ли себе поставлю?!
Я потихоньку отвернулась носом к окну и попыталась абстрагироваться от начинающегося скандала. К счастью, обошлось, Мохеровая Шапка поняла, что голос у девушки громче, визгливей и противней ее собственного, убрала свои ноги от наших вещей и благоразумно уткнулась в кроссворды – сканворды.
За время пути погода испортилась, тучи затянули небо, начал собираться дождь. Подосинки встретили нас резкими порывами совсем уж по-осеннему холодного ветра.
– Дубняк какой, – Тая полезла в сумку за куртками. – Одевайся, Сена, все меньше тащить придется.
Несмотря на сравнительно небольшое количество домов в этом дачном поселке, Мордухинский дворец – участок номер 12, мы никак не могли отыскать.
– Ну, где же эта чертова дача?! – гневно сопя, Таиска тащила сумки едва ли не волоком.
А я уже и не хотела это узнавать, потому что пупок у меня уже давно развязался, а печатная машинка разбила все ноги должно быть до крови, до мяса, до кости…
– Мужчина! – крикнула Тая, завидев какого-то маленького грязного дедушку. – Вы не подскажите, где тут двенадцатый участок?
Он остановился, внимательно нас разглядывая.
– А чего там?
– Дворец съездов! – Тайка бухнула сумари на траву. – Дача там, что же еще!
– Чья?
– Мордухиных!
– А, это туда, – махнул он рукой, – самый крайний дом у леса.
– Спасибо, – Тая подхватила поклажу и двинула в указанном направлении.
– Мордухины в Москву уже уехали!
– Знаем!
– Так дача вам ихняя зачем? – неслось вслед.
– Поджечь хотим!
Миновав одиннадцатый участок, мы вылезли на узенькую дорожку, вела она к какому-то сараю на отшибе.
– Терзают меня нехорошие предчувствия, – поделилась Тая, глядя на приближающийся сарай, – уж не это ли знаменитая дача?
– Больше на старую баню похоже, может баня и есть? Будем купаться, как приличные.
– Нет, Сена, – подруга остановилась у заборчика из сетки рабицы, – это жилое помещение, страшное, как смертный грех, но жилое.
– С чего ты это взяла? – спросила я скорее просто так, от безысходности.
– С того самого.
Она подошла к калитке с угрожающим навесным замком. К чему такой замочище, если забор из сетки, я не понимала. Перебирая ключи, Тая отыскала нужный, и мы прошли на территорию.
Глава пятнадцатая
Территория оказалась большой. Летом тут наверняка выращивались разнообразные садово- огородные культуры, но сейчас, осенью, раскуроченный участок с горами какой-то пожухлой ботвы, деревца без яблок и слив, выглядели уныло, и дом, с по-хозяйски заколоченными окнами, как нельзя лучше подходил под окружающий пейзаж.
– Надеюсь, на долго мы тут не задержимся, – Тая бросила сумки у крыльца и зазвенела ключами.
– Я тоже на это надеюсь.
Распахнув дверь, Таиска пару секунд помедлила, вглядываясь в темноту, после отважно перешагнула порог.
– Ну, что там? – я топталась на крыльце, не решаясь двинуться дальше.
– Не знаю, ни видно ничего.
– А как… по ощущениям?
– Холодно и страшно. Черт, где ж тут свет включается?
– Зажигалкой почиркай.
– О, точно.
Пару раз вспыхнул тусклый огонек, спустя минуту загорелся свет, и я решила, что можно заходить, теперь уже точно никто не укусит. Прихожей, как таковой не было, сразу начиналась крошечная кухня. В молчании мы проследовали дальше. Из кухни мы попали в комнату размерами, как мне показалось на первый взгляд, три на три метра. В помещение каким-то невероятным образом втиснули железную кровать с полосатым матрацем, допотопный двустворчатый шкаф и тумбочку.
– Где ж камин-то? – нехорошим голосом произнесла подруга.
– Меня больше интересует ванная и туалет. Смотри, вон еще дверь, может она ведет в большее помещение? В то самое, с камином?
Помещение и впрямь оказалось больше предыдущего, где-то метра на полтора, я думаю, но камин реально был! Крошечный, правда, но камин, тут уж без претензий. У окна располагался столик, пара табуреток, ужасненький топчанчик и, собственно говоря, на этом всё. Кроме вышеозначенного, в доме оказалась кладовочка, забитая всяким хламом, подпол и еще одна крошечная комнатка с большим железным корытом на полу, судя по всему – это была ванная. Да, и еще, холод стоял могильный.
– Сена, меня сейчас паралич разобьет.
– Да ладно тебе, обустроимся, обживемся, наладим быт…
– Какой быт? Какой можно наладить быт в этой ледяной спичечной коробке?
– Тай, не гунди, у нас нет других вариантов, пойдем лучше осмотрим повнимательнее кухню на предмет полезной утвари.
Пока подруга курила, прислонившись к дверному косяку, я обшаривала навесные шкафчики, и прочую крайне скудную и старую мебель. Из полезной утвари сыскалось следующее: большущая железная кружка, четыре треснувших тарелки, один тупой нож, две гнутых алюминиевых ложки и крошечная, дочерна закопченная кастрюлька. Разложив эти сокровища на тумбочке-столике, крытым облезлой клеенкой, я посмотрела на Таю. Выражение ее лица о многом говорило.
– Я подам в суд на этих Мордухиных! – мрачно произнесла она. – За клевету и издевательство над сотрудниками правоохранительных органов!
– Если бы это было возможно… Кстати, на чем готовить? Где плита?
– А вот, – она кивнула на нечто большое, выдающееся из стены и занимающее половину кухни.
– Не пойму, это газовый или электрический агрегат?
– Дровяной.
– Какой?
– Дровяной, Сеночка, дровяной, вон, видишь, внизу заслоночка, а сверху два блина, как на электрической печке? Суешь в ту дырку дрова, ждешь, покуда вся эта хреновина раскалится и готовишь утку с апельсинами в розмариновом соусе в свое удовольствие.
Остатки оптимизма покинули меня, до сознания дошел весь ужас нашего положения: две горожанки, не приспособленные к жизни в спартанских условиях, оказались на такой вот, мягко говоря, некомфортабельной даче…
– Тая, ты умеешь рубить дрова? – поинтересовалась я чуть дрогнувшим голосом.
– Всю жизнь только этим и занималась, сначала у себя в квартире рубила, потом у соседей – никак не могла остановиться, так сильно понравилось.
– Господи, что же делать? Мы умрем тут с голоду, если воспаление легких не доконает раньше!
– Погоди рыдать, – подхватила инициативу подруга, – пойдем, осмотрим окрестности, пока темнеть не начало, может тут сарай с готовыми дровами имеется и нужно, в конце концов, отыскать туалет.
На участке за домом и впрямь имелась какая-то сараюшка, но она была так же наглухо заколочена, как и окна дома, видать, в сараюшке хранились невесть какие ценности. Заглядывая в многочисленные щели, мы выяснили, что внутри садовый инвентарь, ведра, грабли и прочий инструмент, не могущий существенно улучшить нашего бытия.
– Ищем дальше! – И решительная Таиска устремилась вглубь участка.
