Сначала были августовские события, когда группа высших деятелей страны пыталась спасти ее от развала, но действовала настолько нерешительно и бездарно, что своими трусливыми и пассивными методами только подтолкнула другую сторону к активному противодействию. И в результате страна сразу потеряла три прибалтийские республики. А через несколько месяцев в Беловежской Пуще трое лидеров славянских республик законодательно закрепили развал огромной страны, поставив свои подписи под документами, свидетельствующими о подобной катастрофе.
Нерсесян, вернувшийся в Москву, вдруг оказался без партии, членом которой был, без государства, гражданином которого он являлся, и без организации, в которой служил. Первое главное управление КГБ СССР выделили в отдельную Службу внешней разведки и вывели из состава некогда единой организации. Начались массовые сокращения. Нерсесяну повезло, он был относительно молод – его не уволили по сокращению штатов и не отправили на пенсию. К этому времени ему шел тридцать второй год. И он все еще был капитаном. Это было унизительно, его одногодки давно получили очередные звания.
Майора он получил в девяносто четвертом. Но к этому времени Нерсесян превратился в абсолютного циника, который ни во что не верил и не признавал никаких моральных авторитетов. После августа девяносто первого он словно стал другим человеком. Бог умер, провозгласила новая власть. Да здравствуют новые порядки и новые кумиры. Новыми кумирами были стодолларовые бумажки с изображением Франклина, западный образ жизни, умение приспосабливаться, умение быстро забирать все, что можно было забрать.
Он начал приспосабливаться – открывал палатки, выкупал новые помещения для магазинов. О его коммерческой и предпринимательской деятельности быстро узнали на работе. Ему объявили очередной выговор, едва не выгнав со службы. Это озлобило еще больше. Когда другие становились миллионерами, он был вынужден сидеть на казенной службе в Москве со своей нищенской зарплатой.
В тридцать пять лет у него практически не было никаких перспектив. Он мог дослужиться до пенсии и тянуть еще лет двадцать эту служебную лямку, курируя франкоговорящие страны Африканского континента. Мог уйти с работы и попытаться стать частным бизнесменом с перспективами, равными нулю. К этому времени основную часть собственности уже расхватали жадные, предприимчивые и находчивые молодые люди.
Разбогатеть ему очень хотелось. Заниматься бизнесом ему не разрешали, а уходить со службы в «самостоятельное плавание» он просто опасался. Он думал достаточно долго. С одной стороны, была нищенская пенсия, неперспективная работа сотрудника внешней разведки, уже имевшего два выговора и так поздно получившего звание майора, частые командировки в бедные страны Африки, где легко можно было подцепить малярию или какую-нибудь другую заразу. А с другой – обеспеченная жизнь на Западе, Западный рай, все ценности цивилизованного мира, которых ему так недоставало. В девяносто шестом он наладил контакты с французской разведкой. Три года он получал деньги на свои счета в швейцарском банке. И через три года ему сообщили, что в его отделе будет проводиться служебное расследование.
Можно было дождаться результатов и все отрицать. Можно было рискнуть остаться и получить третий выговор, а за ним и возможную отставку. Но можно было, не дожидаясь окончания проверки, просто уехать на Запад и не вернуться. Что он и сделал, пересев на поезд, следующий до Парижа, и через день объявился во Франции. Он приехал не с пустыми руками. Благодаря его показаниям сразу в нескольких африканских странах были арестованы информаторы и агенты российской внешней разведки. Двоих убили во время допросов, еще несколько человек расстреляли. Он получил наконец доступ к своим деньгам. Некоторое время жил во Франции, но затем переехал в Испанию. Купил небольшой участок земли под Малагой, где шло наиболее бурное строительство, и построил себе очень красивый домик с бассейном и садом.
Он оказался неплохим бизнесменом – сумел вложить свои деньги в акции нефтяных компаний. И угадал. На фоне падения акций всех остальных компаний и глобального кризиса, начавшегося сначала одиннадцатого сентбря и вспыхнувшего с новой силой после второй войны американцев с Ираком, когда они вошли в Багдад, цены на энергоресурсы начали расти невероятными темпами. А стоимость барреля нефти увеличилась в несколько раз. Акции, купленные Нерсесяном, только росли в цене. И к началу две тысячи шестого года он уже был достаточно обеспеченным человеком со своим солидным капиталом. Он успел жениться на испанке, которая родила ему мальчика. И получить испанское гражданство. Теперь можно было вспомнить годы, проведенные в Москве, как дурной сон. Он был «счастливчиком» с детства и остался таким и в сорок шесть лет. Ашот Нерсесян был абсолютно убежден, что ни в чем не виноват перед своей бывшей организацией. Если разобраться, он не выдал ни одного агента, не сдал ни одного из своих коллег. Он всего лишь рассказал о нескольких темнокожих информаторах, работавших на российскую внешнюю разведку. Таких людей можно найти сколько угодно, хорошо заплатив им за сотрудничество. О том, что сделали с этими людьми, он предпочитал никогда не вспоминать.
