– Может, вы не будете пить, – предостерегающе заметил Каплинский.
Марк Семенович улыбнулся, открыл бутылку и начал пить. Неожиданно он поперхнулся. Убрал бутылку и громко закашлял…
Глава 15
– Господи, – прошептала Жанна, – только этого не хватало.
Миксон откашлялся и снова выпил прямо из бутылки. Затем поставил пустую бутылку на столик. И обернулся к остальным.
– Все бутылки были проверены два раза. Если кто-то захочет выпить, может смело воспользоваться, я отвечаю за безопасность.
– Палийчук пытался меня шантажировать, – вдруг сказал Парыгин. – Намекал на мой банк и счета государственных предприятий, которые у нас были. Сейчас их нет, но раньше были. Вот он и говорил, что журналисты все время интересуются такими фактами. А я смеялся, думал, он шутит. Не придавал значения его словам. Теперь понимаю, что он пытался со мной договориться. И, наверно, за моей спиной договорился с Костей.
– Моей компанией он тоже интересовался, – вставил Каплинский. – И у нас с ним был неприятный разговор за несколько дней до прилета в Лондон. Он тоже делал мне разные намеки, и это мне очень не понравилось.
– Просто он был законченным подлецом, – усмехнулся Мальсагов, разводя руками. – И все так рады, что от него избавились.
– Это не мы избавились, – заметил Миксон. – Это его убил кто-то из тех, кого он пытался шантажировать или обмануть. А нам просто повезло. Мы избавились от такого страшного типа. Уже поздно. Давайте решать, господа. Кого мы выбираем?
– Начинайте вы, – решил Каплинский. – Вы старший по возрасту.
– В таком случае я предлагаю Юлия Львовича, – сказал Миксон. – Он самый рассудительный из нас, самый динамичный. И самый перспективный. Думаю, что Каплинский будет идеальной кандидатурой. А вы как считаете, Парыгин?
– Не знаю. Пусть скажет сам Каплинский, – предложил Николай Николаевич.
– Спасибо за ваше предложение, – кивнул Каплинский, – но я думаю, что представлять нас должен Саид Мальсагов. Он самый молодой из нас, у него больше свободного времени. Есть квартира в Лондоне. И он сам играл в футбол, даже имел какой-то разряд.
Мальсагов улыбнулся. Парыгин недовольно взглянул на Каплинского и покачал головой. Он сел рядом с Мальсаговым, но немного отодвинул стул.
– Это не совсем верный выбор, Юлик. Мне кажется, будет правильным, если представлять наши интересы будешь ты сам.
– И я так считаю, – быстро поддержал Парыгина Марк Семенович.
– Вот так всегда, – усмехнулся Саид. – Один раз в жизни мне выпадает такой шанс, и сразу все против.
– Вы должны все сами понимать, Мальсагов, – возразил Миксон. – Есть несколько фактов, которые будут против вас. Я еще вчера, когда мы собрались в казино, более всего боялся, что нам придется доверить представительство наших интересов именно вам. И вы должны нас понимать. Вы прежде всего хороший бизнесмен, вне национальностей и различных мнений. Но эти мнения важны для окружающих. Будем откровенны. Вы чеченец. И на это в Москве посмотрят не очень хорошо. И в Лондоне тоже. И во всем остальном мире. Одно дело, когда вы просто один из акционеров нашей компании, решивший внести часть денег. Тогда нет никаких вопросов. И совсем другое дело, если вы нас представляете в этом футбольном клубе. Вы меня понимаете?
– И тем не менее я голосую за него, – упрямо сказал Каплинский.
– И я тоже за себя, – улыбнулся Мальсагов.
– Я против, – сказал Миксон. – Либо Каплинский, либо Парыгин. Я готов отказаться от своей кандидатуры.
– Два – два, – весело заметил Саид. – Что будем делать? Снова тайное голосование?
– Хватит, – строго оборвал его Миксон, – будьте серьезны. Что будем делать? – спросил он, обращаясь к Парыгину.
