полёту. Все электронные системы корабля работали штатно и лишь одна, самая главная, в параллельном режиме. Старый бортовой компьютер, который представлял из себя мину замедленного действия, лишь повторял все те действия, которые последовательно совершал настоящий помощник Николая — сине- зелёный шар глобуса. Мечи и серебряные стрелы роднило между собой ещё и то, что их бортовые компьютеры были однотипными.
Когда Николай был принят членами экипажа «Оффенсио» за своего в доску парня, а это произошло задолго до того, как Кесашью стала гонять за «Парк Тиу», он уболтал главного техника линкора разрешить ему ставить на меч бортовой компьютер «Мечты Тиу», который он даже назвал в честь этой несчастной девочки. Тиу стала для него не просто бортовым компьютером, а самым настоящим другом, с которым он общался даже вне своих кораблей. С Тиу он рассчитывал всевозможные комбинации отказов и способы их устранения, самые короткие маршруты, пролегавшие чуть ли не по всей галактике или же просто беседовал на сон грядущий. И поскольку бортовой компьютер находился в ауте, он поинтересовался в режиме сенсо:
— Ну, что, девочка моя, ты готова прикрыть своему Никки сегодня задницу? Боюсь, что нас ждут крупные неприятности.
Тиу ответила ему насмешливым девчоночьим голосом:
— Ник, с каких это пор неприятности стали тебя пугать? Ты ведь знаешь, что в открытом космосе и скорости другие и места для манёвра больше. Крупными неприятностями я называю гонку в Чёртовой Канаве на приз Империи, когда ты летишь на бреющем по Дороге Беглецов, а за тобой несётся полсотни хойн со своими озверевшими мужиками. По сравнению с этим бой в открытом космосе это то же самое, что и прогулка по парку. Хотя нам с тобой по большому пока что ещё нечего вспоминать, кроме той единственной стычки с красными, но даже это даёт мне материал для анализа твоих действий. Если бы не этот мальчишка Аркус с его нелепыми манёврами, которого ты так тщательно оберегал, то мы тогда завалили бы с тобой все два десятка зубцов. Так что успокойся. Ты готов говорить с рубкой?
— Да. — Коротко ответил Николай и Тиу связала его с главным командным постом крейсера. Он вежливо кашлянул и обратился к какому-то мрачному типу — Господин космос-майор, меч бортовой номер двадцать девять к вылету на патрулировании готов. Через час я вежливо шаркну ножку и полечу искать засранцев. С удовольствием посмотрю на то, как летают ваши бабульки.
С трудом сдерживаясь, чтобы не нагрубить Николаю, дежурный изобразил радостную улыбку и ответил:
— Вас понял, борт двадцать девять. Разрешаю вылет. Удачи тебе, парень, и счастливого возвращения.
— Спасибо, старина. — Поблагодарил майора Николай, мысленно сделав рукой в его сторону неприличный жест и сказав про себя: — «Даже не надейся, урод. Хрен ты меня теперь увидишь», но не был уверен в том, что тот услышал как его прощание, как и то, что он думал о нём, так как Тиу уже переключилась на другой канал и весёлым голосом сказала:
— Ник, взгляни на это и послушай. Именно такой разговор на борту «Эксплараториуса» ты так давно хотел услышать. Разговор начался всего полторы минуты назад и он тебя очень заинтересует. Думаю, что сейчас кто-то обязательно сболтнёт лишнего.
Николай увидел перед собой интерьер зала инструктажа, в котором за всё то время, что он находился на борту «Эксплараториуса», его командир ещё ни разу не проводил ни одного предполётного совещания. Зал был предназначен для одних только паучих. Помимо овальных, слегка вогнутых кушеток с пюпитрами в нём не было ни одного стула для пилотов-хомо, что и понятно, их не было на этом крейсере ни одного, кроме него и Августа Конде, но и того нельзя было считать пилотом. На «Оффенсио» тоже был такой зал, но только намного больше. В данную минуту в нём находились племянник командир крейсера, старший помощник, главный техник и пятеро паучих из Великой Серой семьи, с которыми он так и не познакомился. Старший помощник, резко повернувшись к инженер-полковнику, спросил его строгим, требовательным голосом:
— Ты хоть чем-то сможешь облегчить работу Матушки Суошем и её лучших техноэмпи, Портус?