В этот день он возвращался домой в хорошем настроении. Стоимость его акций росла, дома его ждали очаровательная супруга и малыш, все было прекрасно. Он управлял своим «Мерседесом», направляясь к себе на виллу. И даже не подозревая, что на повороте его будет ждать смерть.
Москва. Россия. 20 мая 2006 года
У него были женщины. И не только его знакомые в Москве. Он встречался с одной китаянкой по заданию своего резидента и с одной шведкой по собственному желанию. Однажды в Великобритании он встретился с темнокожей гаитянкой, и это была тоже запомнившаяся ночь. Одним словом, у него и раньше были неординарные связи с женщинами. Но первая ночь с Элиной его потрясла. Может, потому, что он вдруг впервые по-настоящему почувствовал, что ему нравится эта женщина. Нравится ее молчание, когда она стискивала зубы, чтобы не закричать и не застонать, нравилось, как она брала инициативу в свои руки, заставляя его менять позы, нравилось, как она себя вела после всего происшедшего, когда спокойно лежала на постели, глядя в потолок. Кажется, не было ни одной детали, которая могла вызвать у него отторжение или непонимание. Было полное ощущение абсолютной гармонии. Он вдруг подумал, что, наверно, так и должно быть, когда встречаются люди в возрасте. Им уже не нужно удивлять друг друга какими-то кульбитами в постели. Оба обладают выдержкой, тактом, пониманием. У обоих большой опыт.
Какая глупость, вдруг разозлился он на себя. Просто гимн старикам. Которые все умеют и ничего не хотят. Ничего подобного. В эту ночь у него была подлинная страсть. Все происходило так именно потому, что они были влюблены друг в друга. Но самое поразительное, что под самое утро она приняла душ и настояла, чтобы он вызвал ей такси.
– Я могу тебя отвезти, – предложил удивленный Тимур.
– Нет, – возразила она, – тебе нужно отдохнуть. И мне нужно немного поспать. Извини, но я не могу пока переехать к тебе и отсюда отправляться на работу. Для этого я недостаточно подготовлена. Я все еще придерживаюсь консервативных привычек. Чтобы окончательно переехать в дом к мужчине, его нужно хорошо знать. Или быть его супругой. А я супруга другого человека, не забывай об этом.
– Сегодня суббота, – напомнил он.
– Это неважно. Я все равно должна уехать. Ты говорил, что у тебя сегодня дела. Зачем мне сидеть одной в твоей квартире? Вернешься и позвонишь.
Когда она хотела что-то доказать, с ней было трудно спорить. Это он уже усвоил раз и навсегда. Но ему нравился ее сложный характер. Он вызвал машину, проводил ее вниз до автомобиля. Заплатил водителю, подождал, пока уедет. Она помахала ему кончиками пальцев. В квартире все еще пахло ее парфюмом и ее телом. Он подошел к постели и, раздевшись, зарылся в эту подушку, хранившую тепло ее волос. Сегодня была удивительная ночь. Неужели у него были когда-то подобные ночи со своей женой? Или он об этом забыл? Когда все это происходило? Двадцать, нет, тридцать лет назад. Какой ужас. Он действительно старик, который пытается выглядеть молодым. Она – приятная, умная, красивая молодая женщина – выбрала себе в партнеры такого старого мужчину. Он поднялся с постели и подошел к зеркалу.
Достаточно подтянутая фигура без намека на лишний жирок. Развитая грудь, плечи, бицепсы. Немного седых волос на груди. Конечно, он не мальчик. Но и не развалина. Нет, он совсем не старик, как бы плохо он к себе ни относился. Тимур улыбнулся. В пятьдесят шесть лет можно начать немного любить свое тело и свою внешность. Ему было всегда немного смешно, когда коллеги на работе считали его симпатичным мужчиной. Один раз было неприятно, когда в середине семидесятых к нему начал приставать подвыпивший мужчина в Ростоке. Они тогда были там с туристической группой. Было даже обидно: мужчина решил затащить такого красивого молодого человека в свою постель. Тимур тогда с трудом отбился и потом всегда
