очки и обреченно покачала головой. Милиционеры лишь развели руками в ответ.
'Папа! Папочка! Я тут! — кричала Юля, сбегая со склона.
Но никто из стоявших на извилистой горной дороге ее не слышал. Будто она была пустым местом.
— Успокойся, девонька, — хозяйка держала ее за трясущиеся плечи. — Я найду твоего папу, все будет хорошо, и никто тебя больше не похитит.
— Хотелось бы надеяться, — буркнула Юля, и вдруг она ужаснулась: — вы… вы мне этот сон показали?
Женщина лишь улыбнулась в ответ, глядя на ошарашенных детей. Девочка сосредоточилась и аккуратно коснулась сознания Вани. Что и требовалось доказать, он видел то же самое. Дети переглянулись. Жутко-то как: вроде и тетка эта Елена ласковая, добрая, позаботилась о них, но у нее есть власть над снами.
— Что мне оставалось делать, если вы меня слушать не захотели? — вздохнула хозяйка. — Ничего- ничего, я вас в обиду не дам. Еще и отварчик один приготовлю, чтобы у девочки голова так часто не болела. Нехорошо это…
— А можно мы с Ваней пока погуляем? — спокойно спросила Юля.
— Да, пожалуйста.
Женщина ничего не запрещала. Она показала детям, где лежит их выстиранная одежда, и попросила не бродить по округам до темноты и вернуться к ужину.
— Конечно! — пообещала ей Юля.
— И почему Асклифенко не избавил ее от мигреней? — буркнула себе под нос Елена.
Но стоило детям перешагнуть порог дома, как девочка сразу начала говорить совершенно о другом. Надо бежать отсюда. Да, эта дородная блондинка в алом сарафане — замечательная женщина и голубцы у нее чудесные. Отварчик, несомненно, будет не хуже, если только хозяйка не Баба Яга и не захочет опоить детей всякой гадостью, а потом в печке зажарить.
— Точно! — угрюмо буркнул Ваня. — Мне и самому не нравится, что мы сбежали. Если бы я знал, что ты экстрасенс и за тобой гоняются всякие ненормальные, я бы с тобой не связался.
Девочка грустными глазами посмотрела на него и расплакалась. Она утирала слезы кулачками, платка у нее не нашлось, и все время говорила, что она такая никому не нужна, от нее все отвернулись и что ее шутки над Ожерельевым и другими одноклассниками тоже добром не кончатся.
— Ладно, хватит ныть, — взял ее за руку Ваня, — ты не плохая девочка. А если нас похитили… ну, давай представим, что это все понарошку, что мы снимаемся в фильме вроде 'Одного дома', напинаем их всех и вернемся к родителям героями! Как думаешь?
— Думаешь, у нас получится? — сощурилась Юля. — Мы люди, нам не справиться с оборотнями и вампирами. Давай лучше в гостиницу позвоним, папа приедет и заберет нас, если он еще совсем голову с этой Марго не потерял. Я во сне видела, что он вот-вот найдет нас.
— Давай, — согласился мальчик, оглядываясь в поисках почты, — только ко мне в лагерь или домой звонить не будем, чтоб не особо волновались, ладно?
Маленькая брошенная деревенька в горах. С десяток домов, практически все покосились от старости. В двух полуразрушенных сараях жили бабульки, совсем уже не похожие на людей: страшненькие, с темно- коричневой кожей, впалыми глазами, вместо одежды — цветные отрепья. Они сидели на покосившейся полусгнившей скамейке и пили мутную жидкость, налитую в бутылки от цветной газировки. Они, шепелявя, чего-то напевали друг другу и страшными голосами смеялись над чем-то своим. Еще одна бабка, проживавшая рядом с халупами страхолюдок, гоняла в огороде козла, вознамерившегося съесть несколько капустных листьев. А в синем киоске с кривой надписью 'Лорек прадовольствинный' красовались лишь бутылки с водкой, зеленая салями, выцветший на солнце фантик от 'Сникерса' и, такое чувство, что обязательная для продажи во всех киосках коробка с жвачкой 'Турбо'. Рядом с ларьком на перевернутом ведре устроилась еще одна старушка. Она продавала картошку и трехлитровую банку ягод.
