свободен.
— В таком случае, — сказал Кьюджел, — я считаю тебя номером один на своем счету, потому что именно я послал тебя в пещеру для проверки того, что там находится.
Фабельн пожал плечами.
— Этот вопрос ты должен решить с крысолюдьми. — Он нахмурился и замигал маленькими глазками. — А почему я не должен засчитывать тебя на свой счет? Это нужно обсудить.
— Не так, не так! — послышался резкий голос из-за решетки. — Мы засчитываем только тех, кто привлечен после заключения. Фабельна нельзя относить ни на чей счет. У него самого на счету есть один — а именно Кьюджел. У Зараидеса на счету нуль.
Кьюджел потрогал кольцо на шее.
— А что если я не смогу раздобыть двоих?
— Тебе дается месяц, не больше. Если не справишься, тебя сожрут.
Фабельн заговорил трезвым расчетливым голосом.
— Считайте, что я уже свободен. Поблизости ждет моя дочь. У нее страсть к дикому луку, она больше не приносит пользы в моем хозяйстве. С ее помощью я освобожусь. — И Фабельн удовлетворенно кивнул.
— Интересно было бы рассмотреть твои методы, — заметил Кьюджел. — А именно: где точно она находится и как ее позвать.
Выражение лица Фабельна стало хитрым и злым.
— Я тебе ничего не скажу! Если хочешь привлекать людей, сам изобретай способ!
Зараидес указал на стол, где лежали обрывки пергамента.
— Я привязываю привлекательные послания к крылатым семенам, и потом их выпускают в лесу. Таким образом я могу привлечь прохожих к входу в пещеру, но не дальше. Боюсь, что мне осталось прожить только пять дней. Если бы у меня были мои книги, мои фолианты, мои руководства! Какие заклинания, какие заклинания! Я разрыл бы этот муравейник из конца в конец; я превратил бы каждую крысу в язык зеленого пламени. Я наказал бы Фабельна за то, что он меня обманул… Гм… Вращатель? Отчаянная Чесотка Люгвилера?
— Чары Одиночного Заключения имеют свои преимущества, — предложил Кьюджел.
Зараидес кивнул.
— Да, в этом что-то есть… Но это все пустые мечты: у меня отобрали заклинания и унесли в какое-то тайное место.
Фабельн фыркнул и отвернулся. Из-за решетки послышалось резкое предостережение:
— Сожаления и извинения не заменят вашего счета. Соревнуйтесь с Фабельном! У него уже есть один на счету, и он собирается завтра получить второй. А ведь мы захватили его случайно!
— Я его привлек! — возразил Кьюджел. — Разве вы не знаете честности? Я послал его в пещеру, он должен быть занесен на мой счет!
— Все остается, как прежде! — последовал строгий ответ.
Зараидес развел руками и принялся лихорадочно писать на пергаменте. Фабельн скорчился в углу на стуле и сидел неподвижно. Проползая мимо, Кьюджел пнул ножку стула, и Фабельн упал на пол. Он поднялся и бросился на Кьюджела, который швырнул в него стул.
— Порядок! — послышался резкий голос. — Порядок, или будете наказаны!
— Кьюджел выбил стул, я из-за него упал, — жаловался Фабельн. — Почему его не наказывают?
— Чистая случайность, — заявил Кьюджел. — По моему мнению, вспыльчивый Фабельн должен содержаться в одиночке в течение двух, а еще лучше трех недель.
Фабельн начал плеваться, но резкий голос из-за решетки потребовал тишины.
Вскоре принесли пищу — грубую похлебку с неприятным запахом. После еды всем приказали проползти в нору на нижнем уровне, там их приковали к стене. Кьюджел спал беспокойным сном и проснулся от голоса из-за двери, обращенного к Фабельну:
— Послание доставлено, оно прочитано с большим вниманием.
— Хорошая новость! — послышался голос Фабельна. — Завтра я выйду в лес свободным человеком!
— Молчание! — прохрипел в темноте Зараидес. — Неужели целыми днями я должен писать пергаменты, а по ночам слушать ваше подлое злорадство?
— Ха, ха! — насмехался Фабельн. — Слушайте, что говорит бессильный волшебник!
— Увы мне! Где мои книги? — простонал Зараидес. — Ты пел бы тогда по-другому!
— А где можно найти эти книги? — осторожно спросил Кьюджел.
— Спроси этих грязных мюридов: они захватили меня врасплох.
Теперь Фабельн поднял голову и начал жаловаться:
— Вы собираетесь всю ночь обмениваться воспоминаниями? Я хочу спать.
Разъяренный Зараидес начал так яростно бранить Фабельна, что вбежали крысолюди и утащили его куда-то, оставив Фабельна и Кьюджела одних.
Утром Фабельн быстро съел свою похлебку.
