Патологическое желание взять реванш зреет и наливается. Проходит время, ребенок становится взрослым, но то, детское еще ощущение собственной несостоятельности у него остается. Дальше возможны два варианта развития событий: или 'комплекс неполноценности' начинает 'свою игру', или же человек предпринимает попытки преодолеть свою 'неполноценность'. Нерешительность, страх перед ответственностью, неуверенность - вот прямые проявления 'комплекса неполноценности'. Но есть у этой медали и оборотная сторона: сверхкомпенсация. Чувствуя свою 'неполноценность', человек может начать с ней бороться, например, он с головой окунается в работу, добивается немыслимых успехов и доказывает таким образом всем и каждому (а в первую очередь самому себе), что 'все-таки' он 'кое-что' из себя представляет.
Чтобы окончательно убедиться в собственной состоятельности, необходимо, правда, соблюсти еще одно условие: нужно с той же неопровержимостью доказать, что другие люди уж точно из себя ничего не представляют. И тогда начинается любимая игра детей и взрослых - в 'Царя Горы'.
Забраться наверх, всех спихнуть вниз и насладиться сладким мигом своего величия - это мечта! Компенсируя свой 'комплекс неполноценности', человек сражается с родственниками и друзьями, сотрудниками по работе и политическими оппонентами. Он всякий раз оказывается 'наверху' (чего бы это ему ни стоило и чем бы это ему ни грозило), его слово всегда звучит последним. Он 'ходит по головам', но даже это не доставляет ему удовольствия. Периоды падений воспринимаются как тяжелейшая трагедия, а мгновения триумфа пугают, поскольку обещают оказаться недолговечными и требуют 'обороны по всем фронтам'. Этот бессмысленный бег по кругу может продолжаться сколь угодно долго…
Существуют сотни вариантов, как можно 'взять верх', доказать другому, другим и всем на свете их несостоятельность и ничтожность, а самому величественно выступить 'во всем белом и с блестками'. Вот несколько излюбленных стратегий. Во-первых, можно выдвинуть ультиматум с требованиями безоговорочной капитуляции. Формула проста: 'Ты или полностью со мной соглашаешься, или я за себя не ручаюсь!' Впрочем, лобовая атака не всегда эффективна, чего не скажешь о шантаже: 'Ты, конечно, поступай как знаешь, но я бы тебе не советовал, земля все-таки круглая… '
Если же и такой вариант кажется слишком опасным для собственного благополучия, то можно привлечь третьих лиц: друзей-подруг, сотрудников по работе или товарищей по партии, чтобы те 'промыли' ему (ей) мозги или, на худой конец, хоть чуть-чуть 'отрезвили'. В принципе, можно сделать и 'ход конем': согласиться на все и все сделать по-своему. Так или иначе, но победа за нами!
С другой стороны, есть множество обходных путей. Чтобы победить, отнюдь не обязательно вступать в бой 'с открытым забралом', можно вообще обойтись без каких-либо сражений.
Достаточно просто упасть навзничь, закатить глаза, постонать чуть-чуть, и все тут же вокруг тебя забегают, замечутся, а ты лежи себе и думай: 'Давайте, давайте! Бегайте, да пошустрее!' Чем не победа? Очень даже победа. А если еще заставить всех окружающих чувствовать себя виноватыми, то вообще можно считать, что власть тебе обеспечена на долгие годы. В крайнем случае, можно признать за собой поражение, а потом думать, как замечательно ты их провел. Это тоже победа.
Можно использовать еще десятки других стратегий: заразить всех какой-то идеей и повести бог знает куда, можно назвать всех 'дураками' и 'остаться в дураках', можно вынудить окружающих признать твою правоту, 'задавить интеллектом', а можно держать их в страхе, боясь при этом всех и каждого. Иными словами, есть варианты.
