нарисовало на редкость непривлекательную картину: изможденный вампир с обвисшими крыльями, в шипастом собачьем ошейнике и грязной набедренной повязке, а на цепи его держит обряженная в шелка и бриллианты здоровенная толстая бабища неопределённой видовой принадлежности — помесь вполне реальной медведицы с мифологическим орком.
«Средство управления и контроля», — подытожила интуитивное прозрение логика.
«Потяни вампира за Жажду, и он вырвет для тебя собственную печень», — услужливо процитировала память.
Выглядит Жажда привнесённой извне, навязанной вампирам силой. Но так это или нет, а цепь из неё получилась идеальная. Стоит только слегка потянуть любому желающему и…
Любому? Значит, и вампиру тоже?!
— Доминик, — перебил рассуждения вампира Славян, — хватит Соколов мусолить, я всё равно путного о них ничего не скажу, потому что рыцаря видел только в школе, на картинке в учебнике истории. Лучше о вампирах поговорим.
— Но Соколы…
— К чёрту Соколов, не у них Жажда. Доминик, если её сила так велика, что заставляет вас жилы рвать ради трёхчасовой отсрочки, то…
— Нет, — перебил вампир, — невозможно. Самостоятельно найти спасение от Жажды мы пытались не раз. Бесполезно, это задача нам не по силам. Так предрешено и сотворено изначально. («Искусственная», — убедился Славян.) А Ястребы с Жаждой не сталкивались никогда, даже если и захотят за неё уцепить — не смогут. Удобные были бы союзники, не знай Соколы о Жажде так много.
— Ещё раз говорю — забудь о рыцарях! — разозлился Славян. — Тебя послушать, так весь мир вокруг них вертится. Что, кроме Соколов за Жажду схватить некому? Да любой свежеодипломленный фармаколог может. Или волшебник.
— Может, — согласился вампир. — И хватали — алхимики, волшебники, но большей частью человеческие аристократы посообразительнее — кому хватало ума выкупить у алхимиков или волшебников рецепт зелья. Тех наличность, то есть возможность воплотить её в простые радости жизни вроде смазливых шлюх обоего пола и жратвы позатейливее, интересует гораздо больше власти.
— Так вот и надо, чтобы за Жажду вампиры сами себя держали, а не кто попало ручонками шаловливыми хватался.
— Чудесная мысль, — ядовито сказал повелитель. — И как же добиться такой великой радости? Опять ты об этом! Да ничего…
— Не перебивай! Сначала выслушай, а потом высказывайся. — Славян надел цепочку. — Что, без цацки ты нормально разговаривать не можешь? Так трудно дослушать мысль до конца?
— Говори, — с легкой насмешкой сказал повелитель.
— Первое: неразрешимых задач не бывает ни для кого. Вывод: сделать лекарство от Жажды вампиры могут сами. Сейчас или через сто лет, но смогут обязательно. Возражения есть?
— Миллион. Но я, как ты и хотел, сначала всё дослушаю до конца.
— Хорошо. Исследовательская лаборатория в общине сама по себе будет преградой всяким любителям цеплять за Жажду. Раз вы проводите исследования сами, то не нуждаетесь в чужих. Даже если лаборатория чисто символическая.
— Жажда не потерпит лжи, — ответил Доминик. — Все, кто покупал нас, в этой сделке были честны абсолютно. Ни один, даже самый законченный мерзавец не солгал — все честно называли действенность лекарства и возможные побочные эффекты. Потом говорили, что хотят от нас получить — срок службы и требуемую работу.
— А если просили слишком многого?
Вампир глухо, мучительно рассмеялся:
— Потяни за Жажду…
— Но ведь никто не потребовал ни от одной общины вечного служения.
— Требовали, — сказал Доминик. — Но закон крови позволяет обменивать только Жизнь за жизнь. Мы служили одному господину в течение всей его жизни, а не нашей. И благополучно удирали как можно дальше, стоило его прикончить какой-нибудь доброй душе. Нередко прямо посреди боя.
Славяну вспомнились эпизоды из фильмов-фэнтэзи — повержен очередной Тёмный Властелин, и его зловещие чёрные армии драпают так, что пятки сверкают как проблесковые маячки. Славяна всегда интересовало, чего ради они так храбро и ожесточённо сражались ДО, чтобы так позорно драпать ПОСЛЕ гибели хозяина. Вроде бы разделяли его идеи и устремления, так что должны были бы сражаться с удвоенным пылом: надо и мир во Мрак погрузить и отомстить подлым положительным персонажам за гибель любимого вождя. Раньше Славян посмеивался, списывая несостыковки на скудость писательско- режиссёрского воображения. А сегодня вся охота смеяться пропала.
— А вы добрым душам помогали? — спросил Славян. — Не действием, разумеется, а бездействием.
Повелитель отрицательно покачал головой.
— Мы были верны договору и мыслями, и делами — по закону крови. К счастью, покупали нас не так часто.
— Ага. В среднем каждые полтораста лет.
Повисло тяжёлое, муторное молчание.
— Поздно уже, — устало сказал вампир.
Славян поднялся, шагнул к двери.
— Доминик, — повернулся он к повелителю, — а если вампиры будут знать, что лекарство создадут ещё очень не скоро, но всё равно согласятся открыть в общине лабораторию?
— Конечно, согласятся, — ответил Доминик. — Я не соглашусь. Латириса не настолько богата. Сам слышал — картошки на год купить надо, дороги чинить, да мало ли на что деньги нужны кроме напрасной возни в лаборатории. Самим вампирам лекарство не добыть никогда.
— Допустим, — не стал спорить по мелочам Славян. — Но если бы ты видел хоть одну лабораторию в постсоветском НИИ…
— Видел, — с интересом ответил Доминик. Мыслей Славяна он услышать не мог, но к чему тот клонит, догадался. — И не одну.
— Так в них продолжают делать открытия, — сказал Славян. — Причём высокой научной ценности. Науку, знаешь ли, двигают не столько аппаратурой, сколько мозгами. Без них никакие высокие технологии не помогут.
— И?..
— Ты говорил, что общинники верят тебе безоговорочно. И ты не соврёшь, если скажешь, что даже в простенькой лаборатории можно сделать великое открытие. Пусть и не скоро, но можно. На счёт того, что вампиры никогда не избавят себя от Жажды сами — чушь собачья, но раз предрассудок такой живучий, найми человеков, гоблинов, да хоть чёрта лысого. С обычным контрактом по образцу фармацевтических фирм: исследования проводят они, а право на препарат принадлежит общине. Им положена только премия в размере заранее условленной суммы, например — тысяча оговоренных законом страны минимальных зарплат. Покупали ведь всякие мелко- и крупнопоместные дворянчики рецепты у алхимиков.
Вампир усмехнулся:
— Идея неплохая. Только потом заявится очередной умник с готовым лекарством, и всё — стройся в колонну по трое, и шагом марш. Славян, ты не первый… До тебя таких догадливых знаешь сколько было?
— Таких не было, — плутовски улыбнулся Славян. Он отошёл от двери, сел в кресло. — Доминик, надо провести референдум.
— Что? — не понял вампир.
— Всенародное голосование, — перевёл Славян.
— Да знаю я. Зачем?
— Чтобы выяснить, согласны ли налогоплательщики… Ты ведь налоги собираешь?
— Община собирает, — ответил Доминик. — Казначейские книги ведутся открыто, все знают как тратятся общинные деньги.
