Дагерр, Ньепс, Тальбот. К столетию открытия фотографии

— Мы попользуем для съемки по методу Дагерра каждый момент, когда карета будет преодолевать подъем.

Они будут разочарованы, узнав о времени, необходимом для съемки по этому методу.

Ошиблись также и те, кто, придя в восторг от съемки страниц и иллюстраций древнейших произведений, надеялись, что фотографические изображения будут размножаться по типу литографских оттисков.

Оказывается, не только в области моральных ценностей „каждое достоинство имеет и свои недостатки“: этот принцип применим также и в области искусств.

Совершенство, нежность и гармония светоснимков являются следствием идеальной гладкости и исключительной тонкости слоя вещества, на котором делает снимки г-н Дагерр. Если подвергнуть его картины нажиму, то они безнадежно испортятся. Но разве нам когда-либо может прийти в голову рвать тонкие кружева или растирать крылья мотылька?».

^{Стереофотография — одна из первых точек роста дагерротипии}

XII

Далее Араго остановился на перспективах широкого использования открытия Дагерра в самых различных областях науки. Он указал, что вещество, открытое Дагерром, является гораздо более светочувствительным реактивным веществом, нежели те, которыми пользовалась наука до этих пор и что, благодаря этому, на пластинках Дагерра, наверное, удастсл сделать фотоснимок луны. Открытие Дагерра значительно усовершенствует науку, изучающую интенсивность света — фотометрию. При помощи этого открытия физики смогут добиться полного успеха в области определения абсолютных интенсивностей света, смогут судить о различных цветах на основе определения силы их воздействия.

B этой части своего доклада Араго безошибочна определил ближайшие перспективы применения фотографии в области физики и астрономии; не прошло и десяти лет со времени этого выступления, как Физо и Фуко, действуя по инициативе и по указаниям того же Араго, получили первые фотографические снимки солнца.

Араго характеризовал перспективы применения открытия Дагерра в науке как беспредельные по своим возможностям.

«Когда изобретатели создают какой-либо новый инструмент, содействующий изучению природы, — говорил знаменитый ученый, — то обычно уапех, на который они надеются, всегда оказывается ничтожным по сравнению с последствиями открытий, осуществляемых лри помощи этого инструмента».

Это утверждение Араго иллюстрировал величайшими открытиями, обогатившими человечество в результате изобретения таких приборов, как телескоп и микроскол. Араго далее нарисовал перспективу широкого применения фотографии в топографии и метеорологии, в физиологии и медицине.

«Мы попытались, — говорил он — объективно оценить все то, что имеется в открытии г-на Дагерра с точки зрения новизны, полезности для искусства и науки. Мы постарались передать вам наши убеждения, — они живы и искренни потому, что мы все изучили и проверили с величайшей тщательностью, считая это своим долгам, ибо ваш выбор пал на нас. Мы убеждены, что нельзя не видеть значения дагерротипии. Она займет почетнейшее место в ряду изобретений и открытий, получивших признательность человечества.

Стоит только учесть то усердие, с которым все другие народы старались воспользоваться каждой непроверенной датой, сомнительным фактом, всяким малейшим предлогом для того, чтабы поднять вопрос о своем приоритете в этом изобретении и полытаться прибавить к короне открытий, которой украшает себя каждый народ, еще и тот лучистый венец, который всегда будет окружать изобретение фотографии.

Сообщим, чтобы не забыть, что теперь прекратились все споры на эту тему и притом не столько в результате признания совершенно неоспоримых прав, на которые опираются г.г. Ньепс и Дагерр, сколько, главным образом, в результате необыкновенных усовершенствований, сделанных г-ном Дагерром. Если бы потребовалось, мы могли бы привести здесь свидетельства лучших людей мира, по сравнению с высказываниями которых побледнело бы все то лестное, что было сказано нами по поводу открытия нашего соотечественника.

Франция усыновила это открытие и гордится тем, что может щедро одарить мир этим открытие».

В заключительной части доклада Араго опровергал слухи о том, что правительство якобы торговалось с изобретателями и добилось «снижения цены». Переговоры об оплате были поручены тому же Араго и эти переговоры, и о его свидетельству, вращались, главным образом, вокруг вопроса о том, должно ли вознаграждение быть выдано в виде единовременно выплаченной суммы или в виде пожизненной пенсии. Дагерр будто бы с самого начала заявил, что установление единовременной выплаты придало бы договору непристойную внешность продажи, вознаграждение же в виде пенсии выглядит почетнее, и потому Дагерр остановился на пенсии в 8 000 франков, которые должны быть поделены между ним и Ньепсом-сыном. Однако доля Дагерра была увеличена на 2 000 франков.

Тут же, в заключительной части своего доклада, Араго сообщил, что методом Дагерра еще нельзя делать портреты, но что «требуется лишь незначительное усовершенствование, чтобы г- н Дагерр был в состоянии получать снимки живых людей». Законопроект о передаче государству изобретения фотографии и награждении Дагерра и Ньепса-сына пожизненной пенсией был принят палатой депутатов.

XIII

Предстояло провести закон в верхней палате — палате пэров Франции. Здесь также была создана специальная комиссия по изучению законопроекта, и с докладом от имени этой комиссии выступил в верхней палате 30 июля 1839 г. знаменитый химик и физик Луи Жозеф Гей-Люссак, открывший в 1802 г. закон одинаковости температурного расширения газов (закон Гей-Люссака), совершивший в 1804 г. два замечательных научных полета на воздушных шарах, установивший в 1813 г., что иод является химическим элементом, и обогативший науку рядом других открытий и опытов исключительного значения.

^{Полет Био и Гей-Люссака}

Доклад Гей-Люссака был значительно более кратким, но не менее ярким, нежели доклад, сделанный Араго в палате депутатов. Подчеркнув те стороны и перспективы нового открытия, которые отмечал Араго, Гей-Люссак выдвинул ряд новых положений, характеризовавших значение этого изобретения.

«Перспектива пейзажа, — говорил Гей-Люссак, — передается в картинах Дагерра с математической точностью, — ни одна мельчайшая, едва заметная деталь не ускользает от глаза и кисти этого нового художника, и так как для завершения его произведения требуется