причем одна из них была уже в возрасте. Ей было за тридцать, и она вряд ли подходила под описание дежурных. Кроме того, у нее на подбородке был шрам, который невозможно было не заметить. Оставались еще две кандидатуры.
Обе женщины были спортсменки. Обе высокого роста. Инга Ольшанская была бывшей чемпионкой по биатлону, и на ее счету военная контрразведка числила немало подвигов. Другая — Светлана Вахтрамяэ — была мастером спорта по стрельбе и занималась раньше художественной гимнастикой. Правда, обе они блондинки, а приходившая к консулу женщина была брюнеткой, но это не так важно, волосы можно и перекрасить.
Фотографии обеих женщин прилагались. Министерство внутренних дел собиралось размножить эти фотографии, чтобы раздать их сотрудникам милиции, но Дронго полагал, что женщина-убийца уже давно покинула пределы Дагестана. После убийства консула по распоряжению Москвы в Дагестане было введено специальное положение, по которому каждый приезжавший в республику обязан был зарегистрироваться.
В три часа дня из Махачкалы вылетал самолет в Грозный. В нем должны были находиться сотрудники СБК и Дронго со своим напарником, Перед отъездом он еще раз зашел к Низаметдинову.
— Я улетаю в Грозный, — сообщил Дронго, — вместе с офицерами Бюро координации. Постараюсь узнать что-нибудь в Чечне об исчезнувшем самолете.
— Почему вы не поехали с членами комиссии в Кызылюрт? — нервно спросил Низаметдинов.
— Это мое дело, — жестко отрезал Дронго. — Если вы будете вмешиваться в мое расследование, я вообще прекращу всякие поиски.
— Что мне передать компетентным лицам? — немного умерил свою раздражительность его собеседник.
— Что вы действуете всем на нервы, — ответил Дронго и вышел из комнаты.
Ровно в три часа дня самолет взял курс на Грозный. Кроме офицеров бюро, в нем находилась Делегация Дагестана во главе с секретарем Совета безопасности.
Он летел на переговоры по вопросу освобождения дагестанских сотрудников милиции.
Когда самолет взлетел, Чумбуридзе пересел к Дронго. Самолет был старый — «Ту-134». И хотя лететь было недалеко, Дронго по привычке опустил заслонку иллюминатора и закрыл глаза.
— Вы не любите летать самолетом? — понял Георгий.
— Ненавижу, — признался Дронго, — но все время летаю, — добавил он меланхолически.
— Да, настроение у вас от этого не улучшается…
— Хорошо еще, что лететь недалеко, — пробормотал Дронго.
— Мы будем на месте минут через сорок, — взглянул на часы Чумбуридзе. — Вы думаете, в Грозном могут знать что-нибудь об этом проклятом исчезнувшем самолете?
— Поэтому я тоже лечу вместе с вами.
— Почему его не могут найти, как вы думаете? Может, его действительно не хотят найти?
— Или не могут. А еще точнее — кто-то мешает искать самолет. И убийство консула вполне укладывается в эту версию.
Чумбуридзе замолчал и больше ничего не спрашивал. Вскоре самолет пошел на посадку. Стюардесса объявила об этом, попросив всех пристегнуть ремни. Через некоторое время самолет благополучно приземлился. В аэропорту их встречало сразу несколько машин. Сотрудники бюро и Дронго со своим провожатым сели в автомобили работников чеченского МВД, которые встречали, их в аэропорту, и они поехали в центр города. Первая машина была. «Волга» «ГАЗ-31», вторая «Волга» «ГАЗ-24». В обеих машинах сидели по два сотрудника чеченского МВД. В первой находились еще трое сотрудников СБК, во второй — Дронго и его напарник.
Остальные поехали чуть позже — они давали интервью собравшимся журналистам.
Обе машины двигались к центру, когда раздался взрыв выпущенной из гранатомета гранаты. Дронго сразу же понял, что стреляли именно в них. Передняя машина едва не перевернулась, резко затормозив и с трудом удержавшись на трассе. Дронго открыл дверцу, выпал из машины. Исмаил выпал следом. Третьим выпрыгнул сотрудник чеченского МВД, встречавший их в аэропорту. Водитель на мгновение замешкался. И в этот момент второй выстрел из гранатомета попал прямо в машину. Взрыв подбросил ее вверх, и машина загорелась. Водитель с криком выбросился на дорогу. Он был еще жив, но охвачен огнем.
