нельзя объяснить — значит, чертовщина и колдовство. Поэтому я попросил бы вас никому здесь больше не говорить обо всем, что вы мне сейчас рассказали. Давайте-ка… — Рыжий на минутку задумался. — Давайте представим вас заморскими гостями — это будет более натурально. Поживите пока у меня в тереме, а я устрою так, чтобы вам было оказано всяческое содействие.
— Скажите, господин Рыжий, — несмело обратилась баронесса, — а смогу ли я поработать в ваших, ну, как они у вас называются, в общем, в исторических архивах?
— Да сколько угодно! — радостно откликнулся Рыжий. — Я сам лично представлю вас нашему придворному летописцу, и он вам все покажет и расскажет.
— У меня к вам тоже будет просьба, — сказал майор Селезень. — Мы приехали на «Джипе», ну, это такая телега, только с мотором, но она малость испортилась, и нам пришлось ее оставить прямо на дороге недалеко от городища. Надо бы ее, того самого…
— Сделаем, — перебил Рыжий. — Насчет исправить — не обещаю, но в город привезем обязательно.
Тем временем экипаж остановился возле скромного, но добротного двухэтажного терема, и Рыжий галантно помог дамам выйти из кареты:
— Вот и ваше пристанище. Слуги укажут вам горницы, а я должен ехать на доклад к Государю. Пока отдыхайте, дорогие гости, а за обедом встретимся и побеседуем поосновательнее.
Немного оклемавшись после ночных и утренних злоключений, гости собрались в небольшой уютной комнате, отведенной майору Селезню, чтобы обсудить создавшуюся обстановку и план дальнейших действий.
— По-моему, Рыжий — неплохой человек, — заметила Чаликова, — и он искренне хочет нам помочь.
— А у меня такое впечатление, будто я его когда-то где-то видела, — задумчиво пробормотала баронесса фон Ачкасофф.
— Ну, это как раз не удивительно, — откликнулся Дубов. — Рыжеволосые люди вообще все чем-то похожи друг на друга. А вот его голос… Где-то как будто я его слышал, и совсем недавно! Нет, никак не вспомню.
— А мне он доверия не внушает! — рубанул Селезень. — И с чего бы это ради он поселил нас у себя в доме? Подозрительно.
— Лично мне здесь нравится больше, чем в подвале, — возразил Дубов. — Внушает ли нам доверие Рыжий, или не внушает, в нашем теперешнем положении не имеет ровным счетом никакого значения. Давайте действовать по обстоятельствам. Вы, уважаемая баронесса, когда попадете в архив, поинтересуйтесь не только вашими любимыми доисторическими черепками, но и событиями более недавней истории — например, когда и при каких обстоятельствах подле царя появился наш благодетель Рыжий. Вы, Наденька, если будете беседовать со здешними жителями, то постарайтесь их вызвать на откровенность — ну, вы знаете все эти журналистские хитрости — и тоже узнайте побольше о Рыжем. Сдается мне, что он весьма важная фигура при дворе Дормидонта Петровича… А каковы ваши планы, майор?
— Я человек военный, — отчеканил Селезень. — Буду знакомиться с вооруженными силами. — И, подумав, добавил: — Если получу допуск.
— Очень хорошо, — одобрил Дубов, — но заодно попытайтесь провентилировать и вопрос о настроениях в войсках.
— Будет сделано, товарищ генерал! — щелкнул каблуками Селезень.
— А сами вы чем займетесь, Васенька? — спросила Чаликова.
— А я буду думать и наблюдать, наблюдать и анализировать, — с важностью ответил детектив. — Не забывайте, что мы еще должны выйти на след господина Каширского!
За обедом Рыжий хлебосольно потчевал дорогих гостей стерляжьей ухой, жареными рябчиками и прочими царь-городскими деликатесами, попутно удовлетворяя их любопытство. Дубов отметил и откровенность, с которой Рыжий отвечал на все вопросы — качество, не очень-то свойственное Кислоярским государственным мужам той эпохи, из которой они прибыли.
