– Это архитектор Штакен… Штукеншнейдер. Мы с ним встречались на одной презентации.
Женщина подумала несколько секунд и наконец решительно произнесла:
– Сергея Никитича нэт на мэсте. И сегодня не будет.
Маркиз повесил трубку и прокрутил на магнитофоне запись своего разговора с секретаршей Богомолова.
– Ну как, – повернулся он к Лоле, – сможешь похоже изобразить этот голос?
– Нэт проблэм! – насмешливо ответила Лола, грубо пародируя гортанный акцент богомоловской секретарши. – Если серьезно, немножко порепетирую и, наверное, смогу изобразить…
Варвара Семеновна Перепелкина, двоюродная тетя покойной Валерии Борисовны Кликунец со стороны матери, пребывала в приподнятом, но в то же время и тревожном расположении духа. В жизни Варвары Семеновны наступил решающий момент. Все зависело от ее правильного поведения. Ее двоюродная племянница Валерия умерла совершенно неожиданно (Варвара Семеновна не говорила знакомым, что Валерочку убили – умерла скоропостижно, и все), и перед Варварой Семеновной замаячила приятная перспектива стать обладательницей прекрасной трехкомнатной квартиры в центре города. Узнав о смерти племянницы, Варвара Семеновна не растерялась, проконсультировалась с адвокатом и мигом собрала нужные справки. Нотариус сказал ей, что по закону нужно ждать полгода, в течение которых должны объявиться остальные наследники. Ох уж эти наследники! Варвара Семеновна знала, что наследник может быть только один – это двоюродный дядя Валерии со стороны отца, который всю жизнь служил на корабле боцманом да после отставки так и остался проживать в городе Мурманске. С Валерией он не общался лет двадцать, и в свой актив мог зачислить только то, что фамилия его была тоже Кликунец. Разумеется, бывший боцман Кликунец тоже не отказался бы от трехкомнатной квартиры в центре Петербурга и с удовольствием уехал бы из своего холодного и неприветливого Мурманска. В задачу Варвары Семеновны входило этого ни в коей мере не допустить. «Как он может узнать о смерти Валерии, – рассуждала она, – если уже двадцать лет не поддерживал с ней никакой связи?»
Варвара Семеновна не стала поселяться в квартире открыто – закон есть закон, но потихоньку уносила оттуда ценные вещи, которых, к ее глубокому изумлению, оказалось у двоюродной племянницы не так уж и много. Одеждой она не могла воспользоваться, потому что Валерия носила размера на четыре больше, а драгоценности оказались фальшивыми, и Варвара Семеновна потеряла к ним всяческий интерес. Она помаленьку выносила из дому бытовые приборы, посуду и постельное белье и с ужасом ждала, что раздастся звонок и на пороге возникнет бывший боцман с зычным голосом и выскажет все, что он о ней думает.
В одно прекрасное утро звонок раздался, но телефонный. Приятный женский голос сообщил, что Варвару Семеновну беспокоят из ПИБа – проектно-инвентаризационного бюро – и что она должна быть дома сегодня с одиннадцати до часу, так как должен подойти их сотрудник и осмотреть квартиру.
– Это еще зачем? – заворчала Варвара Семеновна с естественным нежеланием пускать в квартиру посторонних. – Есть же все документы.
– Как это зачем? – удивилась девушка. – А вдруг вы незапланированную перегородку сделали? Или ванну перенесли? Все должно быть зафиксировано!
Варвара Семеновна согласилась, и в назначенный час явился скромно одетый молодой мужчина неопределенной внешности. Он достал складной метр и сразу от двери стал измерять прихожую. Потом внимательно осмотрел кухню, надолго застрял в ванной. Варвара Семеновна ходила за ним следом, пока он не услал ее за какими-то документами. Она долго рылась в шкафу у Валерии, нашла какой-то договор и оплаченные квитанции. Молодой человек удовлетворился этим, дал расписаться на каком-то акте и удалился.
Поддельные драгоценности Валерии Кликунец лежали в большой деревянной шкатулке, а шкатулка стояла на туалетном столике. Варвара Семеновна подумывала о том, чтобы приспособить шкатулку под нитки, да все руки не доходили. Побрякушек она хватилась только через месяц и, обнаружив пропажу, не очень расстроилась. Было не до того, потому что на ее имя пришла телеграмма из Мурманска: «Встречай 13 -го, поезд такой-то. Кликунец».
