долгое время живет в Европе. В Южной Европе, – уточнил он.
– Этот мужчина – состоятельный человек? – вмешался Брюлей.
– Да, безусловно. Я видел его часы, его ухоженные руки.
– И какие у него часы? – быстро поинтересовался Даббс.
– Очень престижная и редкая марка от Улисса Нардина. Он взмахнул рукой, показывая направление, куда мне следует бежать, и я обратил внимание на его часы. Модель «Лодовико». С вечным календарем. Смешно, что он вечный, словно его обладатель собирается вечно жить. Очень красивые и редкие часы. Из розового золота. Темный циферблат, сапфировое стекло. Ремешок из крокодиловой кожи, раскладывающаяся застежка. Очень элегантные часы.
– Сколько они могут стоить? – полюбопытствовал практичный Даббс.
– Не меньше сорока тысяч долларов. Вообще, часы от Улисса Нардина – это уже классика. Эта фирма была основана еще в тысяча восемьсот сорок шестом году…
– Потом расскажете нам их историю, – прервал его Дронго. – Сколько таких часов может быть в мире?
– Думаю, немного. Несколько сот экземпляров, не больше.
Все переглянулись. Модзони бросился к рации.
– Внимание всем постам, – громко произнес он. – Обратите особое внимание на мужчину средних лет, одетого в теплую куртку фирмы «Барберис» и серые брюки. На ногах ботинки «Кларкс». У него может быть шарф или кепка. Темные очки. Любого, похожего на этого типа, сразу же останавливайте. Безо всяких исключений. И еще, самое важное. У него должны быть часы из розового золота с темным циферблатом.
– Где произошла ваша встреча? – уточнил Дронго.
– В той стороне, где находятся все бутики, – сказал Леру, – там еще рядом отель «Сатурина». Разговаривая, мы с ним прошли по мосту. А потом остановились у церкви Сан-Моизе. Оттуда я пошел на площадь, где должен был встретиться с моим знакомым.
– Деньги, которые он вам дал, у вас? – спросил Модзони.
– Да, – полез в карман Леру.
– Осторожнее, – крикнул Модзони, – там могут быть отпечатки пальцев.
– Нет, – ответил Леру, доставая банкноту. – Он протянул мне деньги, завернутые в бумагу. Должно быть, заготовил заранее. А когда я развернул бумагу, он забрал ее обратно. На купюре могут быть только мои отпечатки.
– Вам не показалось это подозрительным? – поинтересовался Даббс.
– Нет. Я думал, что это часть розыгрыша и он заранее приготовил деньги. – Леру положил на стол зеленую купюру в сто евро и спросил: – А мне потом ее вернут?
Дронго улыбнулся. Похоже, убийца – тонкий психолог, умеет вычислять из толпы не очень богатых студентов.
– На вашем месте я проверил бы отель, – неожиданно предложил Леру. – Может, он там жил.
Модзони снова включил рацию.
– Проверьте отель «Сатурина». Перепишите всех гостей, – приказал он.
«Слишком просто», – подумал Дронго, но не стал возражать.
– Нужно допросить второго, – предложил Даббс, – а потом сравнить их показания.
– Он внизу, – согласился Модзони, – сейчас его приведут. Боюсь, наши гондольеры слишком сильно его побили. Воров и убийц не любят нигде, в том числе и у нас, в Венеции.
Глава 5
Второй беглец оказался итальянским студентом из Неаполя, приехавшим в Венецию навестить сестру. С ним неизвестный мужчина разговаривал на итальянским языке, причем с заметным акцентом. Маттео Бонисенсья согласился на предложение иностранца разыграть его друзей. Какой итальянец, а тем более южанин, откажется принять участие в розыгрыше? Маттео даже не задумался, зачем ему это нужно. И когда какой-то молодой человек побежал в одну сторону, он, выждав пять секунд, как было условлено с иностранцем, рванул в другую сторону. Даже когда его пытались остановить офицеры полиции, он все еще считал это частью розыгрыша. Лишь когда его начали избивать гондольеры, понял, что шутка зашла слишком далеко, и заорал изо всех сил. Сейчас, сидя перед Модзони и Террачини, он громко отвечал на вопросы, бурно жестикулировал и пытался понять, во что же он влип.
