и не различить.
– От привидения? – переспросил он.
– Да, его зовут Текина.
– Пойдемте со мною.
Гуськом мы двинулись вслед за ним. Молодой человек привел нас к группе священников, что-то обсуждавших между собой.
– Отец Леонтий! – позвал он.
От группы отделился кряжистый дед с длинной серой бородой. Он подошел к нам и с одобрением посмотрел на Божену.
– Отец Леонтий, у этих людей проблемы, выслушайте их.
Спихнув нас Леонтию, он поспешно ретировался.
– Что случилось, дети мои? – басом пропел он.
– Все дело в том, – снова чинно откашлялся Марк, – что в нашем доме бесчинствует привидение и не дает нам никакой жизни, нельзя ли что-нибудь предпринять?
– Диавол лукавый, – сразу же выдал диагноз отец Леонтий. – Освятить требуется дом.
– Давайте, – согласилась я. – А что для этого требуется?
– Пять тыщ.
– Сколько? – изменился в лице Марк.
– Пять тыщ, сын мой.
– А дешевле от дьявола никак не избавиться?
– Нет, никак.
– Пойдемте отсюда, – рассердился Марк, – сами что-нибудь придумаем!
– Три! – крикнул нам вслед отец Леонтий.
– Больше одной не дам!
– Нет, сын мой, – развел руками отец, – этого мало. Не скупись на благое дело.
– Я не скуплюсь, но денег у меня нет, я их в подвале не печатаю, а зарабатываю. Пять тысяч не могу заплатить, три тоже, вот, тысяча еще терпимо. Больше не дам.
– Хорошо, – скорбно кивнул отец. – Давай адрес.
Марк нацарапал на листочке наши координаты и протянул священнику.
– К четырем прибудем.
Он сунул листок куда-то в складки одежды и поплыл обратно к своей компании, а мы вышли на улицу.
– Ой, не внушает он мне доверия, – вздохнула я, мысленно прокручивая массу вариантов, как потратить тысячу. Жалко ее было безумно!
– А что остается делать? Кто знает, вдруг что-нибудь и получится.
Мы заехали в пару магазинов, купили кое-чего из продуктов и отправились домой.
Отмыли стены, все прибрали, пообедали и стали ждать наших избавителей. Чтобы скоротать время, я решила нарисовать Боженкин портрет. Она сбегала наверх, оделась пошикарнее, уложила волосы, поправила косметику, и ослепительная вернулась обратно. Я усадила ее в гостиной у камина, расставила подсвечники со свечами, и принялась за дело. Марк время от времени заглядывал к нам и мешал дурацкими советами, типа: «Не забудьте глаза цвета морской волны, лучше сразу три штуки».
Ровно в четыре, на шикарном авто прикатили священники. Их было четверо и все в рясах, мы их встретили и проводили в столовую. Отцы тут же расселись за стол и выжидательно посмотрели на меня.
– Может, хотите что-нибудь перекусить? – догадалась я.
Священники синхронно закивали. Мы с Боженой быстренько накрыли на стол и предложили еще и по рюмочке, на что они закивали еще энергичнее.
Наевшись и напившись, отцы все же решились взяться за дело. Священники облазили весь дом, все осмотрели, сокрушаясь, что чуть ли не в каждой комнате у нас пристанище сатаны и, в конце концов, всем стало ясно – в нашем доме существует лифт, на котором можно уехать прямиком в преисподнюю.
Повздыхав и покачав головами, священники стали подготавливаться к изгнанию нечистой силы. На стенах они мелом нарисовали большие кресты, рядом прилепили свечки, но они то и дело отлеплялись и падали на пол.
– Сатана обрывает, сатана! – причитали священники и прилепляли снова.
Марку это скоро надоело, он принес липкую ленту, приделал свечки как надо и сатана тут же успокоился. Потом из большой кожаной сумки отец Леонтий достал какую-то штуку, запалил в ней ладан и принялся раздувать дым по всему дому. Остальные раскрыли молитвенники и хором принялись что-то быстро неразборчиво читать. Этим они занимались около часа, потом пожелали нам всего хорошего, забрали тысячу и уехали. Глядя им вслед, мы скорбно молчали.
– Думаете, поможет? – тусклым и пыльным голосом произнес Марк.
Мы с Боженой пожали плечами. Честно сказать, я слабо верила в успех предприятия, но Марку говорить об этом не стала, чтобы не расстраивать его окончательно.
Глава девятая: «Не счесть алмазов в каменных пещерах»
Ночью началась старая песня. Озлобленные до предела, даже не сколько на призрака, сколько на священников, мы сидели в столовой и разрабатывали кровавые планы. Более решили никому не доверять, тем более что денег почти не осталось.
– Завтра прибудет самолет за саркофагами, – сказал Марк. – Я поеду сопровождающим, чтобы уж точно ничего не стряслось. Институт должен мне выдать средства на продолжение экспедиции и заплатить за проделанную работу, так что с голода не умрем.
– А я возобновлю рисование картин, вдруг начнут продаваться.
– Давай, Ива, – поддержала Божена, – нарисуй штук пять «Леди Лаур», я помогу тебе продать, в крайнем случае, раскидаю по знакомым или по мужьям, они мне точно не откажут.
– Я не могу писать одно и тоже. Это будут разные картины, но ничуть не хуже «Лауры». Кстати, Марк, давай повесим картины на стены и мои, и найденные в подвале.
– Давай.
Подвальные портреты повесили в гостиной, девушку с догом определили в нашу с Марком спальню, «Лауру» Божена вытребовала в свою комнату, а «Мальтийский Замок» вывесили в холле.
Ночью, ни с того ни с сего, разразился ливень. За его шумом не так были слышны проделки Текины, и спали мы спокойно.
Рано утром приехал фургон. Я сквозь сон слышала, как выносили гробы, к которым уже успела привыкнуть. Спать хотелось так сильно, что я даже не вышла попрощаться с тутенхамонами. Марк заскочил в спальню, поцеловал меня, потрепал за ухо храпящего в ногах Фредерика и умчался.
Окончательно я проснулась часов в одиннадцать. Дождь лил как из ведра, в доме было сыро, промозгло и противно. Я спустилась вниз. Божена готовила завтрак, напевая что-то собственного сочинения.
– Доброе утро, сонное царство, – приветствовала она, – ну и дрыхнуть же ты горазда.
– Под дождь так сладко спится, – я зевнула и принюхалась. От кастрюлек на плите исходил чудесный аромат.
– Боженочка, что у нас на завтрак? – я присела за стол.
– Уже скорее на обед. У нас жульен, рагу по-французски, салат со спаржей и картофель по-деревенски. Что ты будешь?
– Все! – обалдела я от такого количества деликатесов. – Буду есть, пока не тресну!
Мы позавтракали, попили кофе, и мне в голову пришла идея.
– Слушай, – сказала я, – где-то здесь, в липах, похоронена Лаура, давай поищем ее могилу.
– Зачем?
– Не знаю, но очень хочется, вдруг родится сюжет для новой картины.
– Но такой дождь! Ты не можешь рожать сюжеты дома, в тепле и сухости?
– Нет, не могу, в тепле и сухости только конфетные фантики рисовать. Идем, не раскиснем.
Уж если мне в голову что-то втемяшилось, то это всерьез и надолго. Мы оделись, взяли зонты и отправились на разведку. Лип оказалось очень много, я даже и не представляла, что являюсь владелицей
