Это значит, пока я жизнью своей единственной рискую, он, вместо того, чтобы заботиться о сладком, в моей квартире притоны устраивает!
– Сеночка, – заскулил мерзавец, поглядывая то на меня, то на Таю с Горбачевым, все еще стоящих в дверях. – Ну, у меня только-только личная жизнь начала налаживаться… а я же у тебя живу… а куда же мне деваться…
– Выпроваживай свою фифу отсюда, – я выковырилась из-под Лавра и приняла вертикальное положение. – Немедленно!
– Это кто тут «фифа»! – из комнаты вылетела какая-то бледная немочь в моем (!) халате. – Ты тут вообще кто такая?!
– Хозяйка это квартиры!!! – заорала я ей прямо в лицо. – Сейчас оба отсюда попрете, причем этот гнус пойдет на улицу прямо в простыне!!!
Влад схватил свою пассию, затолкал обратно в комнату и прикрыл дверь.
– Сена, неприятность эту мы переживем, – Тая решительно опустила сумки на пол, погладила Лавра и широким жестом пригласила Горбачева проходить.
Устроились на кухне, ожидая, пока Владик исправит ситуацию. Тайка первым делом полезла в холодильник, и восхищенно присвистнула:
– Сеныч, да у нас праздник! Мартини, красное вино, буженина, жареная картошка фри, сыр, колбасные изделия!
О-о-о-о!!! Видать Владик все зарплату ушлепал на немочь в моем халате.
– Доставай всё.
Тайка радостно принялась метать харчи на стол. Горбачев присел у стены и прикрыл глаза.
Вскоре хлопнула входная дверь, секундой позже на пороге кухни возник страшно виноватый Влад. Слава Богу, теперь он был уже одет.
– Сеночка, ну прости, – заныл поганец, – ну, Сеночка…
Тут его взгляд остановился на бледно-зеленом лице Горбачева. Влад подоспел к нему, осмотрел заклеенную голову, ободранную верхнюю губу, пощупал пульс и спросил:
– Извините, кто вас так разуделал?
– Да так, – слабо улыбнулся Горбачев, – упал, очнулся…
– Тошнит?
– Владик, ты что, доктор? – ядовито ухмыльнулась Тая, хищно попивая мартини.
– У меня мама врач. Вас тошнит?
– Да… немного…
– Вас по голове сильно били?
– Да… немного…
– Так, надо в скорую звонить, похоже, у Вас сотрясение мозга. Сена, звони в скорую, блин, чего сидишь! Где вы его взяли? Кто его избил?
– Мы… – вздохнула Таиска. – Но это случайно произошло, честное слово.
Глава сороковая
– В каком это смысле? – Влад уставился на обрывки липкой ленты на штанинах и рукавах. – Дамы, вы что, совсем рехнулись? Они Вас, связывали? Они Вас пытали? Извините, как Вас зовут?
– Михаил Сергеевич.
– Прямо Горбачев!
– Да-да, Горбачев, Михаил Сергеевич Горбачев.
– А вот за то, что он с ума сошел в следствии черепно-мозговой травмы, за это вам, садистки, отдельно отвечать придется. Они что у Вас, деньги вымогали? Или к сексуальной оргии склоняли?
Детектив молча вынул из внутреннего кармана удостоверение, раскрыл и протянул Владу.
– Владик, а чего ты тут допросы устраиваешь? – прищурила карие очи подруга. – Чего ты нам жить мешаешь? Мы тебе мешали, когда ты тут вовсю размножался? Не мешали! И ты нам не мешай!
Тая вообще-то не очень хорошо к Владу относится. Они встречались одно время, но ничего у них толком не получилось, и голубки расстались. С Влада всё как с гуся вода, что поделать – мужик, существо грубое, а вот Таиска до сих пор не может понять, как он смеет преспокойно встречаться с другими женщинами после их великой любви? Он же обязан был попытаться покончить с собой, а затем постричься в монастырь.
– Девочки, размножение это одно, а избиение человека с надругательством… они над Вами надругивались?
Горбачев отрицательно покачал головой.
– Надо же, натуральный детектив! – Изучал Влад удостоверение. – Я и не знал, что в нашей стране существуют детективные агентства, думал они только заграницей имеются. Сена ты позвонила в скорую?
– Нет, я никак не могу найти телефон.
– 03.
– Да нет же, телефонный аппарат!
– Он в комнате под кроватью.
Волоча за собой длинный шнур, я принесла своего старенького желтого, местами облупившегося друга на кухню, и набрала 03.
– Влад, а что говорить?
Он не успел ничего посоветовать, мне ответил раздраженный женский голос:
– Скорая слушает!!
– Здравствуйте, – испуганно зачастила я, – у нас человека избили, подозреваем сотрясение мозга…
– Адрес!
Я протарахтела свои координаты, и в трубке тут же запиликали гудки.
– Я так понимаю, скоро они будут.
– Отлично. Значит так, давайте пока очистим скотч с его одежды, снимайте куртку, брюки, и лучше Вам прилечь до приезда врачей.
Куртку Влад передал Тае, и увел Горбачева в комнату. Через минуту вернулся с его брюками.
– Давайте, приступайте.
– Владик, а тебе домой не пора? – желчно произнесла подруга, усаживаясь на табурет и раскладывая куртку на коленях.
– Ну, уж нет, пока все это не закончится, никуда я не пойду. Насколько я понимаю, вы очень интересно провели время, и пока я не узнаю всех подробностей…
– Ты никуда отсюда не уйдешь, – вздохнула я, старательно очищая штаны Горбачева. – Мы тебя поняли. Тай, плесни мне чуточку мартини.
Скорая ехала очень долго, но все-таки врачи доползли до наших хором. Осмотрели Горбачева в чистых-чистых штанах и ужасно чистом пиджаке, а после приволоклись на кухню все вместе какие-то бумажки заполнять.
– Заявление будете писать?
– Какое заявление? – Горбачев мутно взглянул на докторшу.
– По факту избиения. Вам медицинское заключение выписать?
– Нет, что вы, я никаких заявлений писать не собираюсь.
– Тогда поехали.
В сопровождении двоих врачей Горбачев направился к выходу.
– Я за Вашей машиной присмотрю, – лебезила я следом, – свою из гаража выгоню, Вашу поставлю…
Проводив народ, я вернулась на кухню и допила мартини из Тайкиного бокала.
– Ужас какой…
– Да уж, – следом вошел Влад, – ну, вы, блин, даете. А чего у вас с волосами такое?
– Заткнись, а! – рявкнула Тая. – Чемодан свой закрой! Сенка, я – в душ.
– Угу, я следом.
Таиска с грохотом захлопнула за собой дверь санузла. Влад таскал с моей тарелки буженину и жрал ее,