Тот развёл руками и воскликнул:
— Спико, побойся бога! Чем я смогу теперь помочь Су? Мне даже неизвестно, что этот дьявол сделал с подготовленным мной к полёту мечом. Он выгреб со складов столько запчастей, что из них можно было собрать если не новый меч, то уж точно гоночную стрелу. Единственное, что меня хоть немного радует, так это то, что он оставил в покое бортовой компьютер и в нужное время тот отрубится и тем самым поможет Матушке и её подругам.
Старший помощник нервно дёрнул плечом и громко сказал, обращаясь к паучихам, лежащим напротив них:
— Матушка Суошем, хотя ты и твои подруги являетесь самыми лучшими техноэмпи галактики, предупреждаю вас, этот Ник Сильвер сущий дьявол. Его считают самым лучшим гонщиком Империи, но он ещё и очень меткий стрелок. Подозреваю, что он и есть тот самый Ганфайтер, который регулярно сражается на симуляторе с всё большим и большим количеством золотых.
Самая старая из паучих, похоже это как раз и была Матушка Суошем, громко и зловеще проскрежетала:
— Бой с лучшими пилотами галактики, какими их увидели те счастливчики-хомо и гумми, которым удалось остаться в живых, это не то же самое, что сразиться с Суошем и её сёстрами, но я всё равно благодарна тебе за твою заботу о нас. Мы всё поняли, друзья, и отправляемся на свои мечи. Август, мальчик мой, уже очень скоро ты будешь со смехом вспоминать об этом громиле, но твой дядя прав, тебе нужно ещё больше работать над собой, чтобы стать лучше этого негодяя Ника Сильвера. Хорошо уже то, что у тебя есть ещё время для дальнейшего роста, а у него его уже нет и никогда не будет. Так что ты сможешь стать сильнее своего злейшего врага и лучше, как боец и пилот. Надеюсь, что в следующий раз ты сможешь самостоятельно разобраться со своими врагами. Помни о том, что ты пообещал нам за помощь.
Паучихи шустро поднялись со своих лежанок и быстро направились к шлюзу, о чём-то тихо переговариваясь между собой, а Николай усмехнулся и сказал:
— Ну, что же, Тиу, теперь нам только и нужно сделать, что остаться в живых и передать эту запись в военный трибунал. Принц, как я это подозреваю, скорее всего выкрутится, а вот двоих его дружков ждёт каторга на очень долгие годы. Всё это хорошо, но нам сейчас устроят хорошую взбучку и тут даже к гадалке ходить не надо. Паучихи сядут нам на хвост, отлетят подальше от крейсера и постараются как можно скорее превратить нас в плазму, чтобы мы не успели ничего передать по мгновенной связи, но я им такой возможности не предоставлю.
Николай замолчал. Потянулись долгие минуты ожидания. За десять минут до старта, сигналом к которому должно было стать открытие бронестворок вдоль всего левого борта, он запустил основную и обе вспомогательные турбины, одновременно с этим поднял меч на посадочных вектор-дюзах и принялся раскачивать его маневровыми. Меч от этого подпрыгивал и шарахался из стороны в сторону, как скаженный, грозя проломить переборки и поэтому старший помощник, которого так всего и корёжило, приказал открыть бронестворки не дожидаясь окончания долгого часа. Ему было не до соблюдения правил, когда на борту «Эксплараториуса» находился сущий дьявол, а не человек. Тем самым он невольно оказал услугу Николаю. Шторки разъехались очень быстро, но воздух из ангаров не вырвался наружу. Его удержало силовое поле, но вот удержать внутри ангара меч ему было уже не по силам и Бешенный Ник сорвался с места, как на гонке в Каньоне Дьявола, вот только на кону сегодня стояли не деньги, а его собственная жизнь, которой он очень дорожил.
В считанные секунды он улетел от крейсера на расстояние в несколько сотен километров, вошел в режим гипердрайва и с всё возрастающей скоростью помчался к ближайшей звёздной системе, хотя для боя с паучихами открытый космос был предпочтительнее. Матушка Суошем со своими костлявыми зверюгами проморгала момент старта всеми своими восьмью глазами и покинула борт крейсера на добрых пять секунд позже, но это не было в этой гонке слишком большим гандикапом. До той звёздной системы, к которой мчался на максимальной скорости форсированной турбины Николай, было всего немногим более часа лёту, но он понимал, что его скорее всего ждут ещё более неприятные сюрпризы. Тиу нарисовала прямо перед ним тёмно синюю плоскость, на которой были показаны звёздная система со всеми её семнадцатью небесными телами и двумя громадными поясами астероидов в центре одного из которых летело по орбите
