они ее себе представляли. К тому времени, когда придет второе поколение, вы увидите новый вид руководства. Вы увидите, как честность внутри семян индивидуализма восторжествует над семенами старой природы, искавшей только власти и богатства. Вы увидите желание лучшего человечества, а не того, к какому вы привыкли в „Реальности-А“ Эти дети другие, они собираются дать вам другую планету, если вы им позволите. Вы их заметили? Как это сочетается с изменением реальности? Думаете, вы увидели бы это, если бы ваш поезд не изменил колеи? Дает ли это надежду на будущее? Да.
Дорогие, пока грандиозный поезд, именумый Человечеством, переходит с колеи „А“ на колеи „Б“, „В“ и „Г“, существуют возможности, в которых вы пребываете. Если вы посмотрите в глаза этих детей, то увидите, что здесь „старые души“. Знаете ли вы их признаки? Они не из какого-либо другого места, они с Земли. Начните смотреть им в глаза и увидьте, сможете ли осознать их как семью. У них есть цель, какой не было ни у одного Человеческого Существа, когда-либо приходившего на эту планету выбора. У них великая цель; и существует огромная разница между тем, к чему вы привыкли, когда пришли, и тем, что существует сейчас. Видите ли, их цель коллективна, но контракт единичен. У вас никогда не было коллективной цели. Это было невозможно, поскольку такого верхнего слоя никогда не было в вашей духовной структуре. И вдруг, вы видите его в детях. Все это — часть новой колеи, на которую перешел ваш поезд.
Последним пунктом будет притча, которую мы давали пять раз. Первый раз она была записана на другом языке на другом континенте. Этот ченнелинг дается на английском, на этом и еще одном континенте. Таким образом, это будет последняя запись, она будет представлена на трех отдельных континентах. Здесь она приводится по той причине, что мы ждали ченнелинга о сдвиге реальности. Посредством притчи мы хотим показать, что вы хорошо знакомы с тем, что можете знать, что действительно означает изменение реальности. Сегодня я начал послание с приветствия, которое даю всегда. Я сказал: „Приветствую вас, дорогие. Я ЕСМЬ Крайон из Магнетической Службы“. Помните, что мы говорили в части 1 этой серии? Приветствие Я ЕСМЬ — священный определитель происхождения семьи. Это не указатель имени. Следовательно, „Я ЕСМЬ Крайон“ значит „Я ЕСМЬ (принадлежу) семья Бога“, и вы тоже принадлежите ей. Как вы можете вспомнить, „ЕСМЬ“ — это вы. Мое имя — Крайон. „Я ЕСМЬ КТО Я ЕСМЬ“ — языковой круг, означающий, что вы и я вечны в обоих направлениях — вечная вселенская сущность. Это священное приветствие. Помните это, ибо слушая и читая, возможно, вы ощутите, что уже это знали.
Смирение Авраама не было слепым. Он обладал „мантией мудрости“, о которой мы говорим, и которая позволила ему понять, что в этом испытании присутствовала святость. Он ни на минуту не сомневался, что ему следует выполнить требование Бога, и все же это не было слепым повиновением. Авраам „ощутил“ важность вызова, и немедленно начал молиться, чтобы этот урок был удален от него. Даже готовя поклажу для путешествия на гору и сообщая сыну о путешествии, он молился, чтобы урок был удален. Авраам не сообщил окружающим о реальной цели путешествия. Только он сам знал об этом, и только он нес бремя надвигающейся реальности.
Чтобы попасть туда, где должно было совершиться жертвоприношение, требовалось трехдневное путешествие. Место, куда они направлялись, было священным; в течение многих дней в честь Духа там приносились в жертву барашки. Этот случай должен был быть другим, и Авраам начал смотреть в будущее, в вызывающую у него отвращение реальность, где он должен убить своего драгоценного сына — сына, которого он называл „чудом, данным ему Богом“. Чудом, которое было дано ему очень поздно и от жены, женщины, которая не могла иметь детей из-за возраста, и все же она родила.
Ночь накануне путешествия Авраам не спал. Он занял место позади группы людей. Не в его правилах было идти последним, но на этот раз этому была причина: он не хотел, чтобы кто-нибудь увидел его плачущим. Его сын задавал много вопросов, но Авраам стойко держался в своем правдивом описании жертвоприношения на вершине горы — особом жертвоприношении, которое все запомнят на всю оставшуюся жизнь. Авраам находился в полной прострации, но пытался держаться, пока они провели первый день на неровном пути — пути, который он проделывал раньше много раз.