— Мы, конечно, очень благодарны вам за оказанное гостеприимство, — говорила Чаликова, — но хотели бы знать, когда сможем вернуться домой.
Рыжий достал из-за пазухи какую-то бумажку:
— Я тут проконсультировался с нашими господами метафизиками и выяснил, что «пропускной способностью» Холм Демонов, или, по-вашему, Горохово городище, обладает только в полнолуние, причем не всю неделю, или сколько оно там длится, а всего лишь три ночи наибольшей фазы. А так как прошедшая ночь была последней, то вам придется у нас погостить около месяца — до следующего полнолуния.
— Как же так! — опечалилась Надя. — Ведь нас будут искать, мы же никого не предупредили…
— Да уж, — пробасил майор Селезень, — теперь наша уважаемая писательница Ольга Ильинична точно решит, что нас нечистая сила в болото уволокла.
— Ничего, тем радостнее будет, когда мы вернемся, — беспечно махнула рукой баронесса. — Зато какую научную работу я проделаю тут за месяц!
— Раз уж я здесь оказался, то должен довести до конца дело с Каширским, — заметил Дубов.
— Кстати, насчет Каширского, — подхватил Рыжий. — Да вы угощайтесь, господа, ушица у нас тут — первый сорт. Судя по всем приметам, это ни кто иной как тот самый чернокнижник Каширский, которого привечает князь Григорий.
— Постойте-постойте, — перебил Дубов, — что это еще за князь Григорий?
Рыжий поморщился, как от зубной боли:
— Наш главный источник беспокойства. Он живет в своем замке, это верстах в ста с чем-то к западу от Царь-Города, и управляет небольшим, но сильно милитаризованным княжеством. Замок князя Григория расположен как раз в районе бывшей Белой Пущи, и он вечно пригревает у себя всяких черных колдунов, ведьм и разную прочую нечисть. А Каширский особо угодил ему тем, что излечил от импотенции… — Рыжий тяжко вздохнул. — На нашу голову.
— В каком смысле? — удивился Селезень.
— Ну это отдельный разговор, не буду вам пока что засорять мозги нашими проблемами. А на сегодня у нас намечена обширная программа. Вам, госпожа Чаликова, вне всякого сомнения, будет небезынтересно побывать на заседании нашей Боярской Думы — оно как раз начнется в четыре часа пополудни. Хочу только предупредить, чтобы вы не принимали всего, что там будет говориться, за чистую монету. К вашим услугам, уважаемая баронесса, наш исторический архив с его берестяными грамотами, папирусами, пергаментами и всеми преданьями старины глубокой. Вы, уважаемый майор, встречаетесь с нашими славными воеводами, которые ознакомят вас с вооруженными силами и оборонной концепцией. А уж если вы дадите им несколько дружеских советов по части тактики и стратегии, так это было бы и вовсе замечательно!.. Кстати, дамы и господа, чтобы вы не выглядели белыми воронами, я снабжу вас одеждой, какую носят у нас в Царь-Городе. Ну а вас, дорогой господин Дубов, уж извините великодушно, я хотел бы немного поэксплуатировать в качестве частного сыщика. Не беспокойтесь, — торопливо прибавил Рыжий, — не за бесплатно.
— Ну что вы! — возмутился Василий. — Конечно же, я помогу вам всем, чем могу, и совершенно бескорыстно!
— Господин Рыжий, а будет ли в Думе ваш царь Дормидонт Петрович? — поинтересовалась Надя. — Я так хотела бы взять у него эксклюзивное интервью…
— Вряд ли. — И с обезоруживающей откровенностью Рыжий добавил: — Видите ли, наш обожаемый монарх в очередной раз впал в запой… С кем не бывает!
— Вода не водка — ведро не выпьешь! — совершенно не к месту брякнул майор Селезень.
— Ну, тут случай особый, — горестно махнул рукой Рыжий. — У Государя большое несчастье… Нет- нет, об этом после, а пока — милости прошу на культурную программу!
Баронесса Хелен фон Ачкасофф, майор Селезень и Надежда Чаликова, переодевшись в сообразные
