Первая подруга. А за часовней я видела сорок бочонков вина.
Мария. Холостяков тут – как воды в реке.
Уходят. За сценой – голоса. Входят Йерма и другие женщины; они идут босиком к часовне с витыми свечами в руках. Смеркается.
Йерма.
Боже, раскрой свою розу,сжалься, господь, надо мною! Вторая женщина.
Желтую розу господнюнад бесталанной женою! Йерма.
В сирых рабынях затеплитемное пламя земное! Все женщины хором.
Боже, раскрой свою розу,сжалься, господь, надо мною! (Опускаются на колени.)
Йерма.
Там, между розами рая,там, среди радостных кущей,замер над дивною розойангел, ее стерегущий.Вечно над нею простертынесокрушимые руки,крылья – как темные реки,очи – как смертные муки.И молоко ручейкамирядом с той розой святоюноворожденные звездыгреет живой теплотою.Боже, раскрой свою розунад изнуренной женою. Женщины поднимаются с колен.
Вторая женщина.
Боже, склонись милосерднонад почернелой от зноя! Йерма.
Грешная, плачу я, боже,здесь, на святом богомолье.Боже, раскрой во мне розу,как бы шипы ни кололи!Все женщины.Боже, раскрой свою розу,сжалься, господь, надо мною! Йерма.
Благослови мою пустошьрозой своей неземною! Уходят.
Слева с длинными лентами в руках выбегают девушки. Справа, оглядываясь, еще три. Нарастает шум голосов, бубенчиков, бубнов. В глубине на возвышение взбегают семь девушек и машут лентами, глядя влево. Крики все громче. Появляются двое Ряженых, в огромных масках, отнюдь не гротескных, а по-народному красивых. Он сжимает в руке бычий рог. Она размахивает ожерельем из бубенцов. За ними – танцующая шумная толпа. Уже совсем темно.
Дети. Дьявол и его жена! Дьявол и его жена!
Ряженая.
Купалась молодаяв реке за тростниками.Стеклянные улиткина грудь ее стекали.А было это утропрохладным и погожим,и ветер жег ей губыи дрожью шел по коже.Ай, как ее знобилоот горного потока! Ребенок.
И как ей горько было! Первый мужчина.
С ветрами отлюбилаувядшая до срока! Второй мужчина.
Кого она дождется? Первый мужчина.
Кому она постелет? Второй мужчина.
И тело отцветает,и грудь ее пустеет! Ряженая.
А кого я дождусь – этой ночью,этой ночью скажу под луною.Этой ночью, святой этой ночьюразорву полотно кружевное. Ребенок.
И сразу ночь наступила.Ай, ночь, какой не бывало!Глядите, как потемнелирека и склон перевала! Вступают гитары.
Ряженый (вставая и размахивая рогом).
Как одиноко белеет!И все грустнее, грустнее!Но гвоздикой и маком зардеет,когда плащ разверну перед нею. (Приближается.)
Чтоб святой отворил тебе лоно,чтобы розой была, а не терном,приходи ты в голландской рубашкеи лица не завешивай черным.Стороною, под тенью смоковниц,прокрадись за церковной стеноюи, покуда заря не застонет,мое тело терпи земляное.Затеплилась улыбка!Как тело просияло!Как бьется она гибко! Ряженая.
Любовью закружило,завило пуще хмеляи жала золотыепод кожей онемели! Ряженый.
Семь раз она стоналаи девять замолкала,и столько же гвоздикак жасмину приникала. Третий мужчина.
Пусть рог ее коснется! Второй мужчина.
Ожги цветком и танцем! Первый мужчина.
Как гибко она гнется! Ряженый.
На этом богомольемужчина верховодит.Мужья – порода бычья.Мужчина верховодит.А розы достаютсятому, кто их находит. Ребенок.
Хлестни-ка ее ветром! Второй мужчина.
Хлестни ее цветами. Ряженый.