Увидев горящего шофера, Дронго вскочил, стаскивая с себя пальто. Он ринулся к водителю, набросил на него пальто и, не обращая внимания на его отчаянные крики, прижал к асфальту, сбивая пламя. Когда через минуту к ним подскочили Другие, огонь уже был потушен и водитель, тяжело дыша, смотрел на Дронго.
— Спасибо, друг, — прошептал он, прежде чем потерять сознание.
— В нас стреляли… — бросился к ним Чумбуридзе.
— Я же говорил, что нам пытаются помешать, — сказал Дронго, поднимаясь с земли.
— Кто стрелял? — закричал один из сотрудников чеченского МВД, подбегая к ним. Другие, достав автоматы, Стреляли в сторону разрушенного дома, откуда были выпущены гранаты.
— Вам повезло, что они целились сначала в нашу машину, — сказал Чумбуридзе. Его коллеги в это время, достав пистолеты, бросились к дому пытаясь найти стрелявших.
— Работали профессионалы, — возразил Дронго. — Сначала они остановили ваш автомобиль чтобы остановились и мы. А потом выстрелили в нашу машину.
Хотели наверняка.
— Значит, они стреляли именно в вас, — догадался Чумбуридзе.
— Пойдемте посмотрим, — предложил Дронго.
— Нет, — сказал вдруг Исмаил, вспомнив, что в его обязанности входила и охрана Дронго, — там опасно.
— Иди к черту! — разозлился Дронго. — Нам нужно посмотреть, что там происходит.
Он пошел первым, за ним отправились Чумбуридзе и Исмаил. Сотрудники чеченского МВД, рассыпавшись по всему зданию, прочесывали этажи, пытаясь найти кого-нибудь. У того места, откуда стреляли, лежали два гранатомета. Очевидно, их бросили убийцы.
— Их было двое, — уверенно сказал Дронго. — Выстрелы произведены один за другим. Стреляли два человека, почти одновременно.
Он наклонился к гранатометам, внимательно разглядывая их. Потом сел на корточки, пытаясь рассмотреть гранатометы поближе.
— Что вы смотрите? — удивился Чумбуридзе.
— Это слишком мужской вид оружия, — пояснил Дронго, — из него может стрелять только человек с короткими волосами. Гранатомет кладут плечо, это вы наверняка знаете. И, мне кажется, я обнаружил одну интересную деталь. Когда стреляешь из гранатомета, нельзя так спешить. А они очень спешили, им нужно было уйти отсюда побыстрее.
Он бережно снял с одного из гранатометов длинный женский волос. Светлый волос блондинки.
— Я же говорил, — показал он волос майору Чумбуридзе, — они слишком торопились. Гранатомет не предназначен для женщин. Это та самая женщина-убийца, которая застрелила консула.
— Тогда получается, что она ждала именно — спросил Чумбуридзе.
— Верно. Она знала, что я прилечу в Грозный. И либо здесь есть нечто такое, что нужно от меня скрыть, либо меня нужно убрать за излишнюю ретивость в Махачкале. При любом варианте она хотела убить именно меня. Светлые волосы…
Это одна из тех двух женщин, данные на которых были получены из военной контрразведки.
— Вам нужно быть осторожнее, — сказал Чумбуридзе, — кто-то целенаправленно убирает всех занятых поисками самолета.
— Кто-то заказывает им эти убийства, — хмуро возразил Дронго. — Не так важно, кто их совершает, важно — кто является заказчиком этих убийств.
— Может, вам лучше отсюда уехать? — предложил Чумбуридзе.
— Они именно этого и хотят, — задумчиво заметил Дронго. — Интересно, что в меня уже не в первый раз стреляет именно женщина. Однажды в меня уже стреляла женщина, которой удалось меня тяжело ранить. Тогда думали, что я не выживу.
