– Перестаньте вы дурью маяться! – не выдержал Лопатин.
– Да, капитан, – произнес мичман, – никогда ты не будешь майором.
– Я с вами пойду, – сказал Лопатин.
– И я тоже, – неожиданно проговорила Оксана, – и все скажу вашему начальнику. У нас горе, а вы друзей наших подозреваете. Или просто хотите их крайними пустить? Настоящих бандитов освободили, а невиновных…
– Хватит, Оксанка, – остановил ее муж. – Но что с нами пойдешь, правильно. И выскажем все, что думаем о нашей славной милиции.
– Да ладно вам, – испугался капитан. – Я же просто из-за регистрации вас хотел…
– А ты не наш участковый, – перебил его Константин, – и не имеешь права вот так врываться.
– Законы мы знаем, – вмешался мичман, – и уважаем. Мы здесь пробудем еще два дня и уедем. Если надо…
– Извините, – пробормотал капитан.
– Прощайте! – Оксана кивнула на дверь.
– До свидания. – Милиционер вышел.
– Лихо ты его! – Константин поцеловал жену. – Я и не ожидал от тебя…
– Пойдемте ужинать, – вздохнула Оксана. – Я вам бутылочку коньяка купила. А то как-то не по- человечески получается. Вы уж извините меня.
– Да все мы понимаем, – сказал мичман. – И вы нас извините…
– Не они это, – услышал Суцкий голос капитана в сотовом. – Я сразу это говорил, а ты…
– Следовало проверить их на причастность, – перебил адвокат. – Я в это тоже не верю, но Топорик просил…
– Когда бабки получу? – спросил милиционер.
– Кто же это капканы мочит? – выпив рюмку водки, зло спросил Топорик. – Свидетелей твоих начали вздергивать. Так, глядишь, остальные рысью в ментуру ломанутся и…
– Не ломанутся, – вздохнул Суцкий. – За это каждый может срок получить. А вот я за себя боюсь. Если уж свидетелей вешают, то меня-то тем более прикончат. И что делать, ума не приложу. Может, на время куда-нибудь уехать?
– Если это не Лопатин, то кто? Например, я все-таки на него думаю. Но Тупика вздернули раньше, мы с Чусаной в то время в камерах парились. И ментовня поганая ни хрена не шарит. Кто же это? – уже в который раз спросил Топорик.
– Об этом сейчас не ты один думаешь. Я просто ума не приложу. И никто не знает. Сейчас только об этом и говорят. Ну ладно, повесили Тупика, а потом Чусану. Они все-таки беспредельничали, да и на своих…
– Ты особо-то не базарь, – оборвал его Топорик. – Мы с ними кенты были и начинали все вместе. А ты, кстати, на нас бабки зарабатывал.
– Я анализирую. И пытаюсь понять, от кого исходит опасность. Ведь ты тоже опасаешься.
– Да не то чтобы боюсь. Но уж слишком далеко зашло это. Свидетеля на кой-то хрен подвесили, вроде мне сообщают, что и меня это ждет. Я вот что мыслю – может, прижать Лопату? Наверняка это с его подачи работают.
– А Тупик? – напомнил Суцкий. – Он в это дело никак не вписывается. Я проверил, Лопатин с ним нигде и никогда не пересекался. Кроме того, у Лопатина не тот характер. Даже когда его измолотили двое твоих ребятишек, он не пошел в милицию. И на суде вел себя сдержанно. Ни единого возгласа, даже когда тебя освобождали. Жена его была в истерике, а Лопатин и слова не сказал. Но кто? На такое решится далеко не каждый. Ведь милиция будет искать до упора.
– Да ментам это кайф, и ничего они искать не будут.
