станут обвинять в таком страшном преступлении. А я не могла молчать. Хотела, чтобы знали о том, как погиб Парвиз. Завтра на его похоронах будут вспоминать, каким хорошим человеком он был. А потом мужчины повезут его на кладбище, а нас не пустят. Не пустят даже поплакать над его могилой.
– Таковы обычаи, – мягко напомнил Дронго.
– Да, я знаю. Такие у нас обычаи. Женщина – существо второго сорта. Она не должна входить туда, где отдыхают мужчины. Она не может появиться на кладбище, проводить в последний путь своего отца, мужа или сына. У нас такие традиции. Мы должны сносить все свои обиды молча, никому не рассказывая о том, что творится в наших сердцах. Мы не имеем права увлекаться другими мужчинами. После замужества мы обязаны вообще забывать о своей жизни. Мы должны прощать нашим мужьям любые измены и подлости! Все прощать… А я больше не могу. И не хочу…
Она разрыдалась. Эсмира взяла ее за руку, пытаясь успокоить. Дронго молчал.
– Не все обычаи такие страшные, как вам кажутся, – попытался объяснить он. – Может быть, именно для того, чтобы не слышать женских криков над могилой, мужчины уезжают на кладбище одни. Мне кажется, что суровое молчание мужчин вовсе не так плохо, как вы считаете.
– Значит, все правильно? – спросила она. – Значит, все так и должно быть?
– Патриархальность общества зависит не только от мужчин, но и от женщин, – напомнил Дронго. – Пока большинство женщин готовы смириться с неравноправием, оно будет существовать. В Америке или в Европе женщины были не согласны с этим, и там произошли перемены, хотя я не всегда и не во всем согласен с этими изменениями.
– У нас не Америка, – возразила Нармина, – здесь другие законы. И другие традиции.
– Вы видели приехавший водовоз? – уточнил Дронго.
– Нет. Машина к нам не приезжала.
– Она приехала на соседнюю дачу, – напомнила Эсмира, – они чистили бассейн Анвера. Я вам говорила об этом.
– Да, я помню. Вы сказали «они». Разве водитель был не один?
– Конечно, один. Но ему нужно помогать почистить. Одному человеку сложно управиться – у нас большие бассейны.
Дронго задумался.
– Вы не знаете, как найти этого водовоза?
– Он местный. Живет в дачном поселке, недалеко от нас. Его все знают. Кажется, его зовут Гусейнбала. Да-да, у бакинцев обычно бывают двойные имена. Гусейнбала. Он такой неловкий, всегда что-то задевает. Один раз наехал на клумбу и смял ее полностью.
– Когда он приезжал, вы не помните точное время?
– Часам к пяти.
Нармина вытерла слезы, посмотрела на Дронго:
– Мне хотелось встретиться с вами и рассказать вам, чтобы вы поняли мое положение. Конечно, Парвиз был не идеальным мужем, но я не хочу, чтобы его убийство осталось безнаказанным.
Дронго кивнул головой в знак понимания. Он поднялся и пошел к выходу. Эсмира последовала за ним в коридор.
– Ей нужно было выговориться, – сказала она. – Теперь вы можете сказать следователю, что знаете, кто убийца.
– Она ничего не видела, – напомнил Дронго, – а всего лишь предполагает, что убийцей является Анвер Самедов. И мы еще не нашли орудие убийства.
– Вы всегда такой сомневающийся? – спросила она несколько озадаченно.
– Всегда, – ответил он. – Между прочим, у вас чудная мама. И вы на нее похожи – по степени оптимизма.
Он поцеловал ее руку на прощание и вышел из дома. Посмотрев на часы, он подумал, что успеет доехать до поселка за полчаса. И, остановив первое же такси, попросил водителя срочно отвезти его за город.
Глава 12
Преимущество дачных поселков было в том, что здесь легко найти любого человека – все жители знали друг друга. Понадобилось совсем немного времени, чтобы выяснить, что водовоз Гусейнбалы выехал за водой к соседнему водоему. Дронго попросил таксиста проехать туда, и через несколько минут они столкнулись на дороге именно с машиной водовоза. Но водитель проигнорировал их призывы остановиться и свернул в сторону поселка. Таксист, выругавшись, развернулся вслед. Через несколько секунд они догнали тяжелую машину. Высунувшись из окна, Дронго закричал водителю, чтобы тот остановил машину. Недоумевающий водитель затормозил. Дронго буквально выпрыгнул из машины, подбегая к спускавшемуся из кабины водителю. Парню было не больше тридцати лет. Он с испугом смотрел на незнакомца.
– Тебя зовут Гусейнбала? – спросил Дронго.
– Да, – смущенно ответил молодой человек, – а что случилось? Вы из прокуратуры? Но мне сказали, чтобы я был там только завтра. Я ничего не знаю об убийстве. Меня уже спрашивали полицейские. Я только воду привозил.
– Знаю, – сказал Дронго. – Но подожди, я тебя хочу о другом спросить. Когда ты вчера привозил воду Самедовым на дачу?
– Я уже говорил полицейским – около пяти часов вечера. И меня из машины ГАИ видели. Я как раз с трассы сворачивал.
– Ты был один в машине или с тобой был еще кто-нибудь?
– Больше никого, – испугался парень. – Я один был!
– А потом, что было потом?
– Ничего. Мы бассейн чистили. Вдвоем бассейн чистили.
– С кем вдвоем?
– С Анвером-муэллимом. Он сапоги надел и помог мне бассейн чистить. Я ему сказал, что лучше рабочих вызвать, а он смеялся – мужчина должен уметь делать в доме всю грязную работу. Ну я, конечно, работал, сам чистил, а он наверху стоял.
– Сколько вы вдвоем работали?
– Чуть больше часа.
– И он все время рядом стоял?
– Да, все время.
– И никуда не отлучался?
– Нет, – убежденно ответил водитель, – я даже подумал, что ему нужно отдохнуть. А он все стоял и смотрел. Иногда мне помогал. Потом детей позвал, объяснял им, что мужчина не должен стесняться никакой работы.
– Ты уверен, что он никуда не отлучался?
– Конечно, уверен. Он такой строгий хозяин – ни за что бы меня одного не оставил. Его младший брат Рагим-муэллим никогда не смотрит, что мы делаем. А этот всегда стоит над головой, проверяет нашу работу. Я вообще-то воду вожу, но когда просят, могу и бассейн почистить. Тем более что мне платят – почему бы не почистить? Под напором воды вся грязь смывается. Хотя Анвер-муэллим сказал, что будет ставить систему очистки, как у его брата. А то бассейн новый, просторный, а системы очистки нет. Анвер- муэллим говорил раньше, что у него нет денег на такое баловство. А вчера сказал мне, что все-таки поставит новую систему очистки.
– Вы об этом говорили полицейским?
– Говорил, но они не слушали. Их интересовало, сколько времени я был на даче и куда потом поехал. Все время спрашивали, проходил ли я на соседнюю дачу. А я даже не знаю, как туда пройти…
– Спасибо. – Дронго пожал руку оторопевшему водителю и поспешил к ожидавшему такси.
– Теперь срочно в город, – сказал он водителю. – Давай прямо к зданию Верховного суда.
Таксист с недоумением посмотрел на странного клиента. Сначала он едет в дачный поселок, чтобы найти какого-то водовоза, а затем возвращается в город, в Верховный суд. «Наверно, журналист, – решил водитель, – ищет сенсационный материал, поэтому и мотается повсюду».
