— Муля, кажется. Или дуля. Но я ничего не понял. А он умер, как только я достал нож.
— Не нужно было его трогать, — Дронго покачал головой, — тогда мы смогли бы узнать, кто его убил. Видимо, он вспомнил, что был когда-то работником МВД, и решил провести самостоятельное расследование. А убийца не дал ему такого шанса. Получается, что Игорь сумел правильно вычислить убийцу.
Стоявшие вокруг люди молчали.
— Вы все теоретизируете, — гневно сказал Олег Михайлович, — а на даче уже убивают второго человека. Но с меня хватит. Я сейчас же иду звонить в милицию. Пусть они приедут сюда и арестуют этого бандита, — показал он на Сайда Сафарова. И повернулся, чтобы идти в дом.
— Подождите, — строго прикрикнул на него Дронго. Что-то такое было в его голосе, что Кузнецов обернулся.
— Вот этот нож был в руках Сафарова? — спросил Дронго.
— Да, — подтвердили сразу несколько голосов.
Дронго поднялся на ноги и протянул нож Сафарову.
— Ударьте меня. Кузнецов в ужасе закричал:
— Что вы делаете?
— Покажите, как вы убивали Игоря, — приказал Дронго.
— Но я его не убивал, — возразил Сайд.
— Показывайте, — потребовал Дронго. Сайд переложил нож в левую руку и взмахнул им, чтобы имитировать удар.
— Стоп! — крикнул Дронго, хватая его за руку. — Все! Больше ничего не нужно. Отдайте мне нож. Вы видите, Олег Михайлович, какой рукой он замахнулся?
Левой. Он ведь бывший боксер, левша. А убийца бил правой рукой. Вот, посмотрите, откуда был нанесен удар. Значит, это не мог быть Сафаров. Я просто хочу, чтобы вы сами убедились.
Все переглянулись.
— Ведь он действительно левша, — нерешительно сказал один из охранников.
Сафаров тяжело вздохнул.
— Идемте в дом, — предложил Дронго, — кажется, у меня появились некоторые мысли по поводу этого убийства. Мне нужно еще полчаса, чтобы немного порассуждать. А вы пока отнесите тело Игоря в гараж. Напрасно он сам полез искать убийцу. Напрасно.
Он повернулся, чтобы уйти, и увидел горящие ненавистью глаза Ларисы Алтуниной.
— И это все, что вы можете Сказать об убитом? — с презрением бросила она и пошла в дом.
— Олег Михайлович, вы не знаете, сколько стоит эта вилла? — спросил вдруг Дронго у Кузнецова.
Тот ошеломленно посмотрел на эксперта. Неужели его сейчас может интересовать такая подробность?
— Наверное, около трех миллионов, — пожал плечами Кузнецов.
— А сколько стоит московская квартира Блумберга? — не унимался Дронго, глядя вслед уходящей Ларисе.
— Миллиона полтора долларов. Даже два, со всеми картинами, которые там есть. А почему вы спрашиваете? У Сергея была еще дача под Ленинградом.
— Просто меня волнуют некоторые вопросы. Вы идите в дом, а я немного погуляю. Мне еще нужно подумать.
— Может, я пойду с вами? — .нерешительно предложил Сайд Сафаров.
— Нет, — улыбнулся Дронго, — не волнуйтесь. Я не собираюсь подставлять свою грудь убийце под нож. И потом, учитывая мою комплекцию, сделать это будет несколько труднее, чем убить Игоря. По-моему, я раза в три его тяжелее и в два раза выше. Не волнуйтесь, я скоро приду. Лучше соберите всех в гостиной. И проверьте, как чувствует себя ваша сестра. Может, ей уже лучше.
Сафаров кивнул и, не глядя на окружавших его понурых охранников, поспешил в дом. Дронго молча смотрел, как поднимают тело убитого и уносят в гараж. Он уже чувствовал, что близок к разгадке тайны.
«Муля или дуля — сказал убитый, — вспомнил Дронго, — дуля? Может, это была пуля? Он хотел сказать нечто важное о пуле, о патроне, который нашел на полу в бильярдной комнате». Сейчас необходимо вспомнить все подробности разговора с Игорем и понять ход размышлений убитого, чтобы просчитать тот вариант, при котором он вышел на убийцу. Наверняка убийца это понял. Или Игорь его о чем-то спросил. Патрон. Дронго нащупал патрон, лежавший у него в кармане.
И неспешно пошел по двору. Через полчаса он уже входил в дом, готовый ответить на все загадки этой страшной ночи.
Глава 14
Они снова сидели в гостиной, на этот раз в несколько другом составе.
Нервы у всех были напряжены до предела. Лейла Махмудовна дрожащей рукой пыталась налить себе холодного чая, но чайник дергался и дрожал в руках, ударяясь носиком о чашку. В конце концов Сайд сам твердой рукой налил ей чай.
Он сидел за столом рядом с сестрой. Лариса сидела у выхода на террасу, скрестив руки на груди. Рядом лежала ее сумка. Кузнецов нервно ходил по гостиной, что-то нашептывая. Семен Григорьевич принес стул и устроился у самого входа с печальным, скорбным лицом. Было уже достаточно светло, стрелки часов показывали девятый час утра.
Когда Дронго прошел к столу и также налил себе в чашку чая, все замерли, ожидая окончания этой кровавой истории.
— Должен признаться, — устало сказал Дронго, — что я несколько недооценил убийцу. Он оказался гораздо умнее и коварнее, чем я думал. Мне с самого начала не понравилась идея Блумберга о подобном исчезновении. В «искусственной» смерти всегда есть нечто театральное и трагическое одновременно. Ибо она всегда может обернуться фарсом, а может превратиться и в трагедию, что случилось сегодня ночью на этой даче.
Я с самого начала не верил в подосланного убийцу. Это было бы слишком легко и слишком не правдоподобно. Убийца не сумел бы так точно узнать место, где должен был находиться несчастный Паша с винтовкой в руках. Кроме того, убийца не мог знать, что у парня были холостые патроны. Но убийца стрелял настоящими пулями, это значит — специально явился туда, уже имея в кармане несколько боевых патронов. Признаюсь, я поначалу даже подозревал Игоря. Особенно когда он спросил меня про патроны. И тем более когда показал один из них. Вот этот. — Дронго достал из кармана патрон и положил его на стол. — Я не сомневаюсь, что именно такими патронами пользовался убийца, покушавшийся на Сергея Леонидовича.
Но убийца не учел, что я могу предусмотреть вариант такого развития событий и надену на Блумберга бронежилет. Я подумал об этом еще в первый день, когда вы, Лейла Махмудовна, приехали ко мне. Вы рассказывали о том, как за вами следят. Говорили, что другая сторона знает обо всех ваших передвижениях, всех ваших планах. Знает даже о ваших родственниках за границей и о ваших вкладах в зарубежных банках. Я не очень верил, что другая сторона узнает все это посредством обычного наблюдения. Да и сам Блумберг усилил мои подозрения, когда сказал о своих сомнениях, убеждая меня, что другая сторона узнает о его планах еще до того, как он претворит их в жизнь. Он сам был поражен подобной осведомленностью своих врагов.
Но здесь у меня возникло еще несколько вопросов. Когда Лейла Махмудовна приехала ко мне, она перечислила недвижимость, которой владеет их семья, и заявила, что все это стоит не больше пяти-шести миллионов долларов. Но, когда я попал на дачу, я понял, что она была, мягко говоря, введена в заблуждение.
Только эта дача стоит никак не меньше трех-четырех миллионов, и Олег Михайлович, видевший счета