– Юлик, что нам делать? – в свою очередь спросил Парыгин у своего друга. – Ты понимаешь, в какую патовую ситуацию ты всех нас поставил?
– Мы поедем завтра вдвоем, – решил Каплинский. – Он и я. Так будет лучше. Раз так получилось, то будет лучше, если мы поедем вдвоем. Давайте не будем с самого начала ссориться и обижать друг друга. Объявим, что двое – основные акционеры. Такое тоже возможно.
Миксон посмотрел на Парыгина. Тот пожал плечами.
– Видимо, да, – согласился Марк Семенович. – Пусть будут двое. Я уже понял, что у меня не будет времени и сил. А вам это тоже не нужно. Вы слишком заметная фигура, Николай Николаевич. После смерти Палийчука все сильно изменилось. Вчера нас мог представлять любой из игроков, даже этот шантажист. А сегодня совсем другая ситуация. Может, так будет правильно. Пусть будут они двое. Может, действительно так лучше. Они вдвоем быстрее найдут общий язык друг с другом, чем с нами.
– Хорошо, – согласился Парыгин, – только пусть Жанна мне объяснит, что она имела в виду, когда говорила о Жене Тарутиной и моем начальнике охраны.
– Ничего, – сказала Жанна, поднимаясь со стула. Она подошла к Мальсагову и поцеловала его в щеку.
– Поздравляю, – сказала она, – ты самый достойный.
– Меня могли бы тоже поцеловать, – заметил Каплинский.
– С удовольствием, – она подошла и поцеловала его, показывая язык Парыгину.
– Все, – подвел итог Миксон. И, обращаясь к Дронго, сказал: – Спасибо вам за помощь. Как видите, мы все-таки можем договариваться и не убивать друг друга. Я до сих пор уверен, что происшедшая трагедия в казино не имеет к нам никакого отношения. Но, к сожалению, она имеет отношение к нашим инвестициям в Лондоне. До свидания.
Дронго пожал ему руку еще раз. Кивнул на прощание всем остальным. И медленно вышел из гостиной. За ним захлопнулась дверь, и он еще услышал, как Парыгин громко сказал:
– Довольно неприятный тип.
Телохранители в коридоре молча смотрели, как Дронго уходит к кабине лифта. Он спустился вниз и увидел в холле знакомую фигуру. Это была Евгения. В своем черном берете, бесформенном плаще и в черных очках. Дронго подошел к ней, стараясь не смотреть в сторону двоих телохранителей, сидевших в глубине холла за столиком.
– Зачем вы сюда приехали? – строго спросил он. – Вам мало неприятностей, которые уже произошли?
– Я боюсь, – призналась она, снимая очки. – Я боюсь, что Костя придет прямо сюда. Он недавно мне перезвонил и сказал, чтобы я никому больше ничего не рассказывала. И ничего не боялась. Он сказал, что найдет мерзавца и убьет его. Я поняла, что он говорит о Николае Николаевиче. А у того есть еще трое телохранителей. И они все вооружены. И все ищут Костю. Вы понимаете, что может случиться. Здесь наверняка есть еще и другие. Как только Костя придет сюда убить Парыгина, то его сразу пристрелят. Я уверена, что они его ждут.
– А почему он считает Парыгина мерзавцем?
– Наверно, из-за меня. Он все время переживал, что нас познакомил. Ему казалось, что я заслуживаю лучшей участи, что я должна выйти замуж, иметь детей, законного мужа. Он меня оберегает от чужих взглядов даже больше, чем Парыгин. И все время пытается мне помочь, даже иногда обманывая своего босса.
– Это я знаю, – кивнул Дронго, усаживаясь рядом с ней на небольшой диванчик. Он вспомнил, как Спиридов заплатил деньги Мнацаканову, чтобы тот не «заметил» совместной поездки актрисы и бизнесмена в Лондон. Тогда он думал, что телохранитель пытается огородить от любопытных взглядов своего хозяина. Теперь он понимал, что подобное рвение было вызвано желанием защитить свою родственницу от нескромных статей.
