мне и я их выведу.
— Кто вы?
Вперед выступил Гарри Кейн.
— Это твой врач, Келлер. Как себя чувствуешь?
Как он себя чувствует? Секунду назад он с опозданием понял, что ранец его не поднимет. Но он не помнил, чтобы падал вниз на мили.
— Я умру?
— Нет, вы будете жить, — ответила врачиха. — Вы даже не станете калекой. Скафандр, должно быть, замедлил ваше падение. Вы сломали руку и несколько ребер, но они заживут, если будете слушаться.
— Ладно, — согласился Мэтт. Все на свете казалось ему не особенно важным. Не накачан ли он наркотиками? Он видел, что лежит на спине, с подвешенной кверху ногой и с чем-то громоздким, мешающим дышать вокруг ребер. — Мне пересажены трансплантаты?
— Не думай сейчас об этом, Келлер. Просто отдыхай и выздоравливай.
— Что с Полли?
— Мы не можем ее найти.
— Она была на «Планке». Наверное, она добралась до управления двигателем.
— Ох! — воскликнула Лэни. Она хотела было что-то сказать, затем передумала. Гарри сказал:
— «Планк» упал за край.
— Понятно.
— Это ты ее выпустил?
— Я ее выпустил, — ответил Мэтт. Лица перед ним расплывались. — Она была фанатик. Вы все фанатики. Я не мог спасать ее бесконечно.
Комната уплывала, как во сне и он понял, что это «Планк»и он поднимается. Властный, по-командски певучий женский голос издали приказал: «А теперь уходите все отсюда».
Врачиха проводила их до двери и Гарри Кейн, положив руку ей на локоть, вывел ее с собой в коридор. Там он спросил:
— Скоро он будет здоров?
— Пустите меня, мистер Кейн.
Гарри отпустил ее.
— Скоро?
— Не беспокойтесь, инвалидом он не будет. Через неделю мы сменим его повязки на такие, в которых можно ходить. Через месяц — посмотрим.
— Скоро ли он сможет вернуться к работе?
— Через два месяца, если повезет. Откуда такая настойчивость, мистер Кейн?
— Это крайне секретно.
Женщина нахмурилась.
— Что бы вы ни планировали относительно него, можете иметь в виду, что он мой пациент. Он будет готов к чему-либо, только когда я скажу.
— Хорошо. Я бы предложил вам не сообщать ему о трансплантатах. Ему это не понравится.
— Это записано в его медицинской карточке. Я тут ничего не могу поделать. Сама я не собираюсь ему ничего говорить.
Когда она их оставила, Лэни спросила:
— Так почему спешка?
— У меня есть мысль насчет Мэтта. Я тебе расскажу попозже.
— Тебе не кажется, что мы получили с него уже достаточно?
— Нет, — ответил Гарри Кейн. — Хотел бы так думать, но пока нет.
Миллард Парлетт был близок к изнеможению. Он перебрался в кабинет Иисуса Пьетро Кастро в воскресенье ночью, когда еще не успели даже заменить наружную стену, и с того времени там жил. Еду ему приносили, а когда он изредка спал, то пользовался кушеткой Кастро. Временами ему казалось, что жизнь его близится к концу, что он прожил как раз столько, чтобы увидеть этот кризис, который предсказывал сто лет назад.
«Планк» причинил Госпиталю ужасный ущерб, но восстановительные работы немало продвинулись. Парлетт сам нанял строительную фирму, заплатив ей из своего личного кармана. В конце концов он протащит счета через Совет и расходы ему возместят. Сейчас рабочие красили наружную стену его кабинета, которая в воскресенье ночью зияла в пространство.
Его непосредственной проблемой сейчас было намерение половины Исполнения подать в отставку.
События прошлой недели оказали катастрофическое действие на дух Исполнения. Обвинение Главы в измене и насильственное его смещение составляли только часть дела. Элейна Мэттсон и Мэттью Келлер внесли свою долю, проникнув в Госпиталь с бомбами и подрывной деятельностью. Пленники вырвались из