Когда пришло время остановиться на первую из двух ночей, Авраам обнаружил себя далеко от места ночевки; он начал рыдать, молясь своему любимому справедливому Богу. „Дорогой Бог, пожалуйста, сними с меня этот тяжкий груз!“ — молился он. „Дорогой Бог, нет ничего, чего ты не смог бы сделать. Сними сейчас с меня этот груз, ибо ты знаешь, что я выполню свое деяние. Помоги мне понять все это. Пожалуйста!“
В тишине, измученный и полуспящий, Авраам ясно расслышал голос Бога.
„Авраам, будь спокоен и знай: Я ЕСМЬ Бог“, — последовал ответ.
Авраам не знал, что делать с этим ответом. „Дорогой Дух, как я могу быть спокоен? Мое сердце разбито, а душа плачет. Я чувствую, что все это мне снится. Это кошмар моего существования. Это ужасная реальность. Где в ней спокойствие? Где в ней мир? Ты просишь меня быть спокойным? Как?“ Авраам упал в отчаянном изнурении и расстройстве. И вновь он услышал ответ.
„Авраам, будь спокоен и знай: Я ЕСМЬ Бог“, — пришел ответ.
Авраам засыпал и просыпался. Каждый раз, когда он просыпался, одно и та же молитва срывалась с его губ. Он лежал на земле, распростершись перед Богом, прося и умоляя большего ответа, чем данный ему. Сон погружал его в реальность, нестерпимую для него: На алтаре лежал Исаак, жертвенный нож вот-вот будет вонзен в его сердце собственным отцом. Авраам чувствовал, что держит рукоятку кинжала и начинает опускать руку для удара. Он проснулся.
И снова группа начала восхождение вверх, и снова Авраам шел позади всех. Он чувствовал себя невыспавшимся и был как зомби, выполняющий свое задание, просто переставляя одну ногу за другой. Весь день солнце палило над ним и его людьми, и Авраам не мог отвести глаза от сына — своего драгоценного мальчика. Каждый раз, когда объявляли привал, Авраам просил сына быть рядом с ним, так, чтобы он мог восхищаться его молодостью и любить его весь остаток его недолгой жизни. Самый великий страх любого родителя — пережить своих собственных детей. Сейчас он стоял именно перед этим, готорый терпеть эту зловещую реальность.
И снова наступила ночь. Последняя ночь; а завтра принесет третий и последний переход к вершине, где „деяние“ будет выполнено. И снова Авраам отделился от группы и нашел уединенное место. Он построил свой собственный алтарь, пал ниц перед Богом и просил, чтобы жертвой был он — прямо здесь и сейчас. Он пытался связаться с Богом, но, казалось, напрасно. Когда он почувствовал, что Бог больше не с ним, он снова услышал ответ. На этот раз он был немного другим.
„Авраам, послушай!“ — донеслись до него слова.
„Послушай — будь спокоен, Авраам“, — сказал голос. „Знай: Я ЕСМЬ Бог“.
Авраам поднял голову. Был ли это ответ, или просто утверждение, что Бог есть Бог? В нем звучало нечто, похожее на послание — послание с какого-то рода надеждой. Почему Бог сделал это? Он вспомнил свои учения — то, что однажды говорил ему Бог. Он вспомнил: ему было сказано, что Бог не наслаждается страданиями любого Человека. Он вспомнил, как Бог говорил, что все уроки направлены на решения, а не просто смирение. Авраам знал: в воздухе появилось что-то новое. Он начал понимать. Сначала к нему пришел лишь проблеск знания; затем он начал получать всю картину.
Авраам понял, что, создавая мир и спокойствие, он должен изменить свое видение или реальность того, что должно произойти на вершине горы. Он начал визуализировать себя с сыном на пикнике на вершине горы. Они вкушали пищу, славя любовь Бога, а его сын был почетным гостем. Авраам удерживал свое видение и верил в него всем сердцем. Это был единственный способ со-творить спокойствие, который ему сообщили. Когда его сердце начало успокаиваться и к нему вернулось самообладание, ему был дан остаток послания.
Было ли Я ЕСМЬ сигналом? Может быть посланием? Оно не было ссылкой на то, кто есть Бог. Это было послание внутри послания, точно так же были написаны все священные книги. Авраам знал и понимал, как пищущие в то время использовали метод „
