики, – проверялся не слишком тщательно, поскольку не имел непосредственного доступа к информации. Служба безопасности, конечно, тщательно обыскивала персонал, чтобы из Центра ничего не вынесли, но личность и послужной список обслуги проверяли поверхностно.
В итоге одна из официанток была убита, а по ее документам в Центр проникла неизвестная девушка, как позже выяснилось – Моника Тизенхаузен. Судя по всему, она была послушной марионеткой в руках своего партнера. Личность этого партнера до сих пор не удалось достоверно установить, но есть основания предполагать, что это и был Феникс. Этот партнер находился уже на территории Центра. Здесь он при помощи специальной методики привел Монику в особое пограничное состояние, в котором она запомнила на уровне подсознания сверхсекретное досье.
Когда был обнаружен факт несанкционированного доступа к файлам, служба безопасности ввела в Центре чрезвычайный режим, но Моника уже покинула здание. Естественно, на выходе ее тщательно обыскали, и, естественно, обыск ничего не дал – информацию она вынесла в собственном мозгу…
После этого Моника выходит замуж за какого-то русского авантюриста, уезжает в Россию, чтобы здесь окончательно замести свои следы при помощи инсценировки смерти и сложной пластической операции, а затем намеревается связаться с потенциальным покупателем информации – скорее всего, ибн Фаллахом…
И вот что еще я хочу вам сказать. Конечно, мы вряд ли когда-нибудь узнаем всю правду – разве что Моника решит раскрыть карты, – но я предполагаю, что основной ее целью в России было скрыться не от нас, не от спецслужб, а от Вольфа-Феникса. Должно быть, он организовал похищение информации из Центра в своих личных целях, а Моника решила выйти из-под контроля и сыграть свою собственную игру. Причем это ей почти удалось – Феникс поверил в ее смерть, и если бы в Германию не пришло письмо из России с вложенной в него фотографией, он не бросился бы на ее поиски… Точнее, не послал бы вас с Лолой в Россию – этот человек всегда предпочитал работать чужими руками, а платил исполнителям за работу, как правило, смертью…
– Это я уже понял, – вставил реплику Маркиз, зябко передернув плечами. – Однако на сей раз все вышло не по его сценарию, и он нашел в России собственную смерть…
– Вероятно, – Шмидт кивнул и опустил веки, – хотя я уже столько раз хоронил этого человека, что с трудом верю в его смерть.
– Итак, – Маркиз встал, отодвинув стул, – теперь могу я быть наконец свободным?
– Да, – подтвердил Шмидт. – Мы, конечно, все уладим с немецкой полицией, но все же настоятельно советую вам некоторое время не появляться в Германии.
– Я последую вашему совету, – кивнул Маркиз и откланялся.
Никто не встретился ему в прихожей, очевидно, Лангман уже увез Монику из этой квартиры.
Леня выскочил из подъезда и зажмурился: позднее сентябрьское солнце слепило глаза. Пока он беседовал со Шмидтом, прошел легкий совсем не осенний дождик, и теперь асфальт блестел мелкими лужицами, в которых отражалось синеющее небо. Леня провел рукой по капоту «Жигулей» и решил бросить их прямо здесь – авось не разденут, район приличный, могут быстро найти.
Он позвонил Лоле, чтобы сообщить ей приятные вести – они свободны от всех обязательств, с немецкой полицией все со временем уладится, деньги переведут на их счет.
«Обсудим с Лолкой дальнейшие планы. Пригласить ее в ресторан, что ли? Не опасно ли… – задумался Маркиз. – Ни к чему нам маячить на людях… Но с другой стороны, нужно как-то отметить это дело».
Он даже начал подумывать о подарке. Лолка вообще-то молодец. Хоть она взбалмошна и своенравна, но в трудную минуту не теряется, понимает его с полуслова и делает, что велят. И не глупа, далеко не глупа, хотя усиленно старается доказать обратное. Играет, конечно, все время представляет кого-то, но он, Маркиз, уже привык к такому театру одного актера, если Лола успокоится, ему будет чего-то не хватать, он заскучает.
Все эти мысли одолевали Леню, пока он слышал долгие гудки.
«Уснули они там все, что ли? – начал он раздражаться. – Выходной день, а квартира как вымерла…»
Наконец ответила все та же Зинаида Викентьевна, как будто кроме старухи на восьмом десятке лет некому и к телефону подойти.
– Зинаида Викентьевна, позовите Лолу! – крикнул Леня. – Она дома?
– Нету ее, – невозмутимо сообщила старуха, и Лене на миг стало нехорошо: все это уже было, он так же звонил, старуха так же сообщала, что Лолы нет, а в комнате кавардак, и оказалось, что Лолу похитили люди Вольфа. А потом они с Лолой каким-то чудом спаслись из той ужасной бойни в Катышах…
– Не приходила?
– Приходила, взяла собачку и ушла, – дала Зинаида полный отчет, – веселая такая была, мне шарфик шелковый подарила и конфет коробку – желейные, мягкие…
– Что говорила? – перебил Маркиз.
– Что говорила… Сказала, что не скоро вернется, дел, сказала, у нее много…
«Знаю я ее дела, – подумал Маркиз, мгновенно закипая и отключившись. – Небось к этому козлу Кузовкову трахаться полетела! Теперь свободна, так все можно».
Действительно, он же сам говорил Лоле, что они должны терпеть друг друга до тех пор, пока не закончат совместное дело. А потом каждый может делать то, что захочет. Очевидно, Лолка решила, что наступил самый подходящий момент для встречи со своим хахалем… Собаку зачем-то с собой потащила…
Маркиз расстроился, но потом решил, что глупо портить себе настроение из-за капризов взбалмошной девчонки. Он огляделся по сторонам и сообразил, что находится недалеко от улицы Гороховой, где живет Валечка из ЛОСХа. Он вспомнил уютную Валечкину квартирку и саму хозяйку в коротком розовом халатике без пуговиц, а так же без халатика, и решил, что будет очень кстати поблагодарить ее за бесценную помощь в поисках пропавшей немецкой наследницы.
Он позвонил, у Валечки было занято.
«Раз занято, значит, хозяйка дома», – повеселел Маркиз и устремился на Гороховую, купив по дороге бутылку хорошего шампанского и предвкушая, в каких формах он будет выражать любвеобильной даме свою горячую благодарность.
С трудом вспомнив цифры кодового замка, он поднялся на третий этаж и позвонил в знакомую дверь. Некоторое время за дверью царила тишина, наконец послышался скрежет открываемых запоров. Маркиз приготовил на лице радостную улыбку, но подумал, что Валечка слишком легкомысленна – открывает дверь, даже не спросив, кто к ней пришел. Конечно, можно предположить, что она узнала Ленин нетерпеливый звонок и так рада его появлению, что…
Дверь широко распахнулась. На пороге стоял кривоногий плешивый мужик в Валечкином розовом халате, кое-как накинутом на голое тело. На груди мужика курчавились буйные заросли черных волос.
– Тебе чего? – спросил плешивый Аполлон, подозрительно уставившись на бутылку шампанского в Лениной руке.