Одежду иностранца он не запомнил, но кепку и темные очки вспомнил. И еще усы, которых не видел Гийом Леру.
Обоих молодых людей повезли в комиссариат, чтобы составить фоторобот убийцы, а Модзони начал импровизированное совещание. К тому времени задержали более десяти человек, и комиссару пришлось звонить городскому прокурору, чтобы получить разрешение на дальнейшую работу. Офицеры полиции, прибывшие сотрудники ФБР и Интерпола приступили к допросу задержанных. Четверо из них вызывали наибольший интеpec: двое англичан, один француз и один датчанин.
Модзони предупредил своих офицеров, что проверки будут продолжаться до завтрашнего утра. И каждый допрос подозреваемых будет перепроверяться другими офицерами. На часах было уже около семи вечера, когда комиссар закончил совещание и попросил привезти еду из соседнего кафе. Многие заказали пиццу, Дронго попросил принести ему лазанью. Каждый платил за себя сам. Здесь не было принято угощение за казенный счет.
Ужин проходил в полной тишине. Пятеро мужчин неторопливо поглощали пищу, словно договорившись не нарушать молчания. Модзони и Террачини ели пиццу. Даббс, после некоторого колебания, заказал себе обычный гамбургер, а Брюлей махнул рукой, когда его спрашивали о еде, поэтому ему также принесли пиццу, к которой он почти не притронулся. Дронго рассеянно ковырял вилкой свою лазанью.
Когда раздался телефонный звонок, никто даже не шевельнулся. На второй звонок Модзони встрепенулся, на третий тяжело поднялся и, подойдя к аппарату, взял трубку.
– Это вас, – сказал он, протягивая ее комиссару Брюлею.
Тот схватил трубку, не спросив, кто ему звонит, как будто ждал этого звонка. И спокойно выслушал сообщение позвонившего, лишь однажды что-то переспросив. В заключение разговора заметил, что его собеседник прав. И согласившись с чем-то, разъединился. Затем молча вернулся к столу и сел, ничего не сказав.
– Кто вам звонил? – не выдержал Террачини. – Что опять случилось?
– Это Доул из Лондона, – пояснил Брюлей. – Он уже знает о случившемся в Венеции. Считает, что убийцу нужно искать в Лондоне. Он уверен, что напарник Хопкинса из местных жителей. Ему удалось найти водителя такси, который подвозил Хопкинса до станции Паддингтон, где он должен был встретиться со своим другом. Хопкинс так и сказал: «Со своим другом». Водитель такси уточнил, с какой стороны станции подъехать, где именно будут ждать Хопкинса. Местные жители хорошо знают, что есть две станции метро «Паддингтон» и железнодорожная станция, куда прибывают экспрессы из аэропорта Хитроу. Поэтому водитель и спросил, известно ли другу Хопкинса об этой особенности. И тот ответил, что, конечно, он знает.
– Мы тоже знаем, что он англичанин, – вмешался недовольный Террачини.
– Но с таким же успехом он может быть валлийцем, шотландцем, ирландцем, – возразил Брюлей, – или даже приезжим индусом. Любым, кто живет в Соединенном Королевстве. Одевается как англичанин и имеет такие же привычки.
– Вы же сами говорили… – попытался возразить изумленный Террачини.
– Мы пока предполагали, но Доул находит каждый раз новые факты. Я бы на вашем месте его как минимум поблагодарил.
Наступило неловкое молчание.
– Я сегодня сам не свой, – признался Террачини, усаживаясь на место, – но у нас пока ничего нет. Я же не могу переехать в Англию и искать среди пятидесяти миллионов этого убийцу.
– Не нужно в Англию, – оторвался от лазаньи Дронго. – Я думаю, у нас достаточно фактов, чтобы вычислить этого «потрошителя».
– И вы можете назвать нам его имя? – насмешливо произнес Модзони. – Или объяснить, как он мог исчезнуть из Венеции, где не ходят поезда и автомобили? Может, он святой дух, заранее прошу прощения,
