невесты.
– Почему вы сразу не сказали? – У Анвера изменилось выражение лица. Он сделал шаг в сторону: – Проходите в дом, проходите, пожалуйста. Извините, что я вас сразу не узнал! Мне говорили, как вас обычно называют – какое-то смешное имя… Вроде как у птицы… Извините меня, но говорят, что вам нравится, когда вас так называют.
– Меня обычно называют Дронго.
– Да, да, мне так и говорили. Заходите в дом, проходите, не стесняйтесь. Жена сейчас чай принесет.
Узнав, что среди пришедших есть его новый родственник, Анвер сразу изменился. Одно дело – впускать в дом неизвестных сотрудников прокуратуры, а совсем другое – предложить чай новому родственнику, который наверняка пришел по поручению младшего брата, чтобы утрясти все возможные неприятности на месте. Анвер слишком верил в клановую солидарность и даже не подозревал, что иногда бывает по- другому.
Дронго и Фикрет вошли в дом. Большая просторная гостиная находилась на первом этаже. Очевидно, все три дома были построены по единому проекту. На первом этаже – гостиная и столовая, примыкающая к кухне. На втором – четыре комнаты, превращенные в спальни для членов семьи.
Анвер показал на круглый стол, стоявший в центре гостиной. Когда они расселись, в комнату вошла женщина лет пятидесяти. Очевидно, она помогала в доме, так как быстро накрыла скатертью стол и прошла на кухню.
– Я вас слушаю, – сказал Анвер, обращаясь к Дронго.
– Примите наши соболезнования, – осторожно начал Дронго, – я понимаю состояние членов вашей семьи.
– Да, – вздохнул Анвер, – никто не мог представить, что такое может случиться. Это большое несчастье.
Он отвел глаза. Было явно, что он не только не переживает, но и не хочет говорить на эту тему.
– Вы, наверное, хорошо его знали, – предположил Дронго.
– Не совсем, – был уклончивый ответ. – Он занимался своим делом, а я своим, наша работа не пересекалась. Я торгую автомобилями, вы знаете, какой это сложный бизнес. Тысячу проблем с растаможкой, доставкой, вообще все очень сложно, а дохода почти никакого. Но все равно, у меня есть реальное дело. А он занимался разными музыкальными шоу, организацией дурацких проектов. Его вообще не было в Баку несколько лет: в начале девяностых он уехал в Москву – думал, что там сумеет заработать большие деньги. Тогда все считали его очень талантливым. По его сценарию даже сняли популярную комедию. Но в Москве он провел несколько лет и вернулся ни с чем. У него там ничего не получилось.
– Когда он вернулся?
– Примерно в девяносто пятом или девяносто шестом. Решил здесь обосноваться. Считал, что здесь деньги растут на деревьях. Или люди будут платить ему просто так. К этому времени он женился. Жена у него очень хороший человек из уважаемой семьи. Но, к сожалению, у них не было детей.
– Почему? – быстро спросил Дронго. Анвер вскинул на него удивленные глаза. Поднес руку к шее, словно наконец вспомнил о наглухо застегнутой рубашке и теперь вдруг ощутил давившую пуговицу.
– У нас не принято спрашивать о таких вещах, – покачал он головой. – Это их дело, почему она не рожала. Я никогда не спрашивал. – Он помолчал. Затем вздохнул и нехотя добавил: – Говорили, что с ним не все в порядке. Парвиз перенес какую-то болезнь и уже не мог стать отцом. Может, это были только слухи, я не знаю точно… – Он снова замолчал.
– Извините, я понимаю, как вам тяжело, – быстро сказал Дронго. – Эти дачи построены давно? Мне показалось, что первые две дачи появились раньше, чем ваша?
– Конечно, – оживился Анвер. – Наши отцы задумали строить здесь дачи еще в конце пятидесятых. Они взяли два больших участка и построили одноэтажные трехкомнатные дома. Одинаковые. Наш отец с Рагимом и его младший брат – отец Парвиза. Потом, в конце восьмидесятых, мы переделали оба дома на двухэтажные. Моя дача была в другой стороне. Тогда я решил прикупить два участка, чтобы возвести дом рядом с ними. Рагим мне помог, мы купили оба участка рядом. А потом обнесли все общим забором и поставили специальную охрану. Откуда нам было знать, что эти охранники ничего не делают? Они даже не заметили, откуда пришел и куда ушел убийца!