– Ошибаешься. Это им как бельмо на глазу. Вешают в городе, и даже подозреваемых нет. Такого, пожалуй, нигде и не было. И Москва будет давить на наших. Тем более что это дело прокуратуры. Следователь по особо важным делам Борисов его ведет. Прожженный мент, чекист, как его за глаза называют коллеги. Честен до безобразия. Но работать умеет. Помнишь пять лет назад маньяк появился? Борисов его вычислил и взял. А до этого кто только не пробовал. Дураков ловить всегда труднее.
– А чего же этот умник не может вешателя хапнуть?
– Если уж и уголовный мир не знает, кто бы это мог быть, чего ты от ментов хочешь? Они же почти всегда берут преступников с помощью стукачей. Свидетели сейчас очень редко дают показания. Я говорю о серьезных…
– Хорош читать лекции! Что сейчас делать? Или ты намерен всегда у меня жить?
– А ты выгонишь?
– Да мне-то что, живи. Просто дела сейчас не делаются. Надо бабки с рынков брать, а вылезать как-то не хочется. Вот хреновень началась, хоть у ментов защиту проси. Если эти вешатели сюда сунутся, мои будут шмалять. Выстрелы услышат мусора, подкатят – и вилы нам всем, за хранение оружия пойдем. Мочить этих вешателей кулаками не получится. Они вон у Чусаны скольких уделали. А там мужики были ого-го, бойцы в полном смысле этого слова, парнишки постоянно на грушах работали. И их всех спокойно отметелили. – Топорик вздохнул. – Короче, не знаю, что и делать. Чувствую я, на меня зарятся. Знать бы хоть кто, а тут… – Он выматерился и выпил водки.
– Снова лес перехватили! – раздраженно говорил толстый узкоглазый мужчина. – Мы выбрасываем деньги на ветер. Уже в третий раз не отправляем…
– Кто перехватил? – зло спросил Китаец.
– Таможня. Остановили пять машин и начали проверять документы. Кончилось тем, что машины с лесом забрали, водителей и сопровождающих задержали.
– Ван, почему…
– А это не ко мне вопрос. Нас убеждали, что все будет хорошо и машины пройдут…
– Все из-за этих повешенных.
– Послушал бы Сун Тибетца, он не раз предлагал…
– Рано. Кровь прольем, нас быстро ликвидируют. Об этом сейчас и говорить нечего. Тибетец, кстати, не выполняет своих обязанностей. Вчера разгромили кафе Чуна, а он… – Не договорив, Китаец махнул рукой. – Надо искать безопасный путь для вывоза леса. И я постараюсь это сделать.
– Федька! – войдя в прихожую, испуганно позвала молодая женщина.
– Да здесь я, – отозвался из ванной мужской голос, – отмокаю после вчерашнего. А ты чего так рано?
– Тольку Прошникова убили. Повесили. И табличка на груди: «Так будет с каждым». Ты бы пошел в милицию и…
– Чего? – Из ванной вышел голый и мокрый мужчина. – Как?
– Да вот так! Его нашли возле заповедника. Повешенным нашли.
– Мать честная! Так, выходит…
– Да. Я тебя, дурака, предупреждала.
– Ага, предупреждала. Ты и уговорила меня дать показания. Мол, денег-то сколько дают и еще охранять от других бандюков станут. Вот и наохранялись, мать честная!
– Надо тебе уехать на время, пока не поймают этих…
– Думаешь, не найдут? Мать честная, это ж надо так! Выходит, и меня могут… – Он передернул плечами. – И что делать-то?
– Надо тебе уехать, – повторила женщина, – к моим, там тебя никто не найдет.
– А что я на работе скажу? Место-то какое…
– Тогда нужно к Топорику идти, пусть охрану дает.
– А не Топорик ли вешать начал, чтоб не платить?
– А Чусану тоже он повесил? И Тупика, которого месяц назад утащили. Кто-то другой это. Но к Топорику идти надо.
– Ты, Тайка, и сходи, поговори с ним. Ведь ты его хорошо знаешь. И ты меня втянула в это. Пусть отмазывает теперь, или я в милицию пойду и все расскажу. Тогда его по-новой упрячут, да и тебя
