Агония

проговорил:

— Понять не могу, Саша как так получилось. Это же… в двадцать четыре часа из МВД с волчьим билетом. Кто на это решился?

— То-то и оно — сказал Александр Владимирович

— И мы еще не решили один важный вопрос: кто вызвал милицию — помолчав, продолжил Константин Иванович

— Метишь не в бровь, а в глаз Костя — заметил шеф — только неправильно ставишь вопрос. Вопрос в том, кто и зачем приезжал в квартиру убитого. Отнюдь не факт что это были сотрудники милиции, даже если они были на милицейской машине, и на них была милицейская форма. Отнюдь не факт.

Шеф еще немного подумал и продолжил

— Вот что, товарищи. Завтра вы вдвоем едете на квартиру, берете ковер целиком из комнаты, где произошло убийство, скатываете его в рулон и вперед, в экспертно-криминалистическое управление. И вопроса перед экспертами ставите только два: есть ли на ковре следы крови и второй, самый главный — есть ли на ковре свежие локализованные следы каких-либо сильных чистящих средств. Думаю, по этой экспертизе оч-ч-чень многое станет ясным.

Москва Вечер 0 3 февраля 1971 года

Из прокуратуры мы выехали уже под восемь вечера, у Константина Ивановича была в распоряжении закрепленная за ним машина. Первые несколько минут майор Глазко ехал молча, затем вдруг пробормотал

— А это что за процессия…

— Что, Константин Иванович? — спросил недоуменно я

— Похоже кого то мы очень интересуем… Взгляни-ка сам.

Я начал внимательно вглядываться в поток машин, идущий следом за нами. Короткий зимний день уже давно кончился, разглядеть идущие за нами машины было очень тяжело. Но признаваться Константину Ивановичу в том, что я ничего не заметил, мне было стыдно, и я продолжал упорно смотреть назад. Мое терпение, в конце концов, было вознаграждено

— Волга во втором ряду?

— Делаете успехи молодой человек. И не только Волга, взгляните-ка в тот же ряд чуть левее…

Я посмотрел — точно. Темного цвета микроавтобус упорно ехал за нами.

— Что то с тех пор, как мы занялись этим расследованием по делу Комарова, что-нибудь да не слава Богу…

— А что еще?

— Да всякие мелочи. Например, помнишь тот день, когда мы наблюдение во дворах сбросили?

— Помню, такое не забудешь.

— Так вот выхожу я на следующий день на улицу с утреца — глядь, машина на ободах стоит. Все колеса проткнули, гады. Хулиганы, наверное… — закончил майор Глазко.

— А сейчас мы что будем делать, Константин Иванович? — поинтересовался я

— А ничего Сережа. Как ехали, так и будем ехать. А то чует мое сердце, если мы сейчас опять хвост будем рубить теми же решительными методами, что и в прошлый раз, завтра опять хулиганы над моей машиной покуражатся — а моей зарплаты на регулярную смену резины явно не хватит.

Москва Здание министерства внутренних дел 03 февраля 1971 года

Генерал милиции Соболев шел по знакомым коридорам министерства. Специфика его работы предполагала, что в самом министерстве появляться нужно как можно меньше, его отдел находился в одном из неприметных старых зданий на окраине Москвы. Однако на сей раз, ему нужно было переговорить со своим неофициальным куратором — генералом Виктором Семеновичем Папутиным, первым заместителем министра внутренних дел. Именно этот человек — блестящий агентурист и ближайший сподвижник министра внутренних дел Николая Анисимовича Щелокова курировал Академию МВД СССР. Он также достоверно знал о существовании «контура» — единственный среди высших должностных лиц МВД СССР и помогал Соболеву, хотя и не являлся ни руководителем ни координатором ни агентом «контура». Более того, именно Виктор Папутин, предвидя схватку с продолжателями дела 'железного Феликса' в свое время пробил засекреченный, с номером начинающимся на 00, приказ о воссоздании и усилении отдела криминальной разведки МВД СССР — на данный момент являющийся одним из основных элементов «контура», использующийся, правда, в основном втемную.

Генерал Соболев свернул к кабинету замминистра, открыл дверь. За столом секретаря сидел молодой человек в форме капитана милиции, он ни слова, ни говоря, кивнул (о встрече договаривались заранее, а таких посетителей секретарь знал в лицо) головой в сторону двери, ведущей в кабинет. Соболев вобрал в себя воздух, как пловец перед прыжком в воду и вошел в кабинет.

Картинки из прошлого Виктор Семенович Папутин

Виктор Семенович Папутин — одна из наиболее закрытых и загадочных фигур в советских спецслужбах. Информации о нем практически никакой нет. Родился 20 февраля 1926 г. в Подмосковной деревеньке Зиновкино. В 1932 г. многодетная, трудовая семья Папутиных пере ехала в Подольск. При великом министре — Н.А. Щелокове стал первым заместителем министра внутренних дел. Генерал-лейтенант внутренней службы. Именно он курировал самые закрытые проекты министерства.

Загадочна и история его смерти. Загадочна и непонятна. В декабре 1979 года, перед самым вторжением в Афганистан В.С. Папутин прилетел в Кабул. Надо сказать, что у него в Афганистане была личная агентурная сеть, едва ли не превосходящая агентурную сеть КГБ СССР. Ее основу составляли кадры афганской милиции, проходившие подготовку в Академии МВД СССР. Помимо прочего, Папутин встречался лично с Хафизуллой Амином — судя по всему, это была последняя попытка пре дотвратить афганскую катастрофу и сорвать планы Андропова (уже ни для кого не секрет, что основным «закоперщиком» в деле ввода войск и свержения Х.Амина был именно Ю.В. Андропов) . И практически сразу после возвращения в СССР В.С. Папутин покончил с собой (???) на пятьдесят четвертом году жизни. Некролог в газете «Правда» был опубликован только 04 января 1980 года.

Москва Здание министерства внутренних дел Кабинет замминистра Папутина В.С 03 февраля 1971 года

Кабинет Виктора Семеновича Папутина был намного меньше, чем следовало бы для кабинета руководителя такого ранга. Впрочем, больший кабинет ему и не был нужен — совещания здесь проходили