Как нетрудно заметить, всегда можно добиться желаемого результата: победить, оказаться 'наверху' и насладиться своим триумфом. Однако есть два немаловажных нюанса. Во-первых,это не моя победа, а победа моего 'комплекса неполноценности', абсолютно меня победившего. Во-вторых, совершенно неясно, что мне теперь с этой победой делать. К делу ее не подошьешь, отношения с окружающими могут при такой тактике только разладиться, и в душе вряд ли поселится покой, а разве что кошки с большими и острыми коготками.
Да и с кем мы, собственно говоря, воюем? Получается, что сами с собой. В нас есть'комплекс', он заставляет нас или страдать от собственной никчемности (что, заметим попутно, полная ерунда), или преодолевать бесконечные страхи (оказаться 'в последних рядах', 'не сохранить лица' и т. п.). Не легче ли избавиться от этого злосчастного 'комплекса неполноценности', от этого 'пережитка роста', освободиться и жить дальше? 'Хорошая идея, но как тогда защищаться?' - этот вопрос ожидает всякого, кто захочет пролить свет на душу страдающего комплексом неполноценности и потому мучающегося манией величия.
'Хоть и хочу, но не отдамся!'
Остается еще и третий тип невротического симптома, в основании которого лежит ставшая проблемой сексуальная потребность, т. е. страдает инстинкт самосохранения вида. В этом случае невротический симптом возникает по следующему сценарию: подсознание заявляет о своем желании сексуального контакта, а сознание не допускает самой возможности подобных отношений. В более мягких формах этого невроза сексуальность не подпадает под полный запрет, но реализуется не так, как бы человеку (его подсознанию) того хотелось. Вступая-таки в сексуальные отношения, он не позволяет себе пережить их сполна - чувственно, страстно, с временной и благословенной утратой сознания. Он, так сказать, входит в это дело 'с холодным умом и железной волей', в этом деле не теряет ни того, ни другого и выходит из него все так же с 'холодным и железным' чувством сексуальной неудовлетворенности. Подобный случай уже был описан выше, я рассказывал о девушке, которая страдала от навязчивого стремления похудеть до 50 кг. Теперь же иная, но совершенно идентичная по сути история, хотя и с некоторыми нюансами 'борьбы за власть'. Впрочем, обо всем по порядку.
Героиню на этот раз я назову Татьяной. Когда она обратилась за психотерапевтической помощью, ей было 22 года, она училась на гуманитарном факультете одного из Санкт-Петербургских институтов. Проблема, которая вынудила ее искать помощи у психотерапевта, заключалась в следующем. Она совершенно не могла мыться в ванной собственной квартиры. Ей казалось, что все в этой ванной 'грязное'. Особенно грязными были, по ее мнению, вентили, открывающие воду, впрочем, стены, раковина и прочие непременные атрибуты любой ванной комнаты тоже казались Татьяне грязными. Поэтому, прежде чем помыться, ей приходилось мыть и перемывать всю ванную, на что (вы не поверите!) уходило не менее двух часов. Только после подобной уборки, ванная комната становилась 'более-менее чистой'. Симптом, конечно, странноватый, но на то он и симптом.
В ее семье все были патологическими чистюлями, а в особенности мама, с которой, как пыталась уверить меня Татьяна, у нее были 'идеальные отношения'. Квартира каждый день пылесосилась, всякий входящий в дом член семьи сначала занимался помывкой своей уличной обуви, чисткой одежды и лишь после этого мог делать что-то еще. Но даже в этой семье Татьяна умудрилась выйти на 'первое место' в неравной борьбе с 'грязью' - все-таки ванная, как ни крути, по сути своей самое чистое место в квартире. Когда симптом достиг своего апогея и на помывку ванной комнаты и Татьяны стала уходить большая часть дня, ее мама окончательно перепугалась и кинулась искать психотерапевта.
На первый взгляд, все элементы ситуации указывали на подсознательную борьбу Татьяны за власть, а