Ленин пропуск в здание, где располагался комитет по финансам, не вызвал у охранника никаких подозрений. Что-что, а изготовить любой нужный документ при наличии лазерного принтера для Маркиза не составляло ни малейшего труда.
Чемоданчик, который бдительный охранник попросил открыть, тоже не вызвал у него никаких подозрений – в нем не было ничего, кроме традиционных инструментов водопроводчика.
Твердой походкой спокойного, уверенного в себе человека Леня дошел до конца коридора, свернул за угол и оглянулся. С поста охраны его уже не было видно, но в коридорах здания наверняка установлены скрытые камеры. Впрочем, он не собирался делать ничего противозаконного. Как и полагается обыкновенному водопроводчику, он собирался спуститься в подвал.
Сверившись с планом здания, Леня нашел лестницу на технический подвальный этаж. Здесь располагалось переплетение труб, снабжавших огромное административное здание водой и теплом, светом и энергией.
Снова сверившись с планом, Леня отыскал нужную трубу и закрутил перекрывающий ее вентиль. Теперь ему нужно было только немного подождать.
Лючия Акоповна не любила, когда ее называли секретарем. Секретарши, как она считала – это безмозглые длинноногие создания, способные только украшать собой офис и строить глазки начальникам. Сама она называла себя помощником Сергея Никитича Богомолова.
Она давно занимала этот пост и была на нем совершенно незаменима.
Она точно знала, какие звонки обязательно переключать на шефа, на какие можно ответить самой, а в каких случаях следует ответить, что Сергея Никитича нет и сегодня не будет.
Она знала, когда ему лучше подавать документы на подпись и о чем ему следует напомнить.
Она знала, сколько ложек сахара класть ему в кофе и когда день рождения у его жены Алены.
Кстати, она очень устраивала жену Богомолова – пятидесятилетняя внушительная армянка с внешностью грустного льва ни в коей мере не могла вызвать у Сергея Никитича никакого внеслужебного интереса.
Придя на работу, как обычно, за двадцать минут до шефа, Лючия Акоповна с неудовольствием отметила, что в приемной очень холодно. Прикоснувшись к радиатору, она выразительно поцокала языком – батарея была холодна как лед.
В их здании такое случалось редко, технические службы работали как часы, и поэтому такой сбой был особенно неприятен.
Но не успела Лючия Акоповна снять трубку и набрать номер административно-хозяйственного отдела, как дверь отворилась и на пороге приемной появился симпатичный мужчина лет тридцати пяти с пышными светлыми усами и с традиционным чемоданчиком в руке.
– Здравствуйте, у вас с отоплением небольшая авария, я сейчас займусь. Извините, если помешаю вам немного.
Лючия Акоповна удовлетворенно улыбнулась: технические службы, как всегда, оказались на высоте, даже звонить не пришлось, прислали мастера, да к тому же такого вежливого…
Маркиз раскрыл чемоданчик с инструментами и принялся сосредоточенно откручивать какую-то гайку от радиатора, стараясь делать это как можно медленнее. Открутив эту гайку, он посмотрел на нее с умным и озабоченным видом и тут же стал прикручивать обратно. Секретарша была занята собственными делами и совершенно не обращала внимания на водопроводчика.
Ровно в десять утра в приемной появился Богомолов. Сергей Никитич выглядел очень озабоченным, коротко поздоровался с Лючией Акоповной и попросил ее принести кофе. На занятого своим делом водопроводчика он, естественно, даже не взглянул.
Лючия Акоповна отнесла шефу кофе и углубилась в толстую стопку входящих документов.
Леня отвинтил от радиатора все, что только можно, и уже начал немного нервничать – скоро опытная секретарша может поинтересоваться, что он делает так долго, и, чего доброго, позвонит в хозяйственный отдел…
И в это время дверь приемной резко распахнулась и на пороге появились двое мужчин в одинаковых строгих костюмах, с одинаковыми черными портфелями в руках и с одинаковым непроницаемым выражением