— Бабушка, а где тут почта? — поинтересовалась Юля. — Подскажите, пожалуйста, позвонить надо.
— Увы, внученька, — развела руками старушка, — но два года назад в телеграфный столб молния грохнула, все никак не починют, ни у кого в деревне телефоны нету.
Дети переглянулись. Они не слушали причитаний бабульки, которая уже принялась ворчать, что родители отпускают детишек в одиночку. Да и вообще, если быть внимательным — дети не могли так просто возникнуть в деревне ниоткуда. Не Ираклий же привез. А этому доброму молодцу давно пора жениться, а он только подвиги последнее время совершает сомнительные, которыми только его мать гордится.
Погрустневшие Ваня и Юля медленно брели к бурной реке, что бежала внизу обрыва у другой границы деревни.
— У меня есть предложение, — заявила девочка. — Если мы пойдем вниз по течению, мы рано или поздно окажемся в Сочи.
— И нас опять похитят всякие цивильные оборотни, — пессимистично продолжил Ваня.
— А если Ираклий их всех убил?
— Нет, — уверенности мальчика было хоть занимай. — Когда ты их напугала белой горячкой, они связывались с кем-то. И он наверняка уже ищет и оборотней, и нас. Причем, волков-то в морг увезли, а мы…
— К счастью — живые! — закончила за него Юля.
— Вот именно! Значит, нас будут искать. Везде! Не забывай, что они нашли нас в домике, куда туристам ходить запрещено! Думаю, они и в этой деревне нас отыщут без особого труда.
Девочка устроилась на камне у самого обрыва и посмотрела вниз, где, бешено клокоча, мчалась горная речка. Название ей Псезуапсе, но дети его не знали. Вокруг высокие горы, заброшенная богом деревушка, где бабки с утра до ночи упиваются самогоном, и только в одном доме безбедно непонятно на какие средства живет женщина с сыном Ираклием. Сын на своем тракторе по утрам уезжает невесть куда, а вечером возвращается либо с деньгами, либо с продуктами.
— Слушай, — оглядываясь на покрашенный в белый цвет сруб, где жила их спасительница, спросил Ваня, — а тебе эта женщина не кажется подозрительной? И ее сын.
— Кажутся!
После того, как Елена показала им одинаковый сон, девочке стало немного не по себе. Она все больше мечтала том, что папа скоро найдет ее и спасет. Он обязательно позаботится, чтобы всем оборотням и этой прекрасной Елене с ее сыном досталось по заслугам.
— Ваня, успокойся, нас найдут и все будет хорошо. Главное, не пить чудодейственных эликсиров.
— Жаль, что мы так и не стали героями филь…
Он не договорил. Будто кто-то специально заставил мальчика глянуть вниз. Он вскрикнул и, схватив девочку за руку, кинулся прочь.
— Что это значит? — только и успела спросить Юля.
А когда она обернулась — все прекрасно поняла. Из реки на высокий берег выползло страшное чудище. Снизу оно напоминало змею, большую, толстую змею черного цвета. Но таких громадных рептилий ни Юля, ни Ваня не встречали даже в зоопарке. Вряд ли они вдвоем смогли бы обхватить чешуйчатый хвост девятиголового чудища.
Оно шипело и плевалось едко-зеленой жидкостью, словно только что выпило газировки с киви, и импортная отрава чудищу пришлась не по вкусу. Слюна, попадая на листья и кору, разъедала их, и даже на камнях оставались большие, с кулак, впадины.
Отбежав на пару десятков шагов от обрыва, ребята развернулись в надежде, что чудовище им привиделось, и можно возвращаться к берегу. Но не тут-то было.
— Я думал, что у Змея Горыныча три головы, — сдавленно простонал Ваня.
А змеюка, шипя, надвигалась на них.
— Бежим! — взвизгнула Юля.
На этот раз она схватила за руку своего спутника и бросилась наутек. Не ожидавший такого поворота