– Вы уверены, что убийца пришел извне? – осторожно поинтересовался Дронго.
– Конечно. – Анвер явно удивился. Затем нахмурился и покачал головой: – В наших семьях убийц никогда не было. К тому же в это время на всех трех дачах никого не было. Только женщины и дети.
– Я об этом слышал. На третьей даче жил только ваш двоюродный брат?
– Он здесь вообще не жил. Это не его дача, – зло ответил Анвер, – это дача его старшего брата Надира. Но тот уехал с семьей отдыхать в Карловы Вары. Сейчас у нас снова стал популярным этот чешский курорт. Я тоже в прошлом году там отдыхал. У меня в последнее время болит печень.
– Вы ездили с семьей или один?
– Один, – улыбнулся Анвер, – какой отдых может быть с семьей? Мне нужно было пить минеральную воду, ходить на процедуры. Куда я пойду со своими мальчиками? Им простор нужен, они в бассейне много плавают, забавляются. Зато два года назад мы в Турцию ездили отдыхать вместе, там им было интересно.
– Все ясно. Значит, третья дача принадлежала старшему брату Парвиза. Он жил здесь временно, пока не вернулась семья его брата из Чехии.
– Правильно, они не хотели оставлять мать одну. Наша тетя часто болеет, ее мучает радикулит, и Надир попросил, чтобы младший брат остался с ней. Тем более что ему не надо каждый день ездить на работу – его шоу проходит два раза в неделю. Вы, наверно, видели?
– Я редко смотрю телевизор, – признался Дронго. – А из местных каналов мне больше нравятся коммерческие. Наверно, он был талантливым тележурналистом? Как вы думаете, у него были враги?
– Видимо, были, – мрачно ответил Анвер, – но я не вмешивался в его личную жизнь, мне трудно сказать более конкретно. Хотя у кого сейчас нет врагов? Одному даешь в долг под самые маленькие проценты, а он сразу становится твоим врагом. Еще обижается, когда ты требуешь вернуть взятое. Сейчас вообще никому нельзя давать деньги. А Парвизу для его шоу нужны были большие деньги. Откуда я знаю, с кем он мог поспорить, у кого или кому давал деньги? Время такое сложное…
– В своих юмористических номерах он высмеивал политиков? – уточнил Дронго.
– Нет! Он был далекий от политики человек. Наш местный «Бенни Хилл» – так его называли в газетах. Он смеялся над актерами, над режиссерами, над писателями. Но он был достаточно умным человеком и понимал, как опасно смеяться над политиками или государственными служащими. Да и потом, на государственном канале подобное было бы невозможно… – Анвер криво усмехнулся, и сидевший напротив Фикрет подобострастно закивал головой.
– Сколько ему было лет? – спросил Дронго.
– Тридцать четыре. Нет, тридцать шесть. Он был на одиннадцать лет младше меня. Я помню, когда он родился. Какое горе для его несчастной матери… – Анвер наконец вспомнил о том, что убитый был его близким родственником.
– Супруга вашего брата сейчас находится в доме вашей тети, – заметил Дронго. – А ваша жена не хочет туда пройти?
У Анвера дернулось лицо, словно его ударили. Он покачал головой от возмущения – гость, видимо, задал явно бестактный вопрос.
– Нет, не хочет! – нервно ответил он. – У нас двое маленьких детей, и мне совсем не нужно, чтобы они потом бились в истерике. Достаточно и того, что они знают про убийство своего двоюродного дяди. Жена должна их успокоить, а уж потом думать о других.
– Это ваш второй брак?
– Да, – нехотя подтвердил Анвер, – но я развелся с первой женой много лет назад.
В комнату вошла кухарка, принесла чай и сладости, расставила все на столе.
– Мина-ханум работает у нас много лет, – кивнул на вышедшую женщину Анвер, – я ей вполне доверяю. Она помогает моей супруге по хозяйству.
– Мы остановились на вашем разводе, – осторожно напомнил Дронго.
